[Mad Ness]

 

 

 

Вступление. День Основания.

Глава I. Чужие среди своих.

Глава 2. Собирая осколки.

Глава 3. Беги или умри.

Эпилог. О том, что после.

 

 

 

 

Филипп Крамер

Мара Морель
Хауэлл Арчер

† Николас Моррисон †

Дженниффер Лем

Харальд Ларсен

Сообщение отредактировал Lawless: 24 октября 2016 - 01:17

[Лакич]

Арчер, который был в состоянии глубочайшей задумчивости, не сразу понял, о чем это вдруг начал говорить адвокат, однако, как это часто бывает, гениальную пьесу следовало играть не одному актеру, пусть и гениальному. Поправив свои очки, Хауэлл взглянул на замешавшихся гопников.

- Опять работа в лаборатории, ненавижу иметь дело с торчками, - как-то оживленно заговорил доктор, а вся сухость в голосе в мгновение исчезла - конечно, хорошим актером он никогда не был, но маргиналы поверили, а что еще нужно было? Через мгновение представителей местной фауны и след простыл.

 

Хауэлл вдруг отошел в сторону от группы, ведомый своими мыслями. Он готов был поклясться, что этот голос, который он различал среди всей какофонии порта, был ему знаком... Может это его обладатель спрашивал на последнем занятии об эксперименте Карреля? 

- За мной, - кивнул он остальным. Вот, казалось, он вот-вот доберется до заветной цели - всего-то руку протяни, однако... 

Увы.

- Черт.

[Фолси]

— За мной, — кивнул он остальным.

 

Фил интуитивно потянулся к мыслям доктора, даже не особо понимая, зачем это делает: просто напарник вёл себя странно. Он слышал… знакомый голос? Теперь и в голове Крамера звучало эхо. Бродить по тёмному лабиринту тесных лазеек, между ржавыми и вонючими контейнерами, с которых тебе на голову в любой момент может прилететь кирпич или бутылка с огненной смесью — то ещё развлечение. Нервы адвоката были выкручены до предела, и даже ладная компания из трёх мордоворотов за спиной уже не могла успокоить мужчину. Фил оказался буквально на грани того, чтобы послать всё к чёрту и рвануть домой, в уютную квартиру, под защиту мягкого одеяла и прочных дверей. Но…

Приглушённый стук раздался где-то справа. Крамер нырнул в неприметное ответвление и, яростно шипя сквозь зубы, поскользнулся на каком-то дерьме. Ладонь проехала по сырой железной стенке контейнера, когда юрист пытался удержать равновесие.

— Э-эй, народ! Тут люк! — громко прошептал Филипп, осматриваясь вокруг с выражением отвращения на лице. Обо что ему теперь вытереть руку?

[Gonchar]

Тёмные улицы и слабоосвещённые переулки дышали пороком, вопили, рвались, хрипели от грязи, вони, похоти, порока, упадка и бесконечного распада личности на самые базовые состоавляющие, отчего обитатели этих мест были лишь зверьми в человеческом обличье. Затянутые в куртки и джинсы, с гладковыбритыми лицами, воняющие кровью, потом и дешёвыми парфюмами. Жалкая имитация быть тем, чем ты на самом деле не являешься. Цепкие сети улиц ловили в свои объятья, спутывая, залепляя глаза и рот, заставляя  всё больше и больше погружаться в эту вечно агонизирующую массу с головой. 

И Мара когда-то принадлежала этим улицам. Не именно этим, но таким же по духу, по своей составляющей. Билась такой же слабой мошкой лишь иногда лелея в голове мысли о чём-то большем, чём-то более достойном. И ей выпал шанс...и она им воспользовался. Жизнь перевернулась в одночасье, она не стала другой, нет. Она стала сильнее, лучше и выше этого, пусть и немалой ценой. Но кто сейчас её вспомнит? Только вот она - здесь, а остальные продолжают гнить в бесконечном цикле пародии на жизнь, которая является лишь долгой гнилостной прелюдией к смерти.

 

Маленькие зверьки сбивались в стаи и скалили зубы. По одиночке - визгливые сучки на острие ножа, но в банде - один кобель борзее другого. Но если у них мозги не прогнили от химии окончательно, то им будет достаточно одной внятной демонстрации. 

Рука спокойно легла на рукоять заткнутого за пояс кортика, а лицо убийцы не изменилось ни капли. Если в глазах уличных червей горела лихорадочная озлобленность и жестокость, то в глазах Паучихи были лишь серые льдинки. Обладательница таких лила кровь расчётливо и выверенно. Без прелюдий и угроз. Но опасность миновала.

 

— Э-эй, народ! Тут люк! — полушёпотом прокричал Филипп, осматриваясь вокруг с выражением отвращения на лице. Обо что ему теперь вытереть руку?

 

Мара вздохнула и достала из кармана куртки резинку и несколько заколок. Длинные чёрные волосы были стянуты в узел и заколоты на самом затылке несколькими отработанным до автоматизма ловкими движениями.

- Я пойду, - серые глаза вперились в адвоката, - и ты тоже. Если не хочешь остаться один на один с этой шпаной.

Сообщение отредактировал Gonchar: 13 сентября 2016 - 19:02

[Фели]

— Э-эй, народ! Тут люк!

 

— А? Люк? Где?

В едва заметный закоулок высунулась голова со светлыми патлами. Увидев Филиппа, брезгливо обтирающего ладонь о висевшее на стене потрепанное полотнище, кузнец недоуменно приподнял бровь, протискивая свои немаленькие габариты поближе.

Но стоило ему подойти вплотную, как нога предательски скользнула по чему-то липкому. В отличие от подпрыгнувшего от неожиданности Фила, повалившегося на пятую точку, заоравший скандинав начал падать вперед. Мир перевернулся перед глазами, его безвинная жертва что-то выкрикнула...

Утащивший за собой и без того пострадавшего адвоката, Ларсен с глухим "БУМ" приземлился на что-то рыхлое. По крайней мере во время падения они как-то кувыркнулись так, что не самый крепкий Крамер оказался сверху - в противном случае крепкий кузнец бы точно одним только своим весом раскрошил ему ребра.

 

Получен 1 пункт урона!

Сообщение отредактировал Фели: 13 сентября 2016 - 19:03

[Фолси]

По крайней мере во время падения они как-то кувыркнулись так, что не самый крепкий Крамер оказался сверху — в противном случае крепкий кузнец бы точно одним только своим весом раскрошил ему ребра.

 

— Какого. ХРЕНА?! — прошипел прямо в заросшее бородой лицо юрист. В следующий миг кулак Фила впечатался в пол совсем рядом с головой здоровяка — кому-то сейчас явно следовало выпустить пар. Застонав от боли в костяшках, Крамер отвалился с байкера на спину и зашарил вокруг рукой в поисках очков, которые слетели при падении. И, разумеется, линзы оказались точно под спиной Фила! Хорошо, что не сломались, а лишь изрядно вымазались в какой-то вонючей дряни. Более не стесняя себя в движениях из-за попыток выйти чистым изо всей этой истории, Фил встал на колени и начал вытирать очки полой рубашки.

[Фели]

— Какого. ХРЕНА?!

 

— Там было скользко, — уныло проворчал скандинав, благоразумно откатившись с последующей траектории падения в люк и почти по-собачьи отряхиваясь от прилипшей к одежде дряни. — Извини.

[Лакич]

Когда комок из юриста и кузнеца улетел под землю, то Арчер понял, что у него нету права отсиживаться тут - к тому же это он искал здесь нерадивого ученика? Конечно не из-за желания помочь заблудшей душе, однако что-то подсказывало, что стоит всего лишь надавить...

И их расстреляют в подворотне.

С такими мыслями Арчер, тяжело вздохнул, стал спускаться вниз.

- Никто ничего не сломал? - тихо спросил он.

[Фели]

— Никто ничего не сломал?

 

Критически осмотрев, не торчит ли где из его кожи кость, кузнец отрицательно мотнул головой.

— Нет вроде. А ты? — он взглянул на кипящего от злости Фила.

Вопрос «как можно быть таким твердолобым» оставался открытым.

Сообщение отредактировал Фели: 13 сентября 2016 - 19:15

[Gonchar]

- Мир полон непуганных идиотов, - глубоко вздохнула Мара, наблюдая за полётом адвоката и кузнеца с интересом натуралиста, наблюдающего за колонией муравьёв. Довольно стремительно и с оглушительным "плюх!". Покачав головой и поджав губы, девушка ловко обогнула все кучи неизвестной консистенции и забросила ногу на холодную, изъеденную ржавчиной металлическую ступень замурованной в бетон лестницы. Быстро перебирая ногами и руками она стала погружаться вниз, постепенно исчезая в темноте. 

Постепенно над головой смыкалась бетонная кишка, почти сразу ударившая по чувствительному обонянию оглушительным зловонием. Стараясь изо всех сил совладать со своими лицевыми мышцами, Арахна спрыгнула на относительно сухое место и внимательно осмотрелась.

- Фонарик, конечно же, никто не взял? - задала она риторический вопрос, запуская руку в карман обтягивающих джинс и извлекая смартфон, несколькими взмахами пальцев открывая приложение фонарика. Через несколько мгновений темноту канализации прорезал довольно приличный луч белого света. С небольшим злорадством самое яркое скопление лучей прошлось по глазам валяющихся в грязи балерин-неудачниц.

[Кайра]

- Парни вы там  как.   Спросила  Джен  спускаясь  вслед за доктором.  -  Если, что  надеюсь,что  у вас хорошая  медицинская страховка, частная медицина не всем по карману..   Девушка  спускалась  осторожно, чтобы не подскользнуться  и не переломать  себе все кости.

[Фолси]

— Нет вроде. А ты? — он взглянул на кипящего от злости Фила.

 

— Очки… не сломал, — облегчённо выдохнул юрист, прощупывая дужки и оправу.

 

— Фонарик, конечно же, никто не взял?

 

— Не довелось бывать бойскаутом, — язвительно ответил Фил, дёрганными и злыми движениями стряхивая с рукавов рубашки налипшую грязь. О том, как сейчас выглядят промокшие насквозь брюки, Крамер вообще старался не думать.

[Фели]

С небольшим злорадством самое яркое скопление лучей прошлось по глазам валяющихся в грязи балерин-неудачниц.

 

Не похоже, что нордически-спокойный детина хоть каким-либо образом переживал по поводу чистоплотности столь же рьяно, как Филипп; крайняя степень невозмутимости только лишний раз намекала, что серьезным интеллектом кузнец одарён не был.

Руки, впрочем, были золотыми.

— Это... зачем мы вообще этот люк искали? — осведомился мужчина, щелбаном сбивая с плеча небольшой окурок.

[Mad Ness]

Внизу, сразу под люком и свесившейся по стене ржавым скелетом лестницей, начиналась узкая кишка коридора, чьи бетонные стены покрывали потеки влаги и наросты плесени. Под ногами хлюпала буро-зеленая жижа, смердящая застоявшейся стухшей водой и еще чем-то приторно-сладким, словно к трупному тлену примешался аромат дорогих благовоний. Здесь причитающий голос был слышен гораздо хуже, чем наверху, но доносился будто-бы из глубин этого подземелья.

Разобрать слова все еще было сложно, но Филу удалось понять пару обрывков, что-то вроде "..леки меня ..отью .воей", Маре же повезло куда больше, в той части которую уловил ее острый слух, говорилось о поглощении и изменении, что бы это ни значило.

По мере приближения к источнику звука, отвратительная вонь все нарастала, грозя заставить слабых желудком извергнуть съеденное за день в одном конвульсивном спазме, но тем удивительнее и ярче звучал аромат сандала и аниса, странным образом оттеняющий композицию выгребной ямы. В конце коридора, за поворотом, была ржавая металлическая дверь, перед которой вспучилась кучей масса отходов, еще не успевших расползтись в грязи окончательно. Должно быть, кто-то заходил сюда не далее чем пару суток назад и, судя по голосу, ставшему здесь уже отчетливей, все еще находился там.

[Фели]

Упрямо поджав губы, кузнец храбро направился по направлению к двери с недвусмысленным намерением. Кажется, самосохранение в этом благополучно смылось куда-либо ещё - там, где шанс выжить будет поболее.

[Gonchar]

- Cтой! Куда? - Мара ухватила кузнеца за широкую ладонь, однако сил в невысоком, хоть и гибком теле было недостаточно, чтобы сдвинуть такую громадину, да и вообще как-то пошатнуть, только нож в горло, - Стояяять....

Прошипела убийца, словно на канате волочась за Харальдом, не в силах как-то на него повлиять. 

Впервые в душе Паучихи забрезжил намёк на тревогу.

[Фолси]

Фил согнулся пополам, извергая скудное содержимое желудка прямо себе под ноги. Запах выворачивал внутренности, перебивал дыхание. А теперь ещё какой-то шёпот за ржавой дверью — не к добру всё это.

— К чертям всё, — юрист вытер грязный рот рукавом и поковылял обратно к скобам лестницы, ведущей наружу через люк. С каждым шагом Крамер ускорялся, словно боялся того, что из комнаты выскочит чудовище и погонится за ним. Не помня себя, Филипп выбрался наружу и в сердцах ругнулся. Ещё не лучше: теперь он оказался один в лабиринте из складских контейнеров. День не мог закончиться паршивей. Фил сглотнул: как бы его жизнь сегодня не окончилась.

[Фели]

— Стояяять….

 

Таран по имени «Харальд» послушно остановился, как по команде, слегка удивленно уставившись на скользившую за ним девушку.

— Что-то не так? — простодушно спросил мужчина, рассеянно моргнув.

[Лакич]

Несмотря на то, что лицо Хауэлла сохраняло обычное спокойствие, в горле у врача пересохло, а сам он, будто вслушиваясь в шепот, на неком автоматизме потянулся в карман за пистолетом - здравый смысл тонко намекал где-то на задворках сознания, что... Что он сейчас сидит среди сточных вод и всматривается в дверь, из-за которой доносится странный звук.

Неужели тут нужен здравый смысл, чтобы понять, что тут что-то не так?

- Уходим?..

[Mad Ness]

Голос за дверью продолжал стенать. Он то смеялся, то срывался на плач. Он умолял, угрожал, призывал, захлебываясь в агонии звуков. Кажется, человек, которого совсем недавно доктор Арчер видел на лекции, с которым рассуждал о важности доказательной базы под необоснованными заявлениями, вроде бессмертия куриных фибробластов, человек молодой, бойкий и увлеченный выбранным направлением в жизни, сейчас превратился в лишенного разума безумца, воющего на разные лады в бреду, опутавшем его разум своими липкими сетями. В этом голосе осталось мало человеческого, а слова, которые он уже не столько выкрикивал, сколько выплевывал, исторгая из себя вместе с миазмами боли, отчаяния и страданий, все больше становились похожи на неясные наборы звуков. Неясные, но все еще несущие свой ужасающий смысл, впиваясь в мозг леденящими самую душу иглами.

[Gonchar]

Мара смерила снизу вверх кузнеца одним из своих самых колючих и острых взглядов, тихо выдыхая. Мышцы тянулись и горели от резкого напряжения сил. Но она давно перестала обращать на это внимания, получая от боли в теле подобие извращённого удовольствия. Однако в этот момент это было не самым главным.

- Там может быть опасно. Слишком, - прошептала она, всё ещё выразительно смотря на Харальда взглядом немного миндалевидных глаз, - Это всё слишком странно. Запах, эти слова о каком-то вознесении. Мне хватило в ресторане. Идём отсюда. Нужно отмыться... - до ушей Арахны долетели новые звуки и её спина покрылась холодной испариной. 

Она очень редко слышала ТАКУЮ агонию. Не от боли. не от страха, а от чистого, леденящего душу безумия. Она могла быть жестокой, но жестокой до безумия - никогда. И она не собиралась проверить на себе что может таить эта дверь.

- Пошли, - уверенно заявила девушка и потянула кузнеца за собой. Обратно к выходу и прочь из этой выгребной ямы.