Про любовь, злого раджу и запятую.

Мне сегодня сказали, что я faeces.
Не в том смысле, что плаваю хорошо, а в том, что человек я так себе, и специалист не очень.
Расчет был на то, что я обижусь, затопаю ногами, растекусь в шумном беге и оставлю на бреге шестнадцать допустимых проклятий. Может быть, даже поэму наваляю какую нецензурную, сиквел к Луке Мудищеву, или там гоблинский перевод «Повести временных лет».
Но я хоть и любил в третьем классе группу «Сектор Газа», вступать в полемику не стал. Потому что, хоть и говорят, что вступать во всякое дурнопахнущее к счастью и деньгам, я не верю - сколько раз вступал, а все еще тут, вовсе даже не на Багамах.
Но оставим мою печальную ассенизаторскую деятельность, поговорим про любовь.
Мои кошки, например, очень любят мою змею. Чисто платонически. Каждый день они собираются вкруг террариума и смотрят в него, как в телевизор. А там вместо Ромы Ж. извивается какой-то непонятный шнурок. То есть, чисто технически, разницы никакой, но шнурок симпатичнее, на мой неискушенный взгляд.
Примерно через полчаса танец Каа завораживает бандерлогов настолько, что они начинают припадать на задние лапы и красться к сему чуду природы. Крадутся медленно, вдумчиво, с перерывами на сон и еду, но в конце неизменно бросаются хищной тенью к игриво замершему на коряге шнурку.
И тут, как в индийских сериалах, на самом интересном месте триста семнадцатой серии, появляется злой раджа. Его роль с успехом исполняет стекло, оно встает непреодолимой преградой меж возлюбленными и котов размазывает по плоскости змеиной четвертой стены.
Змея язвительно высовывает язык и уползает в нору, а коты скидывают с себя липкую паутину гипноза и, с чувством выполненного долга, отправляются спать. Во сне они дергают задними лапами – видимо там, в темноте под кошачьими веками, трансляция продолжается, но раджа уже повержен и ничто не мешает возлюбленным соединиться в страстном танце любви.
Змея, в свою очередь, очень любит мышей. Но чисто гастрономически. Это печальная история с грустным, хоть и эффектным, концом, я не буду ее рассказывать. Лучше расскажу про свою знакомую.
Эта знакомая - прирожденный филолог, граммарнаци от бога. Не дай Слаанеш в ее присутствии ты скажешь звОнишь – расстреляют без суда, следствия, и даже пистолета.
И тут случилось ей влюбиться.
А он – технарь. Почти доказал теорему Ферма, считает быстрее компьютера, может сложить поэму из чисел знака пи после запятой. Но в грамматике – как я в творчестве Токио Хотел. То есть примерно знает, что это такое, но ближе, чем на три метра никогда не приближался.
Однако ж любовь, весна, хочется романтики и безумств.
Безумства нынче дороги. А за цветы сажают в тюрьму на три года. (Это не гипербола, гугл вам в помощь, ищите да обрящите, ибо я ссылку-то протерял). Так что у студентов выбора нет, либо серенады под расстроенную гитару, либо письмена под окном.
Из музыкальных инструментов у воздыхателя были только крышки от кастрюль, чугунные, качественные, но для серенад, прямо скажем, решительно не подходящие.
Поэтому он прокрался ночью в ее двор, и написал на асфальте сакраментальное:
«Катя я тебя люблю»
Долго писал, на восклицательном знаке подло закончилась краска, пришлось оставлять какую-то сомнительную закорючку. Но размер восклицательного знака в мужчине не главное, решил герой-любовник, помедитировал на ее темные окна, и отбыл.
Утром солнце покрасило нежным светом скулы Йена Самерхольдера, который висел у изголовья ее кровати, знакомая проснулась, раскрыла сомкнутые негой взоры, выглянула в окно - а там ужас.
Даже не ужас, а УЖАС. Готическим таким шрифтом.
«Катя я тебя люблю» - гласит асфальт, в конце закорючка, которая не главное в мужчине.
А после обращения НЕТ ЗАПЯТОЙ!
То есть - форменная катастрофа, разброд и шатание прямо под ее окнами.
Она представила, как каждое утро будет смотреть на это издевательство над русским языком, ее пробила дрожь, даже не дрожь – натуральная судорога, как у старого советского холодильника.
Сначала она хотела позвонить этому горе-романтику и сказать, все, что думает по этому поводу, на чистом русском, с применением татаро-монгольского. Если кто не в курсе, лучше всех ругаются матом прапорщики и филологи.
А потом выглянула в окно еще раз, посмотрела в бумажные, но понимающее глаза Деймона, и решила – черт бы с ним, с этим малахольным. Я русская женщина или где? Пошла в магазин, купила краску, кисточку и сама поставила это несчастную запятую.
И неглавный в мужчине знак подрисовала тоже.
А потом пошла на свидание и два часа слушала про фракталы.
Потому что любовь.
А мне с самого утра про какие-то фекалии. Даже как-то обидно. Пойду, что ли, напишу какую-нибудь эпиграмму, плавно перерастающую в эпитафию.
Ибо нефиг.