1
Та самая работа, чуть отредактированная. Пусть лежит здесь до Судного Дня, товарищи.
***
Вороний Клюв
" ... Вьет вымпела попутный ветерок... Пам-пара-парам..."
Неистовый морской ветер бил в лицо, теребя пропитанные ромом, кровью и потом одежды. Даже камзол кроваво-красного оттенка не спасал от холода, и кожаные сапоги, словно в такт напеваемой песне, выстукивали по скрипящей палубе. Зато любимая треуголка чудом удерживается на голове даже в такой шторм - хоть это скрашивает паршивость ситуации, в которой он оказался. Сверху, прямо за серым скучным небом, от него отвернулись Боги - зато с азартом смотрят Проклятые Принцы, делая ставки душами своих почитателей.
-... По закону Империи, пиратство является одним из серьезно наказуемых преступных деяний, - перекрикивая ветер и шум бьющихся о борт волн, зачитывал с мостика закованный в стальную броню легионер-принцип. Перед собой он держал двумя руками раскрытый свиток - "Кодекс Империи", который содержал все принятые стариками-императорами Третьей Эры указы и правила.
"... Назло врагам живем мы, не старея... Там-парам-парам..."
Тонкие жесткие косички усов и бороды извивались похлеще попавших в кипяток морских змей, вызывая зуд на небритой колючей щеке. Связанными руками чесать, конечно, неудобно, но на пустой горизонт и маленькая лодка - большая добыча: грязный ноготь скребется о темную кожу, заодно отдирая следы засохшей крови.
- А ну перестань, редгард!- слышен грозный оклик стоящего рядом легионера. Руки нехотя опускаются вниз.
- ... Сегодня, перед лицом правосудия, предстали эти разбойники и бандиты, промышлявшие грабежом кораблей Империи и Имперского Флота! - продолжал тем временем принцип, уже смотав пергамент и отдав его стоящим сзади. Взгляды легионеров, и без того холодные, стали и вовсе ненавистными.
Ноги промерзали сильнее всего - похоже, малиновые просмоленные бриджи все-таки начали промокать, несмотря на заверения того торговца из Сентинеля. Надо будет преподать ему урок, если...
Если.
"... И в ясный, светлый, солнечный денек ... Па-па-парам..."
Восемь поникших голов, мысленно прощающихся с безрассудной и беззаботной жизнью пирата. Ветер уже утих, и до ушей доносился иногда прерывающийся плач бывших бесстрашных головорезов. Штаны из парусины, рубахи из льна, разномастные банданы и платки на головах и шеях, такие же связанные руки - команда "Вороньего Клюва" здесь, вся в сборе.
Принцип, скрестив руки на груди, гордо воскликнул:
- Капитан Израм, также известный как Проклятье Морей или Летучий Из - шаг вперед!
О, настало время представления.
- Я вас слушаю, господа! По какому поводу здесь собрались столь почтенные псы императора? - бодрым голосом, несмотря на усталость и погоду, заговорил Ирзам, выйдя вперед.
"... В последний раз запляшем мы на рее!.. Пар-пам-пар-пам!.."
Седовласый имперец, с мрачным лицом и крючковатым носом, чуть кивнул, и на спину наглеца обрушился удар. Стоявшие рядом легионеры дружно захохотали.
- А-а-а!- скорчился капитан, упав на колени. - Не очень дружелюбно, Юний! Ведь мы старые друзья!
- Мы - старые враги, Израм, - сверкнул очами имперец. - Ты убивал людей в море. Моих людей. В моем море. Я не прощаю такого.
- Видимо, генерал, ты забыл, как я отпустил тебя после захвата "Непостижимого"? - нотки гнева прозвучали в голосе узника, укоризненный взгляд стрелой полетел в Юния и разбился о неприступный каменный лик.
- Ты бросил меня в лодку, у которой была дыра в дне, - процедил сквозь зубы генерал, вспоминая потерю одного из символов морского могущества Империи. - Я семь суток не спал, прежде чем добрался до земли.
- Ну ведь добрался же, - оскалился в улыбке пират.
Второй удар, на этот раз по затылку, не заставил себя долго ждать. Капитан "Клюва" лицом вниз повалился на палубу, раздирая свое жесткое обветренное лицо о не менее жесткое дерево досок. Черная треуголка слетела, растрепав сальные дреды редгарда, и упала прямо к ногам центуриона Юния. Имперец смачно плюнул в головной убор и золотой калигой, натянутой на ногу, пнул шляпу назад к владельцу.
- Ты сказал, что это твое море,- поднимаясь на колени и слизывая с разбитой губы кровь, промолвил Израм. - Только знай, что ни одна империя, ни один высокомерный пес не имеет власти над этими просторами. Здесь правит Судьба, и она - тьфу! - любит смелых.
Имперец подошел к пирату и схватил его своими сухими узловатыми руками за шею:
- Судьба любит сильных. Силу дает закон, силу дает Империя и служение ей! Служение порядку, понимаешь?!
Слюна, смешанная с кровью, плевком попадает на золотой панцирь Юния. Ухмылка, даже сейчас, в руках самого безжалостного центуриона Имперского Легиона, не сходит с лица морского волка.
- Похоже, ты совсем обезумел, пират, - не смутившись нисколько, решил генерал и крикнул: - Кончаем их, и так затянули.
Мда. Умереть с ухмылкой? Прямо как череп на его флаге, маомерский змей!
С десяток гладиусов с шелестом покинули свои ножны, после чего плашмя ударили о скутумы - красные вогнутые щиты черепичной формы, - изъявляя свою готовность к экзекуции пленников. Сухопутные крысы, чтоб им утопиться!
Тяжелые руки легионеров опустились на плечи пиратов, ставя тех на колени. Кто-то зашептал молитву - скорее всего, это Лью Белый, единственный бретон в команде: сын священнослужителя при камлорнском храме Зенитара, он-таки не пошел по стопам отца, хоть и имел незаурядный ум. Именно его ум, что большая редкость в среде пьянчуг-корсаров, в совокупности с отвагой и умением фехтовать сделали из простого пирата первого помощника самого Летучего Иза - одного из известнейших каперов Тамриэля, чья жизнь вот-вот оборвется.
Израм, разлепив веки, глубоко вдохнул соленый на вкус воздух и окинул все вокруг взглядом, которым окидывают в последний раз мир идущие на виселицу преступники. Серая дымка тумана, затянувшего все еще утром, стала гуще и непрогляднее: ничего, дальше борта корабля, видно не было. "Никто не увидит мою позорную смерть,"- хохотнул про себя редгард, опустив голову.
Холодный гладиус коснулся подбородка, кончиком меча уперевшись в шею. Похоже, казнь будет одновременной. Чертовы имперцы с их точностью и четкостью...
Пора. Морские глубины ждут тела пиратов, а безутешные призраки убитых - их души. Дали бы хоть хлебнуть чего, напоследок...
- На счет "три"!- заорал легионер с мостика. - Раз... - биение сердца учащается, кровь яростно застучала в висках. - Два... - имперец делает глубокий вдох, приготовившись сказать...
- КОРАБЛЬ!
Что?!
- Корабль по левому борту, генерал!- надрывно кричит имперский дозорный с марс-площадки, указывая рукой в белесый туман. Все легионеры тут же оборачиваются, старательно вглядываясь во мглу.
И вот появляется судно.
Высокобортовой галлеон из белого дерева, на чьих мачтах видны черные паруса, медленно плывет вперед, останавливаясь прямо напротив имперского фрегата. Шепот начал гулять по палубе, от одного к другому: "Что это за корабль? Эльфийский? Можно ли казнь проводить при другом корабле? А если там королевская семья Алинора или Фестхолда?"
"Из такого дерева только альтмерские мореплаватели делают себе корабли, тем более такие высокие... Но черные паруса?.. Септимовы яйца, да что происходит?!" - негодующе размышляет Израм.
Все одновременно замолчали: редгарду могло бы показаться, что он оглох, но шумы моря и скрип снастей он слышал определенно. Под гробовое молчание медленно открывались бортовые оконца галлеона, и в проемах показались огромные аркабалисты.
- ЛОЖИСЬ!- вскричал Юний, прыгая на палубу. Из упал на бок и свернулся, стараясь зажать голову между локтей.
С альтмерского судна послышалось "Огонь!", и все орудия дали оглушительный залп.
Треск, грубый звон огромной тетивы каждой машины - и тяжелые ядра обрушивают весь свой гнев на фрегат, раздирают его, ломают, крушат. Те "счастливчики", что не успели уйти с линии обстрела, разрываются на куски, ошметками своих тел и литрами своей крови одаривая палубу. Тем же, кто родился под более счастливой звездой, ядром лишь оторвало руку либо пробило ногу, и они попадали, за борт и на палубу, стараясь остановить кровотечение. Да, слоадово мыло, во дела!
Корабль пострадал не меньше тех, кто на нем находился: в щепки разнесло фок-мачту, и та, словно срубленное дерево, повалилась прямо на судно противника; по счастью, главная грот-мачта осталась невредимой, если не считать пару царапин да сколов; левый борт, на который пришелся основной удар, получил серьезные повреждения - тут и там торчали доски и куски ограды палубы; неизвестна была только обстановка в трюме. Лопнули несколько снастей-штагов, хлыстами взметнувшихся в воздух, да и ванты - снасти, по которым взбираются на мачты матросы, - также были сильно сорваны, особенно по злосчастному левому борту.
Легионера, который должен был казнить Израма, разорвало на две части парой снарядов, перебивших его чуть выше пояса. Редгард, воспользовавшись перезарядкой орудий и общей суматохой на судне, вытащил короткий пугио из ножен мертвеца, воткнул его в палубу и потерся веревкой о лезвие, перепиливая ее.
- Давай, давай, хоркеров клык!
И веревка поддалась, освобождая узника Легиона. В ярко-голубых глазах заиграл огонек, огрубевшая рука подобрала треуголку и потерла ее о камзол. Головной убор возвращается на свое обычное место, и капитан "Вороного Клюва", сжимая острый пугио недавнего врага, хищно, по-звериному, оскалился.
Смерть подождет.
Стрелы напавших головорезов осыпали фрегат, но легионеры хорошо обучены ведению боя - красные скутумы становятся непробиваемой преградой для лучников, и под их прикрытием солдаты выстраивают "стены". Имперцы взялись за баллисты на носу и мостике, с криком "За Легион!" обстреливая вражеское судно.
И вот, наконец, из каюты на палубу выбегают они: черно-красные легкие робы на физически развитом теле, металлические наплечники и кожаные ремешки поверх них, а умудренные лица скрыты под капюшонами. Правая рука сжимает боевой топор, а левая горит могущественным заклинанием. Боевые маги, главный козырь Флота. У пиратов есть примета, которая совсем не жалует присутствие чародея в команде, но Легион использует все доступные средства. Израм же не раз сталкивался с ними, но впервые он и его корабль - не главная цель баттлмагов. И слава богам!
Наколдованный огонь струями обрушился на борт эльфийского судна, обжигая пиратов, как крыс на вертеле. Более сильные маги целыми огненными сферами ударяют по кораблю противника, ломая доски и открывая прячущихся за ними альтмеров. Удивительное зрелище!
Но времени на любование нет. "Сабля, моя сабля!" - спохватился Из и бросился в распахнутую дверь капитанской каюты.
Внутри был полный разгром, повсюду лежали разломанные полки и вещи, оставленные Юнием на столе. Разбитый шкаф упал прямо на койку, укрытую красной тканью, а сквозь дыры, оставленные аркабалистами, было видно море. Оно было точно такого же цвета, как двенадцать лет назад, когда четырнадцатилетний Израм вступил на палубу "Черного Барта", круто изменив свою жизнь.
Но где же, щупальце моллюска, сабля?!
- ОГОНЬ!
Словно непрошенные гости, ворвались в каюту круглые снаряды орудий, добивая то, до чего не добрались их предшественники. Тонкие деревяшки и щепки полетели в лицо капитана, зажмурившегося и замершего в одночасье. Один снаряд просвистел прямо перед пиратом, заставив того покрыться липким холодным потом.
Пронесло, Молаг Бал тебя сожри!..
Знакомый блеск ударил в глаза редгарду, и тот начал искать его источник. Из-под прибавившегося количества досок выглядывал изогнутый клинок с гравировкой - крышку сундука Юния, куда были упрятаны вещи капитана Иза, разнесло вторым залпом в пух и прах.
- Так вот ты где!- облегченно вздохнул Израм и ухватил саблю за эфес. - А я так волновался, не представляешь себе!- редгард приставил оружие к груди и обнял второй рукой, приложившись губами к холодной стали Зефиры, как он ласково ее называл.
- О, и это здесь? Вот так радость! - воскликнул пират, подбирая кожаные перевязи с однозарядными стреляющими паровыми машинками, собранными на основе двемерских технологий. Редгард называл их "Бах-Трубы", из-за звука, который они издавали при выстреле. Не стоит, наверное, говорить, что эти машинки были детскими игрушками маленьких двемерят Хаммерфелла, и глубинные эльфы вдоволь бы посмеялись над Изом, увидев, как он использует их теперь.
А там, снаружи, уже начался настоящий абордаж: корабли сцепились, и эльфы в кожаной броне прыгали на фрегат, вооружившись прямыми катанами и атакуя легионеров. Но сыны Империи были очень сильны в ближнем бою: всякий альтмер очень быстро падал замертво, окропив своей высокородной кровью палубу имперского судна. Однако солдат было меньше, чем пиратов, и исход в этой стычке, похоже, определится количеством...
" Ну уж нет, пока я - Проклятье Морей!"
Со свистом пират выбежал на палубу, рубя направо и налево и альтмеров, и имперцев - оба народа были одинаково ненавистны ему. Остатки команды "Клюва" возликовали, увидев живым своего бесстрашного командира, и поспешили подобрать гладиусы и катаны с еще теплых, но уже мертвых врагов. Юний в гневе и ужасе наблюдал за происходящим, умоляя Талоса о спасении и сжимая золотой гладиус с росписью самого Уриэля IV, оставившего сей бренный мир около десяти лет назад.
Упавшая фок-мачта становится мостом для бегущего капитана Израма, и он, словно демон, взлетает по ней на галлеон саммерсетских пиратов. Взмах Зефиры в полете - и голова нерасторопного эльфа прощается с туловищем, падая вслед за редгардом на нос белого корабля.
- Убить его! - завизжал, как вейрестская девчонка, обритый налысо одноглазый альтмер (похоже, предводитель этой шайки любителей), и эльфы бросаются вперед, забыв о легионерах и их фрегате.
- Танец! - грациозно всплеснул руками Израм.
Мгновение - и стальной шарик "Бах-Трубы" с хлопком пробивает череп ровно между глаз одного из высокомерных ублюдков. Альтмеры тут же остановились и испуганно поглядели на невиданное грозное оружие.
- Это что, арбалет? - недоуменно спросил один из эльфов, глядя, как капитан убирает в чехол перевязи трубу из двемерского металла с деревянной рукоятью.
- А вот и НЕТ!- певуче срифмовал Из, выхватывая вторую "Бах-Трубу" и стреляя. Промах, рикошет - и высокий эльф с большой нижней губой, будто распухшей (медуз жрал, не иначе), упал, схватившись за раненую ногу и выкрикивая проклятия. Враги бросились в рассыпную, прячась за коробки и мачты.
- Упс, не туда!- виновато поджал губы пират и прыгнул за ящик. Несколько стрел, выпущенных в него, улетели в море.
- Я думал, что последним толковым редгардом был Сайрус Неугомонный, - воскликнул один из эльфов. Израм же судорожно насыпал из кисета пепельного цвета двемерский песок в трубки и опускал шарики, хорошенько тромбуя тонким железным штырем.
- Эй, редгард, ты там что, умер? - вновь послышался тот же голос. Чуткий слух уловил натяжение тетивы и мягкие, перекатывающиеся шаги. Понадеялся на свое умение красться? Хе-хе-хе...
"На девять или десять? На девять или десять?" - напряженно вслушивался Из, сжимая рукоять трубки.
Секундный порыв одолевает пирата, и рука с "Бах-Трубкой" выныривает из укрытия и стреляет. Эльф обрывисто вскрикнул, и на палубу грохнулось тело.
"На девять."
О борт вновь ударило магическое пламя - проснулись, наконец, баттлмаги. Пользуясь моментом, Израм выскочил, перелетев через коробку, и проткнул зазевавшегося альтмера Зефирой. Изо рта побледневшего головореза потекла кровь, а несколько стрел, просвистев, впились ему в спину.
- А-а-ах...- страшно захрипел бедняга, и огонек жизни покинул его глаза.
Хлопок - и еще один эльфийский лучник погиб от выстрела, упав за борт в объятия пучины. Да сколько их еще?!
Два эльфа, вооруженные катанами, медленно приближались к Летучему Изу. "Эти последние, еще капитан," - пират вытащил из трупа окровавленную саблю и улыбнулся.
Их можно было прикончить выстрелами, но теперь ему хотелось фехтовать и слышать звон мечей - а потом их стоны.
- Я слышал о тебе, - спокойно произносит один из альтмеров, на чьей скуле красуется шрам, тонкой линией доходящий до уголка губ. - Твое боевое мастерство, твоя хитрость сделали тебя одним из известных пиратов. Ты водишь дружбу даже с Торраданом эп Дугалом, главой "Красной Сабли", но независим от него. Это... достойно уважения.
- Благодарю за такие слова, - слегка поклонился Израм, не отводя взгляд от врагов.
- Тем не менее, это не помешает нам убить тебя, - с небольшим сожалением произнес альтмер. Второй оскалился.
- Ну, это мы еще посмотрим...
...Клинки скрестились в ударе, проскрежетав друг о друга. Альтмер оказался довольно сильным - давление эфеса сабли на руку стало болезненным, а клинок катаны подбирался все ближе и ближе...
- Ах!- толкнул противника Из. Оружия, скользнув, расцепились, и их обладателей раскидало в разные стороны.
- Ты... Ты силен для эльфа, - промолвил редгард, следя за вторым мером. Да, забери тебя Хермеус Мора, ты чертовски силен, ублюдок!
- Я вырос на корабле, - ответил альтмер, выпрямляясь, - и главным атрибутом там была сила, а не магическое искусство. Я потратил много времени, прежде чем стал равен своим соратникам, а позже и превзошел их.
- А, ну тогда все ясно,- Израм сделал шаг вперед и бросил саблю эльфу: - Лови!
Левая рука цепко схватила рукоять, а альтмер в ответ отправил недоуменный взгляд:
- Что прои...
Два хлопка, почти мгновенно. Оба противника повалились на палубу.
- Та-дам!- пропел Из, сдув дымок из двемерской трубки и прошагав к силачу. Убирая оружие в чехлы, он увидел, что тот еще дышал.
- Ты... Это же...- из последних сил выдавливал слова эльф.
- Нечестно? Ну, это ты зря, - сабля вернулась к хозяину. - Тем более - какая тебе разница, как умирать?
Альтмер хотел что-то сказать, но темнота заволокла его взор, и он испустил дух.
- Вот и славно,- встал редгард. Сразу два корабля безраздельно принадлежал ему.
Ах да. Капитаны.
- Дорогие мои буканьеры! - торжественным голосом объявил Израм, сжимая бутылку флина. - Сегодня, в этот знаменательный день, мы отправляем в плавание нашего старого друга, центуриона Юния!
Хохот пиратов, избежавших своей заслуженной участи, был ему ответом.
- Ты - ублюдок, Израм! - крикнул в ответ сидящий в лодке имперец, зажимая ладонью дыру. - Я тебя...- осекся он, увидев направленную на него "Бах-Трубку".
- Видимо, ты хочешь повторить судьбу нашего второго друга? - спросил редгард и поднял голову. Генерал перевел взгляд на висящего на рее капитана галлеона, утыканного стрелами, и сглотнул подступивший к горлу ком.
- Ну вот видишь, я милосерден, - улыбнулся корсар. - Но теперь будет чуть-чуть посложнее.
Из вытащил вторую трубу, прицелился и двумя выстрелами пробил дерево лодки. Из пробоев фонтанами забили струйки воды, и Юний тут же закрыл их босыми ногами - золотые калиги с него сняли сразу после боя, как и всю остальную броню, отдав серые лохмотья заключенных.
- Чтоб тебя! Чтоб ты провалился! Виселица ждет тебя! - захлебывался от гнева и страха центурион.
- Ждет, мой друг, но не сегодня! - бросил, уходя, редгард. Пираты еще немного посмеялись и тоже отошли от борта, оставив имперца в одиночестве. Волны мягко покачивали пробитую лодку, отводя от фрегата и утаскивая в неизвестность. Уже через полчаса его крики было не слышно...
- Да, спасибо большое, приходите еще!
Узкая дверь хлопнула, и Давир вновь остался в своей лавке в одиночестве. Пора бы и пообедать.
Кусок солонины с лепешкой заполнил горло светловолосого мужчины-редгарда, а стакан эля помог всему провалиться дальше. По крайней мере, в этом был полностью уверен сам Давир. Интересно, он открывал книги по анатомии, или основывался только на лекциях священников?
Звон стекла - и в лавку ширпотреба влетел камень, падая под вешалку с бриджами. Выругавшись и посетовав на беспризорных мальчишек, редгард поднялся, неторопливо обошел стойку и встал на колени, шаря по полу правой рукой.
Пальцы схватили удивительно круглый и холодный камень, вытягивая его на свет.
- Так, что тут у на...- вдруг осекся. Моргание, слишком частое; кровь отхлынула от лица.
Дрожащая рука сжимала черный шар, которыми так любил пользоваться этот проклятый капитан Израм. Последствия таких "игр" он наблюдал - разорванные в клочья и предметы, и люди. На стремительно уменьшающемся фитиле держался небольшой лист бумаги, на котором были видны чернила.
Пальцы судорожно раскрыли записку, глаза забегали по словам.
"Смоли свои бриджи получше, Дав.
С любовью, Л.И."
Фитиль шипел все сильнее, приближая торговца ко встрече со скорой судьбой. Еще мгновение... Еще...
Пламя вдруг потухло, словно его и не было. Легкий дым овеял помещение. В штанах почувствовалась странная тяжесть, резкий запах окутал торговца.
"Опять фокусы этого засранца... Интересно, когда они кончатся?"
И тут же возник вопрос: а нужно ли, чтобы они кончались?
Давир хохотнул, а потом и рассмеялся. Черный снаряд вылетел в окно, туда же, откуда он прилетел.
Все возвращается на круги своя.
***
Вороний Клюв
" ... Вьет вымпела попутный ветерок... Пам-пара-парам..."
Неистовый морской ветер бил в лицо, теребя пропитанные ромом, кровью и потом одежды. Даже камзол кроваво-красного оттенка не спасал от холода, и кожаные сапоги, словно в такт напеваемой песне, выстукивали по скрипящей палубе. Зато любимая треуголка чудом удерживается на голове даже в такой шторм - хоть это скрашивает паршивость ситуации, в которой он оказался. Сверху, прямо за серым скучным небом, от него отвернулись Боги - зато с азартом смотрят Проклятые Принцы, делая ставки душами своих почитателей.
-... По закону Империи, пиратство является одним из серьезно наказуемых преступных деяний, - перекрикивая ветер и шум бьющихся о борт волн, зачитывал с мостика закованный в стальную броню легионер-принцип. Перед собой он держал двумя руками раскрытый свиток - "Кодекс Империи", который содержал все принятые стариками-императорами Третьей Эры указы и правила.
"... Назло врагам живем мы, не старея... Там-парам-парам..."
Тонкие жесткие косички усов и бороды извивались похлеще попавших в кипяток морских змей, вызывая зуд на небритой колючей щеке. Связанными руками чесать, конечно, неудобно, но на пустой горизонт и маленькая лодка - большая добыча: грязный ноготь скребется о темную кожу, заодно отдирая следы засохшей крови.
- А ну перестань, редгард!- слышен грозный оклик стоящего рядом легионера. Руки нехотя опускаются вниз.
- ... Сегодня, перед лицом правосудия, предстали эти разбойники и бандиты, промышлявшие грабежом кораблей Империи и Имперского Флота! - продолжал тем временем принцип, уже смотав пергамент и отдав его стоящим сзади. Взгляды легионеров, и без того холодные, стали и вовсе ненавистными.
Ноги промерзали сильнее всего - похоже, малиновые просмоленные бриджи все-таки начали промокать, несмотря на заверения того торговца из Сентинеля. Надо будет преподать ему урок, если...
Если.
"... И в ясный, светлый, солнечный денек ... Па-па-парам..."
Восемь поникших голов, мысленно прощающихся с безрассудной и беззаботной жизнью пирата. Ветер уже утих, и до ушей доносился иногда прерывающийся плач бывших бесстрашных головорезов. Штаны из парусины, рубахи из льна, разномастные банданы и платки на головах и шеях, такие же связанные руки - команда "Вороньего Клюва" здесь, вся в сборе.
Принцип, скрестив руки на груди, гордо воскликнул:
- Капитан Израм, также известный как Проклятье Морей или Летучий Из - шаг вперед!
О, настало время представления.
- Я вас слушаю, господа! По какому поводу здесь собрались столь почтенные псы императора? - бодрым голосом, несмотря на усталость и погоду, заговорил Ирзам, выйдя вперед.
"... В последний раз запляшем мы на рее!.. Пар-пам-пар-пам!.."
Седовласый имперец, с мрачным лицом и крючковатым носом, чуть кивнул, и на спину наглеца обрушился удар. Стоявшие рядом легионеры дружно захохотали.
- А-а-а!- скорчился капитан, упав на колени. - Не очень дружелюбно, Юний! Ведь мы старые друзья!
- Мы - старые враги, Израм, - сверкнул очами имперец. - Ты убивал людей в море. Моих людей. В моем море. Я не прощаю такого.
- Видимо, генерал, ты забыл, как я отпустил тебя после захвата "Непостижимого"? - нотки гнева прозвучали в голосе узника, укоризненный взгляд стрелой полетел в Юния и разбился о неприступный каменный лик.
- Ты бросил меня в лодку, у которой была дыра в дне, - процедил сквозь зубы генерал, вспоминая потерю одного из символов морского могущества Империи. - Я семь суток не спал, прежде чем добрался до земли.
- Ну ведь добрался же, - оскалился в улыбке пират.
Второй удар, на этот раз по затылку, не заставил себя долго ждать. Капитан "Клюва" лицом вниз повалился на палубу, раздирая свое жесткое обветренное лицо о не менее жесткое дерево досок. Черная треуголка слетела, растрепав сальные дреды редгарда, и упала прямо к ногам центуриона Юния. Имперец смачно плюнул в головной убор и золотой калигой, натянутой на ногу, пнул шляпу назад к владельцу.
- Ты сказал, что это твое море,- поднимаясь на колени и слизывая с разбитой губы кровь, промолвил Израм. - Только знай, что ни одна империя, ни один высокомерный пес не имеет власти над этими просторами. Здесь правит Судьба, и она - тьфу! - любит смелых.
Имперец подошел к пирату и схватил его своими сухими узловатыми руками за шею:
- Судьба любит сильных. Силу дает закон, силу дает Империя и служение ей! Служение порядку, понимаешь?!
Слюна, смешанная с кровью, плевком попадает на золотой панцирь Юния. Ухмылка, даже сейчас, в руках самого безжалостного центуриона Имперского Легиона, не сходит с лица морского волка.
- Похоже, ты совсем обезумел, пират, - не смутившись нисколько, решил генерал и крикнул: - Кончаем их, и так затянули.
Мда. Умереть с ухмылкой? Прямо как череп на его флаге, маомерский змей!
С десяток гладиусов с шелестом покинули свои ножны, после чего плашмя ударили о скутумы - красные вогнутые щиты черепичной формы, - изъявляя свою готовность к экзекуции пленников. Сухопутные крысы, чтоб им утопиться!
Тяжелые руки легионеров опустились на плечи пиратов, ставя тех на колени. Кто-то зашептал молитву - скорее всего, это Лью Белый, единственный бретон в команде: сын священнослужителя при камлорнском храме Зенитара, он-таки не пошел по стопам отца, хоть и имел незаурядный ум. Именно его ум, что большая редкость в среде пьянчуг-корсаров, в совокупности с отвагой и умением фехтовать сделали из простого пирата первого помощника самого Летучего Иза - одного из известнейших каперов Тамриэля, чья жизнь вот-вот оборвется.
Израм, разлепив веки, глубоко вдохнул соленый на вкус воздух и окинул все вокруг взглядом, которым окидывают в последний раз мир идущие на виселицу преступники. Серая дымка тумана, затянувшего все еще утром, стала гуще и непрогляднее: ничего, дальше борта корабля, видно не было. "Никто не увидит мою позорную смерть,"- хохотнул про себя редгард, опустив голову.
Холодный гладиус коснулся подбородка, кончиком меча уперевшись в шею. Похоже, казнь будет одновременной. Чертовы имперцы с их точностью и четкостью...
Пора. Морские глубины ждут тела пиратов, а безутешные призраки убитых - их души. Дали бы хоть хлебнуть чего, напоследок...
- На счет "три"!- заорал легионер с мостика. - Раз... - биение сердца учащается, кровь яростно застучала в висках. - Два... - имперец делает глубокий вдох, приготовившись сказать...
- КОРАБЛЬ!
Что?!
- Корабль по левому борту, генерал!- надрывно кричит имперский дозорный с марс-площадки, указывая рукой в белесый туман. Все легионеры тут же оборачиваются, старательно вглядываясь во мглу.
И вот появляется судно.
Высокобортовой галлеон из белого дерева, на чьих мачтах видны черные паруса, медленно плывет вперед, останавливаясь прямо напротив имперского фрегата. Шепот начал гулять по палубе, от одного к другому: "Что это за корабль? Эльфийский? Можно ли казнь проводить при другом корабле? А если там королевская семья Алинора или Фестхолда?"
"Из такого дерева только альтмерские мореплаватели делают себе корабли, тем более такие высокие... Но черные паруса?.. Септимовы яйца, да что происходит?!" - негодующе размышляет Израм.
Все одновременно замолчали: редгарду могло бы показаться, что он оглох, но шумы моря и скрип снастей он слышал определенно. Под гробовое молчание медленно открывались бортовые оконца галлеона, и в проемах показались огромные аркабалисты.
- ЛОЖИСЬ!- вскричал Юний, прыгая на палубу. Из упал на бок и свернулся, стараясь зажать голову между локтей.
С альтмерского судна послышалось "Огонь!", и все орудия дали оглушительный залп.
Треск, грубый звон огромной тетивы каждой машины - и тяжелые ядра обрушивают весь свой гнев на фрегат, раздирают его, ломают, крушат. Те "счастливчики", что не успели уйти с линии обстрела, разрываются на куски, ошметками своих тел и литрами своей крови одаривая палубу. Тем же, кто родился под более счастливой звездой, ядром лишь оторвало руку либо пробило ногу, и они попадали, за борт и на палубу, стараясь остановить кровотечение. Да, слоадово мыло, во дела!
Корабль пострадал не меньше тех, кто на нем находился: в щепки разнесло фок-мачту, и та, словно срубленное дерево, повалилась прямо на судно противника; по счастью, главная грот-мачта осталась невредимой, если не считать пару царапин да сколов; левый борт, на который пришелся основной удар, получил серьезные повреждения - тут и там торчали доски и куски ограды палубы; неизвестна была только обстановка в трюме. Лопнули несколько снастей-штагов, хлыстами взметнувшихся в воздух, да и ванты - снасти, по которым взбираются на мачты матросы, - также были сильно сорваны, особенно по злосчастному левому борту.
Легионера, который должен был казнить Израма, разорвало на две части парой снарядов, перебивших его чуть выше пояса. Редгард, воспользовавшись перезарядкой орудий и общей суматохой на судне, вытащил короткий пугио из ножен мертвеца, воткнул его в палубу и потерся веревкой о лезвие, перепиливая ее.
- Давай, давай, хоркеров клык!
И веревка поддалась, освобождая узника Легиона. В ярко-голубых глазах заиграл огонек, огрубевшая рука подобрала треуголку и потерла ее о камзол. Головной убор возвращается на свое обычное место, и капитан "Вороного Клюва", сжимая острый пугио недавнего врага, хищно, по-звериному, оскалился.
Смерть подождет.
Стрелы напавших головорезов осыпали фрегат, но легионеры хорошо обучены ведению боя - красные скутумы становятся непробиваемой преградой для лучников, и под их прикрытием солдаты выстраивают "стены". Имперцы взялись за баллисты на носу и мостике, с криком "За Легион!" обстреливая вражеское судно.
И вот, наконец, из каюты на палубу выбегают они: черно-красные легкие робы на физически развитом теле, металлические наплечники и кожаные ремешки поверх них, а умудренные лица скрыты под капюшонами. Правая рука сжимает боевой топор, а левая горит могущественным заклинанием. Боевые маги, главный козырь Флота. У пиратов есть примета, которая совсем не жалует присутствие чародея в команде, но Легион использует все доступные средства. Израм же не раз сталкивался с ними, но впервые он и его корабль - не главная цель баттлмагов. И слава богам!
Наколдованный огонь струями обрушился на борт эльфийского судна, обжигая пиратов, как крыс на вертеле. Более сильные маги целыми огненными сферами ударяют по кораблю противника, ломая доски и открывая прячущихся за ними альтмеров. Удивительное зрелище!
Но времени на любование нет. "Сабля, моя сабля!" - спохватился Из и бросился в распахнутую дверь капитанской каюты.
Внутри был полный разгром, повсюду лежали разломанные полки и вещи, оставленные Юнием на столе. Разбитый шкаф упал прямо на койку, укрытую красной тканью, а сквозь дыры, оставленные аркабалистами, было видно море. Оно было точно такого же цвета, как двенадцать лет назад, когда четырнадцатилетний Израм вступил на палубу "Черного Барта", круто изменив свою жизнь.
Но где же, щупальце моллюска, сабля?!
- ОГОНЬ!
Словно непрошенные гости, ворвались в каюту круглые снаряды орудий, добивая то, до чего не добрались их предшественники. Тонкие деревяшки и щепки полетели в лицо капитана, зажмурившегося и замершего в одночасье. Один снаряд просвистел прямо перед пиратом, заставив того покрыться липким холодным потом.
Пронесло, Молаг Бал тебя сожри!..
Знакомый блеск ударил в глаза редгарду, и тот начал искать его источник. Из-под прибавившегося количества досок выглядывал изогнутый клинок с гравировкой - крышку сундука Юния, куда были упрятаны вещи капитана Иза, разнесло вторым залпом в пух и прах.
- Так вот ты где!- облегченно вздохнул Израм и ухватил саблю за эфес. - А я так волновался, не представляешь себе!- редгард приставил оружие к груди и обнял второй рукой, приложившись губами к холодной стали Зефиры, как он ласково ее называл.
- О, и это здесь? Вот так радость! - воскликнул пират, подбирая кожаные перевязи с однозарядными стреляющими паровыми машинками, собранными на основе двемерских технологий. Редгард называл их "Бах-Трубы", из-за звука, который они издавали при выстреле. Не стоит, наверное, говорить, что эти машинки были детскими игрушками маленьких двемерят Хаммерфелла, и глубинные эльфы вдоволь бы посмеялись над Изом, увидев, как он использует их теперь.
А там, снаружи, уже начался настоящий абордаж: корабли сцепились, и эльфы в кожаной броне прыгали на фрегат, вооружившись прямыми катанами и атакуя легионеров. Но сыны Империи были очень сильны в ближнем бою: всякий альтмер очень быстро падал замертво, окропив своей высокородной кровью палубу имперского судна. Однако солдат было меньше, чем пиратов, и исход в этой стычке, похоже, определится количеством...
" Ну уж нет, пока я - Проклятье Морей!"
Со свистом пират выбежал на палубу, рубя направо и налево и альтмеров, и имперцев - оба народа были одинаково ненавистны ему. Остатки команды "Клюва" возликовали, увидев живым своего бесстрашного командира, и поспешили подобрать гладиусы и катаны с еще теплых, но уже мертвых врагов. Юний в гневе и ужасе наблюдал за происходящим, умоляя Талоса о спасении и сжимая золотой гладиус с росписью самого Уриэля IV, оставившего сей бренный мир около десяти лет назад.
Упавшая фок-мачта становится мостом для бегущего капитана Израма, и он, словно демон, взлетает по ней на галлеон саммерсетских пиратов. Взмах Зефиры в полете - и голова нерасторопного эльфа прощается с туловищем, падая вслед за редгардом на нос белого корабля.
- Убить его! - завизжал, как вейрестская девчонка, обритый налысо одноглазый альтмер (похоже, предводитель этой шайки любителей), и эльфы бросаются вперед, забыв о легионерах и их фрегате.
- Танец! - грациозно всплеснул руками Израм.
Мгновение - и стальной шарик "Бах-Трубы" с хлопком пробивает череп ровно между глаз одного из высокомерных ублюдков. Альтмеры тут же остановились и испуганно поглядели на невиданное грозное оружие.
- Это что, арбалет? - недоуменно спросил один из эльфов, глядя, как капитан убирает в чехол перевязи трубу из двемерского металла с деревянной рукоятью.
- А вот и НЕТ!- певуче срифмовал Из, выхватывая вторую "Бах-Трубу" и стреляя. Промах, рикошет - и высокий эльф с большой нижней губой, будто распухшей (медуз жрал, не иначе), упал, схватившись за раненую ногу и выкрикивая проклятия. Враги бросились в рассыпную, прячась за коробки и мачты.
- Упс, не туда!- виновато поджал губы пират и прыгнул за ящик. Несколько стрел, выпущенных в него, улетели в море.
- Я думал, что последним толковым редгардом был Сайрус Неугомонный, - воскликнул один из эльфов. Израм же судорожно насыпал из кисета пепельного цвета двемерский песок в трубки и опускал шарики, хорошенько тромбуя тонким железным штырем.
- Эй, редгард, ты там что, умер? - вновь послышался тот же голос. Чуткий слух уловил натяжение тетивы и мягкие, перекатывающиеся шаги. Понадеялся на свое умение красться? Хе-хе-хе...
"На девять или десять? На девять или десять?" - напряженно вслушивался Из, сжимая рукоять трубки.
Секундный порыв одолевает пирата, и рука с "Бах-Трубкой" выныривает из укрытия и стреляет. Эльф обрывисто вскрикнул, и на палубу грохнулось тело.
"На девять."
О борт вновь ударило магическое пламя - проснулись, наконец, баттлмаги. Пользуясь моментом, Израм выскочил, перелетев через коробку, и проткнул зазевавшегося альтмера Зефирой. Изо рта побледневшего головореза потекла кровь, а несколько стрел, просвистев, впились ему в спину.
- А-а-ах...- страшно захрипел бедняга, и огонек жизни покинул его глаза.
Хлопок - и еще один эльфийский лучник погиб от выстрела, упав за борт в объятия пучины. Да сколько их еще?!
Два эльфа, вооруженные катанами, медленно приближались к Летучему Изу. "Эти последние, еще капитан," - пират вытащил из трупа окровавленную саблю и улыбнулся.
Их можно было прикончить выстрелами, но теперь ему хотелось фехтовать и слышать звон мечей - а потом их стоны.
- Я слышал о тебе, - спокойно произносит один из альтмеров, на чьей скуле красуется шрам, тонкой линией доходящий до уголка губ. - Твое боевое мастерство, твоя хитрость сделали тебя одним из известных пиратов. Ты водишь дружбу даже с Торраданом эп Дугалом, главой "Красной Сабли", но независим от него. Это... достойно уважения.
- Благодарю за такие слова, - слегка поклонился Израм, не отводя взгляд от врагов.
- Тем не менее, это не помешает нам убить тебя, - с небольшим сожалением произнес альтмер. Второй оскалился.
- Ну, это мы еще посмотрим...
...Клинки скрестились в ударе, проскрежетав друг о друга. Альтмер оказался довольно сильным - давление эфеса сабли на руку стало болезненным, а клинок катаны подбирался все ближе и ближе...
- Ах!- толкнул противника Из. Оружия, скользнув, расцепились, и их обладателей раскидало в разные стороны.
- Ты... Ты силен для эльфа, - промолвил редгард, следя за вторым мером. Да, забери тебя Хермеус Мора, ты чертовски силен, ублюдок!
- Я вырос на корабле, - ответил альтмер, выпрямляясь, - и главным атрибутом там была сила, а не магическое искусство. Я потратил много времени, прежде чем стал равен своим соратникам, а позже и превзошел их.
- А, ну тогда все ясно,- Израм сделал шаг вперед и бросил саблю эльфу: - Лови!
Левая рука цепко схватила рукоять, а альтмер в ответ отправил недоуменный взгляд:
- Что прои...
Два хлопка, почти мгновенно. Оба противника повалились на палубу.
- Та-дам!- пропел Из, сдув дымок из двемерской трубки и прошагав к силачу. Убирая оружие в чехлы, он увидел, что тот еще дышал.
- Ты... Это же...- из последних сил выдавливал слова эльф.
- Нечестно? Ну, это ты зря, - сабля вернулась к хозяину. - Тем более - какая тебе разница, как умирать?
Альтмер хотел что-то сказать, но темнота заволокла его взор, и он испустил дух.
- Вот и славно,- встал редгард. Сразу два корабля безраздельно принадлежал ему.
Ах да. Капитаны.
- Дорогие мои буканьеры! - торжественным голосом объявил Израм, сжимая бутылку флина. - Сегодня, в этот знаменательный день, мы отправляем в плавание нашего старого друга, центуриона Юния!
Хохот пиратов, избежавших своей заслуженной участи, был ему ответом.
- Ты - ублюдок, Израм! - крикнул в ответ сидящий в лодке имперец, зажимая ладонью дыру. - Я тебя...- осекся он, увидев направленную на него "Бах-Трубку".
- Видимо, ты хочешь повторить судьбу нашего второго друга? - спросил редгард и поднял голову. Генерал перевел взгляд на висящего на рее капитана галлеона, утыканного стрелами, и сглотнул подступивший к горлу ком.
- Ну вот видишь, я милосерден, - улыбнулся корсар. - Но теперь будет чуть-чуть посложнее.
Из вытащил вторую трубу, прицелился и двумя выстрелами пробил дерево лодки. Из пробоев фонтанами забили струйки воды, и Юний тут же закрыл их босыми ногами - золотые калиги с него сняли сразу после боя, как и всю остальную броню, отдав серые лохмотья заключенных.
- Чтоб тебя! Чтоб ты провалился! Виселица ждет тебя! - захлебывался от гнева и страха центурион.
- Ждет, мой друг, но не сегодня! - бросил, уходя, редгард. Пираты еще немного посмеялись и тоже отошли от борта, оставив имперца в одиночестве. Волны мягко покачивали пробитую лодку, отводя от фрегата и утаскивая в неизвестность. Уже через полчаса его крики было не слышно...
- Да, спасибо большое, приходите еще!
Узкая дверь хлопнула, и Давир вновь остался в своей лавке в одиночестве. Пора бы и пообедать.
Кусок солонины с лепешкой заполнил горло светловолосого мужчины-редгарда, а стакан эля помог всему провалиться дальше. По крайней мере, в этом был полностью уверен сам Давир. Интересно, он открывал книги по анатомии, или основывался только на лекциях священников?
Звон стекла - и в лавку ширпотреба влетел камень, падая под вешалку с бриджами. Выругавшись и посетовав на беспризорных мальчишек, редгард поднялся, неторопливо обошел стойку и встал на колени, шаря по полу правой рукой.
Пальцы схватили удивительно круглый и холодный камень, вытягивая его на свет.
- Так, что тут у на...- вдруг осекся. Моргание, слишком частое; кровь отхлынула от лица.
Дрожащая рука сжимала черный шар, которыми так любил пользоваться этот проклятый капитан Израм. Последствия таких "игр" он наблюдал - разорванные в клочья и предметы, и люди. На стремительно уменьшающемся фитиле держался небольшой лист бумаги, на котором были видны чернила.
Пальцы судорожно раскрыли записку, глаза забегали по словам.
"Смоли свои бриджи получше, Дав.
С любовью, Л.И."
Фитиль шипел все сильнее, приближая торговца ко встрече со скорой судьбой. Еще мгновение... Еще...
Пламя вдруг потухло, словно его и не было. Легкий дым овеял помещение. В штанах почувствовалась странная тяжесть, резкий запах окутал торговца.
"Опять фокусы этого засранца... Интересно, когда они кончатся?"
И тут же возник вопрос: а нужно ли, чтобы они кончались?
Давир хохотнул, а потом и рассмеялся. Черный снаряд вылетел в окно, туда же, откуда он прилетел.
Все возвращается на круги своя.
