Всем привет. Этот фанфик - фантазия на тему, что стало с Империей, после "Кризиса Обливиона". Решился я его начать писать примерно через год после прохождения основной ветки Скайрима (т.е. в конце 2011), ибо меня совсем не устраивал расклад, что Доминион Альдмери захватил почти что всю власть.
Уже написано 6 частей, и я не уверен, стоит ли продолжать. То место где я раньше публиковал свой фанфик, к сожалению, не наполнено фанатами серии Древних Свтиков, поэтому нормально оценить его так никто и не мог. Мне очень важно ваше мнение, друзья.
О фанфике.
Главный герой - бретонец, 29 лет. И да, он не воин, или могущественный маг, нет. Он алхимик, причем хороший. Устав от той жизни, что началась после "Кризиса Обливиона", он решает уехать в страну гуаров, данмеров и кочующих племен.
Только вот ведь незадача... На дворе стоит 5 год IV эры. Который позднее будет назван "Красным годом", когда Министерство Правды рухнуло на Вивек, вызвав извержение спящей горы.
В Балморе главный герой встретит коренную данмерку, которая впоследствии станет его спутницей. Хаджит, обладающий древней технологией двемеров, окажется в Балморе чтобы спасти своего друга - не менее известного хаджита-книготорговца из Вивека, который, по счастливому стечению обстоятельств, оказывается в Балморе.
Астрологи древних кочующих племен хаджитов из Эльсвейра предсказывают, что скоро наступят темные времена, но ничего не делают. Один из юных воинов племени Карши оказывается заточенным в дренвюю темницу, в "Дыру", где многие сложили свои головы.
Это было краткое содержание всех написанных частей. И да, вот еще что. Мой личный словесный минимум составляет ~2000 слов + часть текста до логической развязки.
Буду рад увидеть ваши комментарии, касательно фанфика. Я старался уложится в рамках ЛОРа "Древних свитков".
Часть I - Морровинд
Силгард, Виртасс Холл и Омайньку мы миновали очень быстро. Повозка двигалась почти не останавливаясь, лошади не обращали внимания на холодный морской ветер, дующий нам навстречу. За все время пути мы только раз остановились, чтобы дать лошадям отдохнуть. Люди же, наскоро перекусив чем-то безвкусно питательным, приводили в порядок себя. Кучер поил лошадей, одновременно одной рукой прихлебывая похлебку из вареного мяса кролика. Затем, восьмерка путешественников опять рванула в сторону границы. На самом же деле, наша спешка была вызвана лишь по нашей же вине. Молоденькая, хорошая данмерка была уже на девятом месяце, а ребенок тянуть не хотел. Пришлось остановиться, и принять роды прямо в Аннаргоирдском лесу, где чистый и мелодичный звон – травы, деревьев, реки – сливался с криками от нашей повозки. Затем, мы успешно пересекли переправу через приток реки Тир, направляясь к Бэтфаллсу. В Бэтфаллсе возникли некторые проблемы, касательно того, что из Чейдинхола выехало семеро путников, а на точку сбора прибыло восемь. Смотритель был неумолим, поэтому нам пришлось лезть за деньгами, дабы утрясти данное недоразумение. Затем, нас благополучно отвели на отдых, лошадей на конюшню, и мы все, без исключения уснули как убитые, утомленные долгим переездом.
На следующее утро, мы, даже не завтракая, рванули в сторону Аскадианских островов. Нам нужно было скорее пересечь границу, ибо возможность погони за нами не исключалась. Читателю, вероятно, хотелось бы знать, где именно мы находимся в данный момент, какой сейчас год, вино какого сорта пьют в данный момент и прочие важности каждого рассказа. Если верить моим запискам, то момент нашего выезда из Бэтфаллса датируется 21 днем Огня Очага, 4-ой эпохи, 5 годом.
Да, это именно та дата. Пять лет спустя, как окончился Кризис Обливиона, одна из самых, если не самая, страшнейших и тяжелейших испытаний за все время существования нашей великой и могучей империи Тамриэль. Мартин Септим погиб, Герой Сиродила, получивший орден Доблести, Славы и Отваги, а также получив высшую награду Ордена Дракона, и еще много-много разных привилегий, по просьбе Верховного Канцлера Окато, отправился в самые неспокойные районы Тамриэля – Хаммерфелл и Ротгариан – где орки, почувствовав свободу от многовековых оков Имперского правления, взбунтовались, и устроили гражданскую войну во всех масштабах. И по всем правилам: сожгли и сравняли с землею Посольство Имперского правления в Шортхельме, объединили все кочующие племена, а также объединив всю получившуюся армию под единым флагом, нанесли удар по Империи. Имперцы в долгу не остались, и вырезали, в буквальном смысле всех орков на пол-Ротгариана. Женщин, детей, стариков – вешали просто так, за то, что они были орками. В Сиродиле их тоже преследовали: шагу не давали спокойно сделать, стоило им чуть нарушить, хотя бы, распорядок в трактире – все, виновного, его семью, всех – сажали за решетку. Дом, поместье, или еще что – все попадало под крыло Империи, якобы все средства шли на обеспечение войны. Орки отвечали взаимностью: сбивались в шайки, и грабили караваны с товарами, припасами и прочим. Простым гражданам стало тоже нелегко жить: они находились, так сказать, между молотом и наковальней – между беснующимися орками, и стальным кулаком правосудия Империи. Если ты укрывал орка – с тобой тоже не церемонились. Если война – то возросли налоги. Обеспечение войны, и вес такое. Не повезло в первую очередь богачам и аристократам – они-то не привыкли в огромных количествах расставаться с деньгами. Это бедняки уже давно привыкшие. Начались бунты, устраивались шествия. Их сажали. Потом друзья и родные тех, кого посадили, мстили Империи, и, в общем, все по кругу. Хорошо было лишь тем, у кого либо: был какой-нибудь домик в какой-нибудь глуши, куда не доберутся отряды Империи, либо ты опять же
настолько богат, что у тебя есть замок, где-нибудь в горах, и ты живешь там на самообеспечении. На примере Ротгариана и Хай-Рока поступили и другие провинции. Морровинд, Чернотопье, Скайрим, Валенвуд – все почти сумели выбраться из-под пятки Империи. Но, официально, все они значились как имперские провинции, поэтому война войной, но экономику поддерживать было нужно. Первыми сумели стабилизировать Морровинд. Хоть и ввернули везде драконовские режимы, но хотя бы стало можно жить. После Морровинд считался самой стабильной провинцией. И поэтому все мы, нас уже восемь человек, едем, хоть и нелегально, в Морровинд. Все дело в том, что контрабандисты вовремя сумели найти денежную жилу: суть в том, что Башня Белого Золота ввела особые тарифы на въезд и выезд из провинции-столицы. Если нужно было попасть в Морровинд, то тебе нужно подать заявку в Гражданское Управление Имперского города. Там ее поставят на рассмотрение. Затем, ты должен заплатить четыреста пятьдесят дрейков на ускорение рассмотрения своей заявки. По-сути, если ты никто, то тебе откажут с вероятностью в сто процентов. Нужно работать где-нибудь в органах, быть знатным, хорошим купцом, или еще кем-нибудь значительным для Империи. Тогда была вероятность на разрешение. А так. Поэтому и есть контрабандисты, перевозящие людей из провинции в провинцию. Затем, они фальсифицируют для тебя документы – за отдельную плату – и все, ты официальных гражданин провинции Морровинд, острова Ввандерфелл. Попасть в Морнхолд было абсолютно невозможно, это был закрытый на въезд город, поэтому приходится довольствоваться этим. Тут, я думаю, в основном, дело лишь личных пристрастий, поэтому я решил начать новую жизнь здесь, в Морровинде. Благодаря знакомым в Управлении Гражданскими Финансами я сумел снять со своего счета в Имперском банке практически не изменившуюся сумму. Это было редкостью, но мне повезло. Затем, я продал свой дом на третьем кольце Имперских улиц, в Имперском городе. Продал прямо в казначейство. Поэтому, опять же, получил огромную сумму денег. Через две недели я уже отбыл из Чейдинхола с мешком одежды и провизии, со всеми деньгами и документами, вместе с семью беженцами в Морровинд.
И вот сейчас я на берегу Внутреннего моря, и морской ветер, пахнущий соленостями и водорослями, обдувает мое лицо. Я, прикрыв глаза, ощущаю, что через несколько часов я стану новым человеком: меня не будут тянуть за собой грехи прошлого, я уеду в страну, где меня никто не знает, и никто не ждет. Я, с кучей денег, с хорошим образованием, буду жить в месте, о котором мне так часто рассказывала мать по ночам. Об этих синих и зеленоватых свечах, горящих у обывателей по ночам, об этих весельчаках в трактирах, и об грозных на вид стражниках дома Хлаалу. Я представлял себе часто в детстве, что уеду когда-нибудь жить в Морровинд, и меня все будут уважать и любить. Я буду также ходить в трактиры, и веселится как все. Сначала, я расстраивался, что все мои мечтания так и останутся детской мечтой, поэтому я завел себе дневник, где записывал все, о чем думаю, рассуждаю, что вижу. В итоге, я поступил в Университет Алхимии в Корроле. Студенческие дни не отличались для меня разнообразием: я был чересчур педантичен по отношению к учебе, не ходил на гулянки, и у меня не было лучших друзей. В итоге, я окончил Университет на хороший балл, далеко не высший, но с грамотой о прилежности и ухоженности. Затем, меня приняли на работу в магазин «Позолоченный графин» в Имперском городе. Попрощавшись со своими родителями, я отправился в Имперский город. Сперва он поразил меня своим величием, своими старыми домами с орнаментом; эти тихие размеренные дни казались для меня чем-то вроде предстарта к чему-то более новому, лучшему. Но все оставалось прежним. Затем, я накопил на свой собственный дом на Талос-плаза, и понял, что пора бы и остепениться окончательно, жениться на какой-нибудь хорошей девушке, и жить хорошо. Благо, внешность у меня была довольно привлекательная, это не должно было составить для меня много проблем. Я записался на курсы Общения, где обучали красноречию, светским приемам, и деликатному тону. Я только было решил, что пора все знания применить на практике, но случилось непредвиденное. «Раскрылись Врата Обливиона» - так гласили заголовки «Вороного Курьера».
Это было нечто вроде дьявольского порыва: люди стали замкнутыми, магазины не работали долго, все спешили домой скорее. Казалось бы, Имперский город – настолько защищенное место, но вскоре все мы были опечалены смертью Уриэля Септима. Всем стало еще хуже. Потом война – и, наконец, сам Мерун Дагон появился на темных улочках Имперского города. Это было ужасное зрелище: везде кровь, трупы, а бешеные воины-даэдра режут все живое, что увидят. Мне повезло лишь тем, что один из обломков охранных башен, упал прямо на мой дом. Даэдра не сочли нужным осматривать его. Зато внутри лежал бретон, двадцати девяти лет, с сильным кровотечением.
Нашли меня только на следующее утро. Я его нахорошо запомнил: был сильный туман, в воздухе стоял тяжелый запах мертвых тел, стены и дороги залиты кровью. Камень подняли, меня вытащили к остальным трупам. Я очнулся благодаря тяжелому запаху вокруг: было просто не продохнуть.
Еще спустя две недели Талос-плаза отреставрировали, но магазины еще не работали. Потом события плескались как вода из перевернутой бочки: смерть последнего наследника, воздаяние почестей Герою Сиродила, бунт и гражданская война в Ротгариане, Хай-Роке, резкое увеличение налогов, усиление гражданского режима, табу, ограничения и прочее, прочее, прочее…
Но детские мечты воплотились в жизнь, хоть и такой ценой. Хозяйка магазина, где я работал, была убита. Усиления режима, а также та новость, что в Морровинде восстановлен порядок, и привели меня на этот берег, где я сейчас стою.
- Эй, как там тебя, парень! – Крикнул мне данмер-кучер лет, эдак, пятидесяти пяти.
- Да, что такое? – Крикнул я ему, не оборачиваясь.
- Лодка уже здесь, если верить документам, то ты в первой партии! Давай садись, что ли скорее, у нас плотный график!
Я обернулся: и взаправду, лодка уже была здесь, старая, деревянная. Ждущая очередную партию беженцев. Схватив свой мешок, я едва не бегом кинулся к лодке. Перекинув обе ноги на борт, сел около носа лодки. Загрузились еще трое беженцев: все, без исключения, данмеры. Едут на родину.
«Ну а мне то что?» - подумал я. «Их, зато, тянет прежняя жизнь, воспоминания. Зато я, теперь, свободен»
И это было прекрасно. Это было так прекрасно, что я, чуть подрагивал, думая о своем новом доме, где буду жить, и как будут воплощаться в жизнь все мои детские мечтания.
С тихим всплеском, лодка отчалила от берега, стоящие на берегу люди смотрели на нас, пока мы не исчезли из виду. Я опять предался своим мыслям. Меня опять посещали воспоминания прошлого. Так, довольно-таки незаметно, прошли два часа. Уже стемнело, и это было нам на руку: Имперские стражники не заметят лодку с беженцами без документов. На берегу, с факелом в руках, нас встретил орк-контрабандист, который помог нам вытащить вещи, и помог нам выбраться.
- Следуйте за мной. – Пробурчал орк, и размеренно зашагал к каменной стене впереди нас. Вокруг было не видно не зги, так как все покрывал ночной туман. Насколько хватало моих знаний, мы прибыли в город Империи в Морровинде под названием Эбенгард.
Орк завел нас в здание, которое служило как склад. Комната казалась округлой, хотя я знал, что это только так кажется. Посредине комнаты стоял круглый грубый деревянный стол, несколько бумаг, с печатями и подписями Имперской Конторы, а также стоял пузырек с чернилами, и лежали два пера.
- Сейчас Клоусило придет, не волнуйтесь, - сказал орк дружелюбным тоном, - скоро освободитесь уж.
Сие сообщение прибавило во мне оптимизма, хотя я и без того был взвинчен. Клоусило, имперец лет тридцати, провел данмера, стоящего рядом со мной, и усадил его за стол. Напротив него сел и сам Клоусило.
«Процедура оформления документов» - догадался я.
- Имя для документа. – Спросил Клоусило.
Для него это была обыкновенная работа.
- Арен Мируно, пятьдесят девять лет, рыбак. – Отчеканил Арен, явно волнуясь.
Клоусило аккуратно вписывал в документ услышанную информацию, затем, задал еще пару вопросов Арену, касательно его личной жизни, и затем торжественно вручил тому документ. Арен встал, поблагодарил Клоусило «за все», и ушел в дверь, которую ему приоткрыл орк.
- Бретонец, давай, твоя очередь. – Обратился Клоусило ко мне, разумеется.
Я медленно подошел к столу, сел, положил руки на стол.
- Что, тоже такая жизнь в Сиродиле доконала, да? – Усмехнулся Клоусило.
- Ну, можно и так сказать. – Неуверенно начал я.
- Да я все понимаю, давай, уж оформим тебе билет на выход в новую жизнь. –
Сказал Клоусило, и подмигнул мне. Как в душу заглянул.
- Нумар Хейвен, двадцать девять лет, алхимик. – Произнес я.
- Ну-мар… Хей-вен… - По складам записал в документ мое имя, расу, и мою профессию. Затем, поставил еще две печати, и отдал документ мне.
- Ну, удачи тебе в новой жизни, Нумар, удачи.
- Спасибо Вам большое. – Единственное что я сказал на прощание, и вышел через приоткрытую дверь. Около входа стояла телега с кучером, и тот спрашивал, отвезти ли меня куда-нибудь. Я просил у него, если я тут впервые, куда бы мне следовало бы отправиться? На что мне был дан ответ: тебе в Балмору, чужестранец.
- В Балмору так в Балмору. – Сказал я, и откинулся на подстилку из соломы.
И на этот раз, мне ничего не снилось.
Часть II - Путч в Балморе
Повозка тряслась из стороны в сторону, не давая мне нормально заснуть.Тонкое одеяло из мешковины не шло ни в какое сравнение с моим, оставшемся дома овечьим одеялом, а промозглый ветер забирался под рубашку, от чего я дрожал, и проклинал все на свете. С другой стороны теперь я нахожусь в стране, почти свободной от тирании Империи. Хотя, с другой стороны, что есть Империя? Император мертв, а теперь "императором" стал Канцлер Окато. И, по его словам, нужно сделать все, чтобы уберечь разваливавшуюся Империю от полного развала. Но все прекрасно понимают, что конец уже близок. Не прошло еще ни единого столетия, чтобы в Империи ничего не произошло. Не считая Кризис Обливиона, что было? Ну да, чокнутый боевой маг Уриэля Септима - Джагар Тарн - тоже подлил масла в огонь. Держал Империю под именем Уриэля, пока сам Уриэль кипятился в жарких водах Забвения.
Нам оставалось ехать меньше суток, и спать мне уже не хотелось. Разогнув одеяло, и одев свои кожаные мокасины, я на коленках прополз к люку - "выход" к козлам. По пути прихватил свою сумочку, где, насколько я помнил, хранилось еще пара-тройка вязанок вяленой скребятины. Приоткрыв сухую деревянную дверку, я вылез на обозрение Богам на козлы. Кучер, не обращая на меня ровно никакого внимания, спокойно правил двумя странными существами, с большими лысыми головами, двумя большими ногами, и длинным хвостом. Я, отломив кусочек скребятины, и посыпав ее солью, с аппетитом и хрустом надкусил кусочек.
"Вот чего еще особенного в Морровинде, так это еда. Очень вкусно." - Подумал я, думая, что как приеду в Балмору, нужно будет обязательно наведаться в местный паб, или ресторацию. Но никак не в трактир - я очень устал, и вот только пьянчуг, лезущих в драку мне не хватало.
- Что это за существа? - Спросил я у кучера, посыпая солью еще один кусок скребятины.
- Это гуары, местные "лошади". Так как из-за резкого климата у нас не прижились лошади, гуары - еще лучшая замена вашим лошадям, требующим много воды и овса.
- А чем же лошади вам так не угодили? - Удивленно спросил я у кучера.
- А тем, что не так уж они хороши, как вы, Имперцы, их расхваливаете. По сравнению с гуарами - они ничто. Они не выносливы, как гуары, требуют много воды и пищи - не как гуары, гуары много преданнее своему хозяину, нежели чем лошади. Да и вообще, не живут тут лошади, и слава Азуре. Никому они тут не сдались, даже даром.
- Ну, я не знаю, я не разбираюсь в этом... Я алхимик, знаете ли. Растения люблю, смешивая их, я получаю невероятные по характеристикам составы.
- А, алхимик... Это ведь которые мешают во флин добрым людям свои зелья так, что те потом принимают одно за другое? - Раздраженно сказал кучер.
- Это ошибочное мнение, - мягко произнес я, - Союз Алхимиков запрещает какие-либо опыты на людях, кроме как на самих себе. Каждый человек, прошедший обучение в гильдаме Алхимиков, получает особую лицензию, где клянется, что не будет испытывать новые зелья на людях, кроме как на себе. И это закон, за нарушение которого, изымается лицензия, и выдается штраф крупных размеров.
- Слушай, парень, ты мне чего здесь про какие-то лицензуры толкуешь? Это когда было-то? До того, как Септим-малой в Акатоша воплотился? Так ты как будто сам не видишь, что сейчас творится. Многие маги как будто обезумели, так и норовят какую-нибудь гадость простым обывателям приподнести. Так что не заливай мне тут уши, своими лицензурами. Все давно уже не по-лицензии у нас, тут, в Морровинде. Ясно тебе? - Уже со злостью закончил кучер, и, демонстративно отвернувшись, продолжил править двумя гуарами.
Я даже как-то расстроился. Если у нас, в Сиродиле, хоть какой-никакой закон оставался на плаву, который мы, кстати, считали ничтожным, то здесь-то вообще был полный хаос! Ну, если верить кучеру. Хотя, с другой стороны, с чего бы ему врать мне? Ведь достаточно глянуть на него, чтобы все стало ясно: дряхлая, мешковатая одежда, давно не стиранный чепчик на голове, такие же волосы, "хвостом" затянутые в высокую прическу. Лицо бороздят глубокие старческие морщины, обычно красные данмерские глаза уже выцвели, и приобрели пепельно-серый цвет.
Сразу ясно: бедняк, едва сводит концы с концами, наверняка, и жена есть. И, вот, два гуара. Сколько у него еще живности в доме? И всех кормить нужно, и налоги платить: за жилище, за животных. Не жизнь, а адское мучение, поэтому, такой и злой он. Каждый день просыпаться с мыслью о том, что нужно идти работать, чтобы прокормить себя и семью.
Нет, то есть это хорошие мысли, но не в его возрасте. Ему отдых положен, а он мучается. От таких мыслей я и поутих, понимая, что кому-то приходится хуже чем мне. Чем той данмерке с ребенком. Да и вообще...
- Ты вот как думаешь, какое у нас правление, а? - Неожиданно начал разговор кучер.
- Так ведь у вас, в Морровинде, единое правление делится на дома, а там, в свою очередь, идет "кастование" всех членов определенного дома. - Зная прекрасно историю, я доказал это кучеру.
- Да я не про то тебе толкую, умник. Давай приведу пример: жалобы. ты пришел с жалобой к унт-канцлеру какого-нибудь дома, например, Хлаалу. Что происходит дальше?
- Дальше я отдаю лично в руки унт-канцлеру заранее подготовленный, и по правилам оформленный документ, с жалобой, и просьбой ее скорого рассмотрения. Дальше, ее должны рассмотреть, назначить следователя, ну и так далее. Вплоть до разбирательства, или отказа от решения проблемы. Ведь так, да?
- Как бы не так. Хочешь я тебе расскажу, как у нас "назначают следователя"? - Саркастично проговорил кучер.
- Хотелось бы услышать. - Осторожно произнес я.
- Вот, слушай. Мой бывший сосед пришел к одному из таких "следователей". Тот принял его жалобу, а затем, приказал страже привязать моего соседа к позорному столбу. И бедняга простоял там целую неделю, потом, он был вынужден уехать из Балморы. И что ты скажешь? Как тебе наш дом? Нарушает правила и законы, которые они сами же и создали. При этом говоря, что они созданы только для нас, для обывателей. У них нет никаких границ, всех бедняков давят налогами, а все советники Хлаалу сидят в своих особняках и смеются над нами.
Вот было время, когда исполнилось пророчество Нереварина. Луна-и-Звезда оберегал нас, он знал лично Императора, Морровинд процветал. И стали к нам везти дорогие товары из Хаммерфелла и Саммерсета. Стали вычищатся все бандитские и контрабандные селения, даже, уменьшилось рабовладельческое влияние.
А затем, Неревар собрал группу ученых и бойцов, и отправился куда-то далеко, на самый край Нирна. И больше о не никто не слышал. Канул, а затем наступил Кризис Обливиона. И все полетело в тартарары. Так что не нужно говорить, что закон есть. Его нет, здесь - нет, и зря ты сюда приехал. Здесь не любят чужеземцев, так что советую быть осторожнее, а особенно с охраной.
Кучер закончил свой рассказ, а я еще больше опечалился. Получается, все те детские мечты, и рассказы в книжках - обернулись пеплом? Да, вот я в Морровинде. Но меня здесь ждет лишь уныние и печаль.
И эта история с Нереварином... Разумеется, я слышал про нее. Тогда "Вороной курьер" и писал о наступлении гражданской войны в Морровинде. "Война четырех домов". На пьедестале появился Нереварин, который сумел все исправить, и остановить это черное проклятие Дагот-Ура, жившего в центре Красной горы.
"Но нужно налаживать и здесь новую жизнь. Потому что возвращаться я не хочу. Я смогу обрести здесь новый дом, друзей. Если меня, конечно, не убьют, или, того хуже, не привяжут к "позорному столбу".
Увлеченный такими печальными мыслями, я не заметил, как мы приехали к Балморе.
Красивые, высокие арки песчаного цвета встретили нас. На шесте развевался герб Балморы, а надпись на даэдрике гласила "Добро пожаловать".
Вообще, стоило бы рассказать об архитектуре этого необычайно красивого города: высоких домов, как таковых, здесь не было. Двух или одноэтажные дома располагались аккуратно, весь город был чист, и ухожен. Везде были мусорные урны, на центральной торговой площади развевались красивые оранжевые шары-осветители. На западном берегу реки Одай, на самом краю города расположился Храм. На восточном берегу реки расположились дома обывателей, широкие улочки были вымощены широкими камнями, и из трактира доносились пьяные крики.
Также, я заметил район особняков, трех- и четырехэтажные дома были украшены шикарной резьбой, лавочки из красного дерева стояли возле каждого особняка, а огромное персиковое дерево росло прямо посреди Площади Особняков. Красивые, розовые лепестки застилали всю дорогу, а в центре улицы стояло большое здание, украшенное и расписанное богаче остальных домов.
"Дом Совета Хлаалу" - Догадался я.
- Ну, давай, плати. - Сказал кучер, протянув руку ко мне.
- Да, конечно, секундочку. - Произнес я, и полез в багажное отделение телеги. Взяв свою огромную сумку со снадобьями, кальцинатором и ступкой, я подтянул за кожаную лямку сумку с вещами. Затем, достал из кошеля пятьдесят дрейков, и рассчитался с кучером.
Тот, взяв деньги, и отпустив их в засаленный карман на груди, ни говоря ни слова развернул повозку, и поехал обратно, к месту, откуда мы и приехали.
Осмотрев все, я решил, что следует идти прямо, поскольку там виднелась вывеска гласившая о том, что там сдают комнаты на ночь.
Прогибаясь под тяжестью сумок, я направился к гостинице. Около входа валялся разного рода мусор: мятый пергамент, разбитые бутылки, сломанные курительные трубки, и прочая ерунда.
Вывеска гласила: "Трактир Южная Стена". Ну, "Стена" так "Стена", решил я.
Толкнув массивную дверь, я оказался в затхлом, узком коридоре, освещенным голубыми свечами, чуть дальше виднелся поворот. Я, не привыкший к такого рода архитектуре, прошел вперед, и свернул за угол. За небольшим коридором расстилалсь огромная, высокая комната, освещенная теми же свечами, и тут и там были расставлены столики и стулья, народу было, скажем так, негусто. Лишь управляющий гостиницей стоял за барной стойкой, да какой-то данмер, лет сорока наслаждался местным напитком - суджаммой. Что можно было понять по характерной бутылке.
Я подошел к управляющему, и тот сказал мне:"Парень, сейчас ничего нет. Иди на площадь, потом вернешься."
- Но мне нужно выспаться, я только приехал. - Удивленно сказал я управляющему.
- Ах, даже вот как... Тогда скорее иди на площадь, потом вернешься. Можешь сумки оставить здесь, а то на площади отберут.
- А зачем мне на площадь? - Спросил я.
- Придешь сам все увидишь. Оставляй сумки. - Сказал управляющий, и ушел в подсобку.
Я так и остался стоять с разинутым ртом. Потом понял, что все равно мне тут ничего не обломится, и стоит сходить на площадь.
Оставив сумки за одним из столиков, я вышел из гостиницы. Вернувшись туда, откуда прибыл, я увидел, чуть выше по улице нечто, похожее на огненное зарево.
Ускорил шаг, и увидел такое, от чего у меня глаза на лоб полезли: на площади Балморы собралось, по меньшей мере, человек триста. Все стояли с факелами, что-то орали, и трясли знаменами.
Я пробрался на самый край всей этой ревущей массы заметил хаджита, который стоял на чем-то, впереди всей толпы, и, похоже, зазывал всех.
Вдруг, двери Дома Совета распахнулись, и вся толпа сразу умолкла. Тишина прям-таки и ударила мне по ушам.
Хаджит слез с деревянной бочки, и, подойдя к человеку-данмеру в роскошной мантии, вышедшему из Дома Совета, протянул ему листок, видимо, с жалобами. Затем, он отошел обратно к толпе.
- Итак! - Сказал человек в мантии. - Вы все здесь собрались, видимо, чтобы мы рассмотрели все ваши жалобы, и выслушали вас, так? - Спросил Советник у толпы.
Толпа утвердительно загудела, замахала вилами, факелами, и прочим скарбом.
- Ну, что-же! У меня есть одно прекрасное решение ваших проблем! Я уверен, вам все все это очень придется по душе! Теперь, я спрошу: кто считает себя лидером этого движения?
Хаджит опять вышел вперед:
- Это я. Меня зовут Раджи'Рат, я из прославленной расы катай-рат. И я лидер этого путча.
- Ну, что-же! Хорошо, хорошо... - Как-то не очень хорошо произнес данмер в манитии, затем вдруг резко поднял руку, и шваркнул ею пару раз по хаджиту.
Сначала,я подумал, что это просто не удавшееся заклинание, и даже сначала усмехнулся, но потом с ужасом заметил, как хаджит сплошь покрывается огромными кровавыми нарывами, и, стеная, упал на землю, захлебываясь собственной кровью.
- Вот видите! Я же говорил, что мое решение вам всем очень придется по душе! А теперь, кто не хочет всю свою никчемную жизнь гнить в подземельях Асгаарда, пусть расходится по своим домами приступает к работе. Ничего, стража проверит всех вас на вашем же дому, не волнуйтесь.
Развернувшись, Советник зашел обратно в Дом Совета, и закрыл дверь. Я, честно признаюсь, маленько ошалел от такого произвола.
Чтобы вот так, на глазах толпы убить человека?... Это же противоречило всем законам Империи. Мда... теперь я представляю, о чем говорил старик-кучер.
Вдруг, меня кто-то тихонько потянул за локоть. Я развернулся, и увидел молодую девушу-данмера, закутавшуюся в мешковитый плащ и капюшон, ростом чуть ниже меня.
- Эй, ты ведь приезжий, да? - Спросила она шепотом. - Не отвечай, я знаю, что ты только сегодня приехал. Видела тебя, как ты заходил в "Южную Стену".
Крики стражи сменили тему разговора:
- Слушай, нам нельзя здесь находится. Давай встретимся у меня дома, это по той же улице, что и "Южная Стена". Через три дома вперед. Зайди в заднюю дверь, чтоб тебя никто не видел. И сейчас, кстати, расстанемся. Чужаки тут не в почете, сам понимаешь. Иди забери вещи, и я жду тебя. Быстрее.
Она закончила шептать, и, развернувшись, бегом побежала к переправе через Одай. А я, занятый печальными мыслями, направился к "Южной Стене".
Пожалуй, это все. Остальные части загружу потом. Ну, или не загружу, кто знает.
