Летнее солнце окончательно скрылось за горизонтом; по другую сторону чёрной глади озера Амайя, тёмными монолитами маячили форт Пелагиад и окружающие его имперские хозяйства. Словно в противовес этому мрачному замку, на севере бурлила, вскипая, Красная Гора, озаряя багрянцем сокрывшие ночное небо тучи. Пепел продолжал оседать на бутонах каменёвки, вереска и золотого канета, окончательно хороня под собою некогда украшавшие сей дивный край цветы. Когда же путники по сигналу Ранаби остановились, наступила абсолютная тишина – не было слышно ни воя дикого зверья, ни жужжания насекомых, ни даже плеска рыб в воде.
- До ближайшего населённого пункта ещё часов шесть пути. – сообщил данмер. – Такими темпами дойдём к утру, но думаю, будет разумней заночевать прямо здесь. Взгляните, - Ранаби указал тростью в сторону Пелагиада. – Город не просто спит. Он покинут. Чудо, что мародёры ещё ничего не подожгли, либо… - эльф сделал короткую паузу, присел на камень и пронзительно уставился на товарищей. – Жечь его уже попросту некому. Среди беженцев ходили слухи, будто бы в Вивеке случилась какая-то катастрофа, и если Балмору слегка тряхнуло, то ближайшие к столице селения могло разрушить напрочь.
Несколько секунд все вглядывались в лежащие на горизонте руины. Мысль о том, что крепость Легиона была сокрушена не врагом, а стихией, казалось бы, не укладывалась в их головах.
- В общем… - Ранаби сложил свой слегка опалённый зонтик и положил его рядом. - Предлагаю отдохнуть до рассвета. Конечно, мы должны спешить, но я ужасно вымотан, да и вы, думаю устали за сегодняшний день. Нужно найти какую-нибудь возвышенность и разбить лагерь там, на случай, если лава застигнет нас врасплох.
- А если застанет? - хмыкнул Кануд, - Есть разница между тем, чтобы поджариться или свариться? Предлагаю запечься, или даже так: тушенные в своем соку неудачники. Но имперцам повезло меньше, они теперь точно пюре...
Дорога была непростой в первую очередь потому что отнимала много нервов, живость и энергия, которую подарил страх уже закончились. Конечно, данмер все еще мог идти, но безумно хотел сесть, или даже упасть. Ну и есть, разумеется, голод сейчас занимал центральное место в его рассуждениях, переплетаясь с довольно красочными картинами расплющенных тел. Лелея ту часть воображения, что включала в себя обед из трех блюд с десертом, Кануд сглотнул слюну, возвращаясь в реальность:
- Я за лагерь... только для костра материал собирать не буду. Я не люблю работать.
Идти целый день почти без отдыха да еще и на голодный желудок для Гилберта было настоящей пыткой. В лучшие дни он и вовсе не покидал пещеры своего наставника, ограничивая свой моцион неспешной прогулкой до верхнего яруса гробницы и обратно. Кроме того, полученная рана постоянно ныла, а кожа вокруг неё нестерпимо чесалась. Колдун бросал усталые взгляды на Иллею и Трэя, и на остальных участников их похода, но этих двоих Копперхарт невольно выделял среди прочих, подсознательно окрестив их "своими". К Джазару он испытывал чувство глубочайшей признательности, но иного толка, скорее как... к удобной трости, хотя колдун никогда бы не признался в этом. Рассудительный и уверенный Ранаби, мгновенно ставший негласным лидером компании, всё больше ассоциировался у Гилберта с господином Балено, его бывшим наставником, хотя целитель и наполовину не был такой сволочью, какой являлся старый некромант. Остальные... Остальные просто были. Попутчики, силуэты шагающие в пыли по соседству. Впрочем, нет. Кануд. Он вызывал в колдуне чувства сдержанного раздражения и недовольства, скрытой неуверенности в собственных силах и гнева. Казалось, для этого не было причин, и Гилберт сам не мог понять, чем же его так раздражает молодой данмер. Он кого-то напоминал ему, кого-то очень знакомого, но кого именно колдун никак не мог вспомнить. Он терзался этой загадкой весь последний час, так и эдак разглядывая Кануда.
- Лучше запечься отдохнувшим и на полный желудок. - прокашлял Копперхарт, подходя к остановившимся Ранаби и Кануду. Похоже, после долгой ходьбы ему стало хуже. Он поднял запылённое лицо и спросил. - Если в Вивеке катастрофа, то куда мы тогда идём?
- Сейдан Нин, Хла Оуд, Гнаар Мок… - начал перечислять варианты целитель, в душе надеясь, что им не придётся и впрямь пересечь пол острова в поисках одного-единственной спасительной соломинки.
Вкус того ужасного зелья вообще даже вспоминать не стоит. А что последовало после – тем более. Большинство действий новых попутчиков казались Санксарону крайне неадекватными и несправедливыми. «Как они вообще догадались, что я под кайфом? Почему именно я попал под раздачу? Вместо эйфории получил какую-то смердящую обжигающую маслянистую жидкость, плюс ко всему еще и опустошение желудка. Хорошо хоть ароматная суджамма всегда со мной…»
К обескураженному и несчастно выглядящему данмеру подошёл Маттео и, по-дружески положил руку на плечо, протягивая другой фляжку с холодной (по крайней мере, такой она должна была быть, так как зачарователь из балморского отделения Гильдии Магов взял за свою работу значительную сумму денег) водой.
- Держи приятель, станет легче, - сочувственно произнёс бретон.
Маттео мысль о грядущем привале обрадовала. Он, как и Гилберт, не привык к долгим переходам, к тому же в спешке и в страхе не успеть добраться до спасительного берега. Ноги немного ломило, а спина настойчиво просила мягкого кресла. Впрочем, о такой роскоши речь идти не могла. Максимум - плешивый спальный мешок, который можно было стянуть из форта...
Но сначала нужно было набрать дров. Первой мыслью бретона было призвать скампа для этой работы. Однако он побоялся, что попытка окажется неудачной. Что в таком случае подумают о нем остальные беженцы? Кроме того, они были напуганы, а призванное из Обливиона существо могло шокировать их. Успокоив такой отговоркой свою совесть, юноша скинул с плеч походную сумку и отправился на поиски хвороста. В конечном итоге, надо было как-то убить время до ночлега.
Иллея с неприязнью покосилась на Кануда. Хмыкнув, но ничего не сказав в ответ на его заявление, она кивнула Ранаби и бросила мешок на землю, рядом с предполагаемым местом для костра: - В мешке - соль, приправы и хлеб. Я пойду поищу какую-нибудь дичь. - и махнула рукой в направлении, откуда они пришли.
Конечно, охотница и сама видела, что нормальной дичи тут уже нет, все животные, напуганные разгулом стихиии, уже сбежали в поисках безопасного места. Но по дороге сюда данмерка заметила крысиную нору. Конечно, крыса - добыча не очень крупная, но Иллея была уверена, что там прячется целый выводок. Подземные ходы крысиных нор обычно бывали очень длинными и разветвленными, уходя глубоко вниз, поэтому она предполагала, что крысы не покинули свое жилище и спокойно переждут извержение в норе. Ей даже и в голову не пришло, что кто-то из ее попутчиков окажется настолько брезгливым, что откажется есть крысятину. На ее взгляд, это был, конечно, не деликатес, но вполне съедобно, особенно если приготовить правильно.
Бросив перед уходом слегка обеспокоенный взгляд на раненого, и, видимо, все еще чувствующего себя не очень хорошо Гилберта, она достала из мешка свиток лечения ран и протянула магу: - Возьми. Может пригодится.
- Н-не на... - попытался отказаться колдун. За этот день он испытал больше эмоций чем за весь прошлый год (ну, если не считать скуку и пищевое отравление), вот и теперь смешанное чувство благодарности и вины охватило его. Бретонец замялся, немного порозовел, неуверенно улыбнулся и взял свиток. - Спасибо!
- Люблю понятливых попутчиков, - проводив взглядом Маттео и Иллею, ушедших работать, Кануд присел на ближайший камень и достал свой алхимический справочник, какое-никакое чтиво позволяло немного расслабиться. - Но я вообще готовить умею.
- Читать при столь тусклом свете крайне пагубно для зрения. – произнёс Ранаби, возникший словно из ниоткуда и отобравший у Кануда его книгу. Конечно, эльф в какой-то степени действительно заботился о здоровье окружающих, ведь по профессии он, как-никак, был целителем, но сейчас ему хотелось найти своему сородичу куда более полезное применение. А признание в том, что юнец знаком с готовкой, проскочило как нельзя своевременно. – Давай-ка мы с тобой лучше и впрямь займёмся ужином… Если хочешь, можем даже устроить соревнование, в ходе которого выясним, кто из нас двоих лучший повар.
Ранаби лучезарно улыбался, по обыкновению зажмурив глаза. Сам он питался только в тавернах и мог, в лучшем случае, умело нашинковать мясо, а посему на победу даже не рассчитывал. Однако Кануд этого не знал и, подстёгнутый предложением, мог и впрямь сварганить настоящий кулинарный шедевр, коим эльф был совсем не прочь себя побаловать.
- Может я там рецепты на ужин подыскиваю, - слегка огрызнулся Кануд, однако, попыток отнять книгу не предпринимал, все так же оставаясь на своем месте, - Соревнование, пф, попробуйте хоть раз приготовить что-то кому-то, кто перевалил за пару сотен лет. Точнее, а за что, меня, по-вашему, вообще там держат? Но я сейчас могу предложить только хлеб: могу пожарить хлеб, посушить хлеб... Неплохо раздобыть бы хотя бы яйцо и приправ... Но я даже не знаю, что из всей местной травы можно покрошить, импровизировать?
- Нет, импровизировать не стоит. К тому же, пока одни спасали от гибели наше культурное наследие, - Ранаби протянул книгу обратно Кануду. – Другие запасались провиантом. У Иллеи тут имеются кое-какие специи, а сама она отправилась на охоту. Если же ей не слишком повезёт, у Джазара найдётся для нас пища. Словом, нам с тобой остаётся только правильно её обработать… И вариант “поджарить” является наиболее приемлемым, особенно, если нашей подруге всё-таки удастся разжиться мясом.
Отдав свиток Гилберту, Иллея, не оглядываясь, покинула стоянку и заторопилась к замеченной ранее норе, пока совсем не стемнело. В воздухе ощутимо разливался густой запах дыма, перемешанного с запахом серы. Данмерка покачала головой - пожалуй, выманить зверьков из норы будет не просто…
Осторожно подобравшись к норе с подветренной стороны, Иллея положила возле входа кусок вяленого мяса, рассчитывая, что запах приманит грызуна и неслышно отошла на несколько шагов, притаившись в засаде.
Долгое время вообще ничего не происходило, даже шороха не было слышно со стороны крысиной норы. Уже решив, что нора все-таки покинута, данмерка собралась пойти поискать что-то другое. Но сначала - забрать кусок мяса, для следующей ловушки. Поднявшись, Иллея сделала шаг к норе и от неожиданности замерла, встретившись взглядом с крысой. Животное было, по-видимому, очень старым и опытным, потому что, едва заметив медленное движение охотницы, поднимающей лук, тут же исчезло, как будто бы его тут и не было, успев, однако, прихватить с собой вяленое мясо. Сердито пнув какую-то ветку, валяющуюся возле норы, данмерка развернулась и ушла с места неудачной охоты…
Пробродив еще какое-то время по округе, Иллея вынуждена была возвращаться на место стоянки ни с чем.
"Ну хоть дров для костра принести.." мрачно подумала она, прихватив по дороге несколько толстых сухих веток, валяющихся во множестве повсюду.
Привал оказался как нельзя кстати. Трэй чувствовал усталость, ибо атлетом он выдающимся не был, да и долгие переходы были ему в новинку. А видя состояние Гилберта, имперец еще раз убедился в том, что остановиться на ночлег было хорошей идеей. Трэй сел на землю, оперевшись спиной на камень, и стал оглядывать разношерстную компанию. Из толпы в первую очередь он мог выделить своих изначальных спутников: Гилберта и Иллею, к которым он уже успел проникнуться доверием и некой симпатией; Ранаби - похоже, негласного лидера партии, и Кануда. Кануд... Трэй почти сразу понял, что эльф мастерски освоил один инструмент - нервы, играл он на них просто первоклассно, что не прибавляло ему вистов в глазах окружающих. Одно было пока что непонятно имперцу - делал ли это кануд намеренно или же совсем не понимал, что производит на многих такое впечатление. Что же касается Ранаби, то против его лидерства Трэй ничего против не имел, лекари всегда в почете, да и характер был у него, как показалось имперцу, неплохой. Был еще Джазар - большой и сильный аргонианец, а так же буйный Санксарон, но был он таким в жизни или же только под действием каких-либо веществ, Трэй пока что не понял. Что касаетсяостальных, то прощупать их имперец еще не успел.
Увидев, что Иллея пошла добывать пищу, Трэй подумал, что не положено мужчинам отсиживаться, пока дамы работают, и что усталость - не оправдание, поэтому решил пойти набрать дерева для костра,
- Я за хворостом, - объявил имперец и побрел в лес.
Доверив Иллее охоту, Джазар был уверен что она вполне сама справится, тем более, если она не попросила помощи, а навязываться он не хотел. Ящер остался на месте привала и решил помочь там, чем сможет. Спустя какое-то время, данмерша пришла с пустыми руками. Ранаби принялся готовить мясо и варить чай, а Джазар находился рядом, выполняя мелкие поручения данмера.
Новость о том, что Иллеи не удалось никого поймать, одновременно расстроила и обрадовала Ранаби. Конечно, сей факт должен был сильно ударить по их припасам, зато сегодня можно было рассчитывать на вкусный ужин. Не церемонясь, данмер извлёк из сумки Джазара несколько полосок вяленой скрибятины и разделил их между товарищами, собравшимися у костра, на котором уже закипал котелок с вересковым чаем. От приготовления более изысканных блюд было решено отказаться – на то не было ни времени, ни сил.
- Если вы никогда не пробовали на вкус кожу, то знайте, что она ничем не отличается от этой дряни, разве что жуётся чуть полегче. – заверил остальных Ранаби, отправляя в рот очередной кусок мяса. – Но в дороге сие чудо попросту незаменимо – может храниться месяцами, к тому же, обладает тонизирующим эффектом.
На десерт же путников ожидал скаттл – местное лакомство, сделанное из жуков, которое полностью соответствовало определению “на вкус лучше, чем на вид”. Со стороны эти комочки походили на огромные капли засохшей смолы, а на ощупь напоминали куски рыхлого сыра. Есть их, тем не менее, было действительно приятно – при условии, что взгляд был отвлечён чем-нибудь ещё.
Когда все начали усаживаться у костра для ужина, если его можно было так назвать, хотя он был вполне съедобным, выбора особо не было, да и брезгливостью аргонианец не выделялся, ящер не прикладывая усилий пережевывал жёсткое мясо, а вот чай ему понравился, Джазар являлся большим любителем чая, разного и всякого, если он, конечно, не с перцем.
Конечно, аргонианец мог еще продолжать путь, но не долго и смысла в этом не было, казалось он устал меньше всех, или, беспокоящие его мысли о брате, не давали ему спокойствия из-за чего и казалось, что он еще способен на активные действия, хотя он тоже, как и все, просто хотел прилечь и заснуть, чтоб скорее настал рассвет и компания смогла продолжить путь, в потенциальное место нахождения брата.
На ужин пришлось перебиваться тем, что было взято с собой. Пара булок хлеба, которые Иллея прихватила с городского рынка, тоже была вытряхнута из мешка, и поделена на относительно ровные толстые ломти.
Положив на один из таких ломтей скаттл, Иллея потихоньку колупала его, отщипывая кусочки и отправляя их в рот и слушала, о чем говорят ее попутчики у костра. Сама она, из-за своего косноязычия и стеснительности, предпочитала помалкивать.
Со вздохом проследив, как его новенькие чаши для реагентов наполняют крепким чаем, колдун снова уставился в книгу, которую позаимствовал в Балморе. Пока остальные ставили лагерь, он аккуратно вытащил её из поклажи Джазара и, расположившись так, чтобы его не беспокоили пустяками в духе "поди-подай-принеси-наруби", в чем он крайне наловчился за годы службы у Балено, углубился в чтение. Надо сказать, книга была потрясающей. В том самом смысле, что Гилберт был просто потрясён, что они втроем с Трэем и Иллеей выжили после его совершенно глупой попытки овладеть одним из дремор-кинривов. Оказывается, стандартные слова повеления в случаях с этими существами годятся только для того, чтобы привлечь их внимание. Колдун покрылся холодным потом и испытал чувство глубокой признательности к Трэю. Он бросил беглый взгляд на имперца и благодарно улыбнулся.
- Печальное зрелище… - пробормотал Ранаби, разглядывая в темноте унылый ночной пейзаж. – Знаете, раньше я очень любил бывать в этих краях. По делам, в основном – на той стороне озера живёт мой формальный начальник, поэтому приходилось время от времени являться к нему с поклоном. – данмер умышленно опустил детали о своей бывшей работе; пусть остальные думают, что он служил одному из лордов Хлаалу, чьи имения были разбросаны здесь тут и там. Эльф отпил немного чая и, посмаковав его во рту, продолжил. – Особенно Аскадинские острова хороши по весне… Тепло здесь круглый год, однако именно в этот период природа словно омолаживается. Надеюсь, кровь Красной Горы не превратит всю эту красоту в безжизненную пустошь и однажды земля, удобренная пеплом, зацветёт вновь. Жаль мы не можем так же… Единожды загубив себя, смертный уже никогда не восстанет в былом великолепии.
- Иногда, чтобы родиться заново, нужно умереть, - произнёс Маттео. - На смену одной жизни всегда приходит другая, более совершенная. Это вполне естественный процесс. - Он отряхнул руки от хлебных крошек и сел прямо на землю рядом с Ранаби. - Возможно, это просто красивые слова, но для того, чтобы воскреснуть и стать сильнее, действительно нужен чистый лист. Смерть старого себя поможет стереть все лишнее и ненужное, оставив удобрения для новых побегов. Это бывает трудным, даже для природы, но я верю, что каждый может с этим справиться, стоит только сильно захотеть. И через годы после извержения на этих землях вновь будет бурно расти трава, и вернутся птицы. А может быть и нет, - он вытянул ноги перед собой и напряг мышцы так, что послышался хруст в коленях, а затем довольно выдохнул и расслабился.
- Пожалуй вы правы, - ответил Трэй. - Смерть - еще не конец, а начало чего-то нового, необязательно чего-то лучшего, но все же нового. Смерть - угасание света костра в лучах рассвета, а не угасание солнца. Все мы смертны, кто-то проживет больше, кто-то меньше, но конец у всех один. И чтобы по-настоящему освободиться, нужно побороть страх смерти. - закончил свою речь сидящий на земле имперец. Бросив пару каких-то мелких веточек в костер, он поднялся и тихо побрел вглубь чащи. - Я покараулю пожалуй, - пробормотал, не оборачиваясь, Трэй, после чего скрылся за кустами.
- Да, жаль что у нашей охотницы людей подстреливать получается лучше, может перейти всем на каннибальскую диету? - вежливо отказавшись от вяленой скрибятины, а точнее молча поморщив нос и отложив ее в сторону, Кануд достал свой хлеб из сумки и, отломив кусок слегка поджарил его, окутав кисть небольшим пламенем. Созидательная сторона магии разрушения и единственное, что Кануду удавалось очень даже хорошо: не сжигать себя. За все остальное он старался не ручаться.
- А я считаю, что при наличии таланта дорогу к бессмертию можно найти, сделать прорыв над смертной оболочкой и вернуться туда, куда положено нам по праву, пусть это многим не понравится. И вообще, я просто домой хочу, но от него, наверное, уже ничего не осталось, - философские размышления такого толка были далеки для Кануда, поэтому он не особо пытался в них вникнуть, все-таки, чтобы хоронить себя "старого" надо себя хотя бы обрести, что к сожалению, для молодого данмера было пока недостижимой роскошью, - мне Грейзленд нравится: равнины, зелено, все города на побережье, Эшлендеры там не особо агрессивные... хотя они не очень любят, когда я прихожу в их лагерь. Но они, вообще чужих не любят.
- Кстати… Вы все местные? – спросил Ранаби. Размышления Кануда о доме заставили его вспомнить, что свой он потерял точно так же. Возможно, и остальные их попутчики могли остаться без крыши над головой. – О нет, не обессудьте, я вовсе не собираюсь называть вас “грязными н’вахами”. Просто… Даже если мы покинем остров, нам всё равно придётся обустраиваться на новом месте. Вы уже думали о том, куда подадитесь на большой земле?
Санксарон приметил для себя наиболее «удобный» (на его взгляд) камень и присел. Лицо данмера не выражало абсолютно ничего. Так как есть не хотелось, он лишь немного пожевал завалявшуюся у себя в сумке буханку хлеба. Темный эльф облокотил руки на колени и задумавшись опустил голову вниз. Хотелось скуумы. Санксарон не был конченным наркоманом и редко предавался «маленьким радостям» этой жизни, но сейчас ему действительно хотелось. «Все-таки дружба с каджитом оставила свой след, но Красная Гора определенно того стоила…» - данмер улыбнулся, вспомнив веселые моменты со своим погибшим другом. «Какой же у него все-таки был мягкий и приятный на ощупь мех…»
Услышав речь Кануда Санксарон громко хихикнул, затем одобрительно кивнул.
После, послушав речь Ранаби, скрестил руки на груди и задумчиво на него посмотрел с приподнятой бровью, ожидая ответов на вопрос "лидера". Первым отреагировал Маттео:
- Я из Даггерфолла. Здесь живу чуть больше года. Жил, вернее сказать. И, если быть честным, совсем не жалею, что приходится отсюда убегать. На этом острове, кроме нескольких источников дохода, меня вообще ничто не держит. Да и население не слишком гостеприимное. Хотя, пейзажи действительно хороши. Особенно если путешествовать на Силт Страйдере. Как вспомню свой первый рассвет на Вварденфелле, даже грустно становится, - пустился вспоминать бретонец. - Как вернемся на материк, пошлю весточку родителям. Пусть знают, что я жив и здоров, не зажарился и не утонул. Пока что, во всяком случае. А дальше - посмотрим. Вот он - мой чистый лист, - он повел бровью и потер гладкий подбородок. Бриться по утрам каждый день, чтобы щетина росла гуще, стало для него привычкой в последние месяцы. Однако коже на пользу это не шло. Наткнувшись пальцем на небольшую воспаленную ранку, Маттео фыркнул и одернул руку. Теперь бриться придется нескоро.
- Я не местный, как вы заметили, меня с братом и отцом поймали данмеры у границы, - опустив голову - брата кажется отправили в Сейда-Нин, а отца... отца убили на месте, а мама еще давно погибла, только брат остался, как найду его, постараемся вернутся на родину.- продержав стопорный взгляд в землю и тяжело вздохнув, - А знаете, в этом всем есть и плюс, - окинув всех взглядом, как бы желая услышать "И какой же?" - я хотя бы побывал за границей.- шутливо сказал ящер, вставая на ноги и еще раз окидывая улыбчивым взглядом свою компанию, взял непонятную штуку из жука, он закинул её в рот.
- Я тоже буду искать брата, правда понятия не имею, где он теперь может быть, или, может, отца поищу, он лет двадцать назад пропал... – пробормотал Кануд. - Ну а вдруг.
А что осталось у нее, Иллеи? Данмерка подперев подбородок кулаком, задумчиво смотрела в огонь и молчала.
Ничего. Дом разрушен. Семьи нет. Впереди - только неизвестность. Отщипнув еще кусочек скаттла, она покачала головой и негромко произнесла: - Я не знаю, куда иду. У меня все осталось там. - она неопределенно махнула рукой куда-то себе за спину.
Колдун вдумчиво слушал коротенькие исповеди своих попутчиков, молчаливо изучая их лица. Самому ему было просто нечего сказать, лишь слова Иллеи тронули Гилберта. Уж он-то знал, каково это, лишиться всего и не знать, что делать дальше, куда идти. Ему в кои-то веки так остро захотелось как-то выразить своё сочувствие, успокоить, ободрить, что он не удержался. Копперхарт положил свою холодную ладонь на плечо эльфийки и кое-как выдавил из себя - Я знаю каково это. Это... пройдёт. Всё будет... приемлемо. - Колдун хотел сказать "хорошо", но не сумел, так врать ему было не по силам. Даже от этого усилия он покраснел и, смутившись, снова уставился в книгу.
Санксарон задумчиво улыбался, прокручивая у себя в голове нелепые сюжеты. Думал, что будет происходить если он скажет "Наконец-то у вас - н'вахов появился повод умотать с моей родины. Грязные обормоты!". Нет. Данмер отнюдь не был расистом. Эльфа забавляли сами слова, что крутились у него в голове. Санксарон побрезговал пить из общих тарелочек - тем более у него в запасе имеется целый бурдюк суджаммы!
- Никто не хочет? - спросил у попутчиков темный эльф, предлагая им крепкого пойла.
- Не откажусь, - подмигнул Маттео, протягивая руку.
- Как вы эту гадость пьете? - Кануд отказался от суджаммы, сняв со своего пояса флягу с водой. Спиртное он не употреблял ни в каком виде, ну и сейчас предпочитал не начинать. - А потом в вас будут заливать то черное вонючее пойло и лечить...
Санксарон передал бурдюк Маттео и хитро посмотрел на Кануда. Сколько ему? 20 лет? По людским меркам наверное все 15. Ему наконец-то захотелось покушать и, достав из сумки хороший кусок вяленого мяса, он приступил к ужину.
- Юношеский максимализм... Я раньше тоже так категорично относился к спиртному. Таки маленький глоточек - неплохой аперитив перед началом трапезы. Мы же не собираемся тут алкашить, чтобы нас тушили всякими зельями. Хотя, глядя на этих людей "действия" - темный эльф посмотрел на аргонианина и охотницу-данмерку, имена которых он уже забыл - стоит опасаться...
- Максимализм? Я адепт тонких искусств! И не собираюсь опускать свой интеллект до уровня табуретки разнообразной гадостью, - закрыв фляжку и вернув ее на место, Кануд демонстративно скрестил руки на груди, - Не говоря уже о том, что если я напьюсь, а скорее всего это будет быстро, потому что я не пил никогда, никому тут легко не придется. Да от меня за год больше пятнадцати учителей отказалось, и поверьте, совсем не просто так.
Возможно это и не то, чем стоило бы гордиться, но других достижений, кроме впечатляющей статистики своих провалов у Кануда пока еще не было. С другой стороны, все свои стороны надо уметь правильно подавать, даже не самые лучшие.
- Раз все поели, предлагаю не медлить со сном, хотя как спать при таком воздухе, я не представляю, укрытие что ли надо какое-то? – произнёс Джазар.
От предложенной данмером порции выпивки Копперхарт немного брезгливо отказался, его слабый желудок совершенно не принимал алкоголя. От малейшего глотка его выворачивало почище, чем от того зелья, которым он потчевал Санксарона несколько часов назад. Когда же еще и Кануд выразил своё неодобрение к алкогольным излишествам, Гилберт многозначительно похлопал по своей сумке, намекая, что отвратительной черной жижи еще хватит на всех. Молодой данмер все больше и больше напоминал колдуну кого-то знакомого, неприятно знакомого. От внезапной догадки у него даже зачесалось ухо. Он напоминал Копперхарту самого себя! Но лет на десять моложе, еще до того, как всё случившееся загнало его самого в глубь себя самого. Призыватель даже оторвался от чтения, пристально и недоверчиво изучая Кануда. Неужели, он был таким же? Впрочем, Гилберт не льстил себе, он не изменился, если только в худшую сторону, загнав все эти качества глубоко под корку нелюдимости, неприязни к окружающим, которую отрастил как щит между собой и внешним миром.
Неожиданный жест Гилберта поверг Иллею в замешательство. Еще большее удивление вызвала его реакция на его же собственные слова, поэтому с полминуты она молча смотрела на мага, "переваривая" услышанное. Потом, кашлянув, чуть хрипловато ответила: - Да это... Все нормально. Спасибо. - и тоже, почему-то смутившись, уставилась на свой ломоть хлеба, на котором все еще оставался скаттл.
Рядом препирались Кануд и Санксарон, и данмерка вполуха слушала их перепалку. Ни одну из сторон она не поддерживала. Не так, чтобы очень.. Рациональные мысли были и у того, и у другого, но в целом.. В целом она бы предпочла держаться от таких "друзей" подальше, не доверяя ни тому, ни другому.
Санксарон приподнял левую бровь и фыркнув, бросил немного презрительный взгляд на рыжего любителя колкостей:
"Ох вредный, вредный!
За версту приметный,
Противненький Кануд
Король зануд."
Затем его взор устремился на Гилберта. "Ндааа... Хорошие у меня с тобой ассоциации, мистер вонючее зелье..." - подумал про себя данмер и улыбнулся.
- Ну я хотя бы не блюю по обочинам! - фыркнул Тельванни, - И вообще, если так дело пойдет, в следующий раз за ваше лечение я возьмусь лично.
- Пфффф, будто бы я хотел блевать по обочинам. Откуда я мог знать, что некоторые так отреагируют на вполне очевидное подогревание толпы. Твое занудство меня вкрай утомило, можешь не продолжать... - Санксарон с лицом, выражающим скуку уставился в звездное небо. "Итак, что мы имеем? Кучу слезливых историй и мастера по занудству... побежать на него с боевым кличем и огненным шаром в руке что ли, как советовал отцовский скамп." Темный эльф в очередной раз едва заметно хихикнул и сладко потянулся.
- С'вит неблагодарный, - коротко подытожил Кануд, вставая со своего места: поискать камень, где будет поспокойней, ну точнее подальше от всех остальных.
Трэй сидел на камне и смотрел в темноту ночи. Метрах в пятидесяти от него у костра сидела вся компания и что-то обсуждала. Имперец намеренно после того, как поел, быстро ушел под предлогом караула. Он прекрасно представлял, что начнутся разговоры про прошлое, род занятий и тому подобное. Правда была не очень привлекательна, а врать лишний раз не хотелось. Вздохнув, Трэй вытащил из сумку флягу и сделал небольшой глоток. Приятный вкус и теплота флина сразу разлились по телу имперца. В голову начали лезть мысли о всем произошедшем за последние несколько дней, однако, он быстро их затолкнул подальше в чертоги разума. Звуки разговора продолжали доноситься до него, но имперца это особо не волновало. Трэй уже давно привык к одиночеству, еще одна ночь ничего не изменит. Как бы это странно не звучало, но алкоголь немного прояснил голову имперца, и с мыслью о том, что информация о сопартийцах лишней не будет, он пересел на камень, который был достаточно близко, чтобы можно было уловить хоть что-то из разговора.
Гилберт прислушивался к спору в пол-уха, уткнувшись в книгу. Автор очень дотошно проводил морфологический анализ айлейдского, указывая на полезные особенности в деле составления заклинаний Призыва. А перепалка тем временем становилась всё громче. Гилберт, выросший в приюте к подобным сценам был привычен, его лицо не выражало ни одобрения, ни осуждения ни одному из спорщиков, бледная пыльная маска равнодушной усталости, взгляд опущен в книгу, руки расслаблены. На самом деле колдун прислушивался к малейшим признакам надвигающейся грозы. Любой, кто провел столько лет в Сиротском Доме Хлаалу быстро учиться предугадывать её безошибочно. Но, судя по всему, туча прошла мимо, Копперхарт расслабился. Какая-то его часть поддерживала аргументы Кануда, более того, эта часть требовала выступить еще резче, но колдун уже давно научился загонять её поглубже, сохраняя равнодушие. Он уже один раз позволил её показаться наружу, когда забил беспомощного проповедника дубиной. Не то чтобы Гилберт испытывал хоть какие-то угрызения совести по этому поводу, скорее беспокоился, как его вглядело в глазах его спутников.
«Может я переборщил? Что-ж, по крайней мере мне было смешно, хех», - подумал Санксарон, провожая взглядом Кануда. После, скрестив руки на груди, хитро оглядел присутствующих. Затем, хрустнув шеей, встал и отправился «подышать свежим воздухом» в другом месте.
«Эти маги, перед тем как поступить в ученики тест на хамство должны пройти что ли?» - и тут данмер вспомнил своего младшего брата - Вилмара, которого все считали умненьким и порядочным мальчиком. Вспомнил, как он неоднократно портил семейные посиделки, своими колкими и полными сарказма высказываниями. Щупленький, высокий и красивый Вилмар, за которого он заступался в детстве, казалось, на любую речь мог придумать язвительную насмешку. «Вил, прекрати ёрничать!» - кричала мать Санксарона, пекущая лучшие в мире, по его мнению, яблочные пироги; и молча наблюдавший за «сценами» добрый простодушный отец, постоянно радовавший шалопая-Санка (*Санк – так его кратко называли родители) всякими безделушками, добытыми в экспедициях. «Интересно, что они обо мне думают? Мама там вообще наверное вся изревелась, увидев что творится на Вварденфелле. В любом случае, у них есть прилежный маг-домосед, который является отличной заменой на случай моей смерти.»
Вздохнув и посмотрев на небо, Санксарон продолжил полет мыслей: «А эта данмерка ничего такая, правда все они какие-то угрюмые… - Он улыбнулся, знав, что вполне симпатичен, не такой красавец как его брат, конечно, но все же, - И о чем я только думаю? Конец света, естественно они будут угрюмыми, еще и с такими судьбами…»
Темный эльф не поменял своего мнения о Кануде: своей «открытостью» ему он понравился больше всех и эта ссора ничего для него не значила, остальные, кроме Маттео, по его мнению были «какие-то мутные», особенно тот симпатичный имперец (Да, Санксарон мог без завести оценить красоту мужчин, оценивая их по "переспал бы - не переспал бы", если бы был женщиной), молча наблюдавший в стороне.
- Ну, думаю, хватит разговоров на сегодня. – подытожил Ранаби, зевая. – Джазар прав, пора бы уже и на боковую. Спокойной ночи.
Сообщение отредактировал SnowK: 25 февраля 2016 - 16:40