а) этот рассказ не совсем лорен. Он отражает мой и только мой взгляд на историю Тамриэля.
б) я читал книги, в которых раскрывается произошедшее за 200 лет в мире Древних Свитков, и сознательно внес изменения;
в) я также сознательно не придерживался текстуальной точности с игрой;
г) вот моя героиня;
д) я не отождествляю персонажа с собой;
е) за остальное меня можно и нужно пинать.
Собственно текст (+СПОЙЛЕРЫ)
…трясется по кочкам дощатый тарантас с низкими бортиками. Становится холодно и зябко, ведь на плечах только легкая полотняная рубашка и тюремный кожаный табард с полустертой эмблемой Старой Империи на спине. Действие особых мазей, которые согревают кожу, скоро закончится, а весь мой запас отобрали во время ареста. Впрочем, какой смысл беспокоиться о лютом скайримском морозе, если я в любом случае расстанусь с жизнью. В тарантасе, которым флегматично правит пожилой имперец, только смертники. А значит, и я тоже приговорена к повешению… или к плахе, если в канцелярии читали мои бумаги. По законам Империи вешают только простолюдинов, а дворянам рубят головы.
В Морровинде, вообще-то, дворяне все до единого, за исключением тех эшлендеров, которые до сих пор считают Великие Дома предательскими, и верят в приход Истинного Нереварина. Даже если ты младший помощник подметальщика хлева, ты являешься таким же полноправным членом Великого Дома, что и его магистр. При необходимости за тебя будут сражаться, и даже не испугаются начать войну. Таковы законы данмеров, предписывающие ценить каждого. В конце-концов, Нереварин тоже был бывшим заключенным, и любая неудачница, неспособная даже нормально заклинание составить, в итоге может владеть каким-нибудь редкостным талантом. Глупо? Может быть. Но на этом стоит целостность Морровинда, и именно поэтому в период Междуцарствия наша страна не попала под власть альдмерских ублюдков, и не скатилась в хаос гражданской войны.
Да, я данмерка. У меня кожа серо-кобальтового цвета, алые глаза и белые волосы. Достаточно старая, чтобы помнить о временах Уриэля Септима, последнего настоящего Императора, и достаточно молодая и наивная, чтобы взяться за самоубийственное задание магистра. Уже по моему умению составлять мази и эликсиры можно догадаться, к какому именно Великому Дому я принадлежу. Это Телванни. Последний из Великих Домов, который еще сражается и верит в то, что Морровинд можно возродить таким, каким он был раньше, во времена расцвета Вивека.
Смешно… Огромная провинция, устоявшая перед имперским вторжением в конце Третьей Эпохи, сохранившая целостность во времена Междуцарствия и сумевшая дать отпор альдмерам, ныне борется за само свое существование. И кто был в этом виноват? Аргониане! Эти полузвери, чьи способности никогда не позволяли им подняться выше торговца сосисками на базаре, теперь строят свою микро-империю. Воспользовавшись поражением войск Альдмерского Доминиона, эти крокодилы объявили о независимости, и мутной серой волной хлынули к границам Морровинда, намереваясь воспользоваться и нашей слабостью. Нам не оставалось ничего другого, кроме как уронить Министерство Правды, и взорвать Алую Гору. Пепел засыпал почти весь Морровинд и вызвал ужасную вулканическую зиму. Но зато аргонианская армия была разбита. Холоднокровные, зависящие от солнечного тепла, они дохли сотнями и тысячами во время заморозков. А мы выжили. И теперь медленно и тяжело восстанавливаем свою страну, отбиваясь от спорадических атак оголодавших оркских кланов и скайримских бандитов. Многие из нас верят, что именно с Морровинда начнется возрождение Старой Империи.
Верила в это и я. Во всяком случае, еще совсем недавно.
Таких, как я, принято называть «грязный шпион», или «разведчик», в зависимости от того, с какой стороны смотреть. Меня послали, чтобы разведать состояние дел в Скайриме. Эта провинция всегда поддерживала Старую Империю, и была одним из ее столпов. Магистр Телванни рассчитывал, что там мы сможем найти союзников, и обезопасить себя с севера. Тогда можно было бы наконец переправиться через проливы, и установить контроль над всеми исконными землями данмеров. И вот я, вооруженная легендой о своем полунордском происхождении (строго говоря, у меня действительно живут родственники в Солстхейме, разумеется не норды, но проколов на деталях можно было не бояться), я перешла границу Скайрима, якобы с целью найти пропавшего дядю.
Схватившие меня пограничники ни на йоту мне не поверили. Сама виновата! Контрабандисты, которым я доверилась, оказались связаны с повстанцами, так называемыми Братьями Бури. Вот поэтому сейчас я нахожусь в этом тарантасе, внутренне готовясь к бесславному провалу своей миссии.
Впрочем, я могу гордиться собой. Рядом с мелким воришкой Локиром и Рольфом, тем самым контрабандистом, который уверил меня в полной безопасности перехода границы, сидит высокий статный человек в синем жупане с гордым взглядом лорда. Это и есть глава повстанцев, Ульфрик Буревестник. Несмотря на то, что формально он мой враг – я не могу не выразить своего восхищения им. Он один противостоял целому взводу, виртуозно орудуя мечом, и отбрасывая врагов громким воплем. Только когда на него набросились сзади и заткнули ему рот, он сдался. Даже сейчас, когда он сидит связанный, с плотно завязанным кляпом, и его везут на казнь, в его холодных голубых глазах нет ни тени страха. Возможно, магистру Андарену стоит присмотреться к таким людям, как он, а не к жалким остаткам некогда великой Империи. Впрочем, этот совет передать я ему вряд ли смогу.
- Эй, Локир, - ткнул в бок повесившего нос вора Рольф. – А ты откуда?
- Да какая нахрен разница, - буркнул тот.
- Мысли норда перед смертью должны всегда обращаться к месту своего рождения, - назидательно сказал Рольф.
- Ну, я из Рорикстеда. И какая нахрен разница?
Рольф поджал губы и замолк. Любопытно, кем он был раньше? Священником? Монахом? Учителем? Прописная истина легко слетела с его губ, словно он каждый день произносил ее.
А помню ли я место своего рождения? Не стерлись ли образы моего далекого детства за прожитые века? Но нет, мне легко вспомнилась набережная Балморы, два моста через реку Одай и стены домов, сложенные из белого ракушечника. Они лепились вместе неровными рядами, идеально вписываясь в холмистый рельеф Горького Берега. Хлаалу, издавна жившие среди гор, всегда строили именно так, делая похожими свои жилища на обломки скал, валуны и приземистые насыпи. Там я выросла, и думаю, именно Балмору и стоит считать моей родиной, пусть и родилась я на самом деле неизвестно где. Подброшенный к дверям Гильдии Магов ребенок вряд ли что-то мог рассказать о своих родителях и о том, откуда он. А балморские волшебники приютили меня, вырастили и выучили.
Студенткой я была неважнецкой. Даже самые простые заклинания получались у меня с третьего-четвертого раза. Зато если уж оно у меня получалось, то его действие я могла поддерживать столько, сколько хотела. Меня даже прозвали Ранис-Огнемет, потому что обычный огненный шар я могла превратить в поток бушующего пламени, способный расплавить камень. Потом война… Гибель Балморы… Беженка в Вивеке… Вступление в Великий Дом Телванни, который собирал под свою руку всех магов, до которых мог дотянуться. И наконец, школа разведчиков.
Тарантас резко пошел под горку, и быстро запрыгал по камням, приближаясь к воротам небольшого города. Это, должно быть, Хелген, вспомнилась ориентировка. Небольшой имперский форпост на границе, население менее сотни человек, гарнизон: имперская гвардия и несколько альдмеров. Краем глаза я заметила алый генеральский штандарт, развевающийся над сторожевой башней. Видимо, на казнь Ульфрика прибыло высокое командование.
- Когда я был маленьким, мне казалось, нет ничего безопаснее имперских стен, - поделился Рольф. – Я тут недалеко родился. Мы с отцом ездили сюда за припасами и всякими вкусностями. Интересно, тут до сих пор варят можжевеловый мед? В молодости я не один бочонок осушил…
- Заткнитесь там, - резко обернулся возница. – Приехали уже, готовьтесь выгружаться.
- Приехали куда? – заволновался Локир.
- Куда-куда, - сплюнул Рольф. – Конечная станция. Дальше только Совенгард.
- Как Совенгард?! Нас что…
- А ты думал, нас на карнавал везут?
- Нас?! Но я же просто вор! Я не повстанец! Я здесь по ошибке! – завизжал Локир.
- Заткнись и хотя бы смерть встреть как мужчина, а не как тряпка, - посоветовал Рольф.
Тарантас описал дугу, и остановился. Двое дюжих имперцев встали по бокам, и синхронно открыли задний бортик. Хранящий надменное молчание Ульфрик встал первым, и, как подобает командиру, первым ступил на землю. За ним сошел Рольф. У него были связаны руки, но он все же сделал попытку помочь мне спуститься. И тут же получил солидный тычок рукояткой меча в бок.
- Двигай, - велел стражник, и еще раз подтолкнул его в спину.
Я легко спрыгнула с тарантаса, и, высоко подняв голову, встала в общую колонну. И тут у Локира сдали нервы. Он завизжал что-то дурным голосом, и вместо того, чтобы занять свое место за мной, кинулся наутек. Выкрикивая что-то, подпрыгивая и петляя, как заяц, Локир понесся куда-то за башню. Но пробежать он смог всего пару сотен метров. По команде капитана лучники с характерным «дзззиууу» спустили тетивы, и в спине незадачливого воришки застряли две длинные стрелы. У бедняги тут же подогнулись колени, и он грохнулся наземь, точно куль соломы.
- Идиот, - буркнул Рольф.
К нам подошли двое. Девушка со злым лицом, в ярко начищенных доспехах, с парадным мечом на поясе и офицерским плюмажем на шлеме. И писарь в зеленой робе с чернильницей на поясе, совсем еще мальчишка, со смешно оттопыренными ушами.
- Обнищала что-то Империя. Детей скоро будете в армию забирать, - съязвил кто-то впереди, и тут же охнул, согнувшись от удара латной перчаткой в живот.
- Давай их по списку, - велела девушка высоким резким голосом.
Писарь кивнул, и стал по одному вызывать смертников, водя пальцем по пергаменту и сверяя имена. Затем их отводили в сторону и без проволочек казнили, просто перерезая беднягам шею. Меня затошнило от одной мысли о том, что мне тоже вот так, пошло и грязно…
- Эй ты, красноглазка, - ткнула в меня пальцем девушка-офицер. – Да, ты. Как тебя зовут?
- Ранис, - ответила я, смотря ей прямо в глаза.
- Ранис из Дома Телванни? – переспросил писарь.
Я кивнула. Писарь что-то зашептал офицерше, до меня дошли только обрывки: «дворянка… не по закону… вообще не имела отношения…».
- Казнить. Азура отличит своих на том свете, - громко ответила офицерша.
Писарь вдруг сделал шаг вперед, и поклонился мне.
- Леди, я позабочусь о том, чтобы ваш прах был доставлен Дому Телванни.
Н-да, в имперских войсках действительно кризис, раз в офицеры производят фанатов генерала Клеона*, а умных людей держат писарями. «Убивай всех, боги сами рассортируют». Они, видимо, думают, это просто игра в «индорил»**, а люди – это фигурки и карты.
Меня толкнули в спину. Но не в ту сторону, где уже валялось несколько трупов, а туда, где стоял Ульфрик Буревестник и еще несколько повстанцев, очевидно, тоже дворяне. Там была установлена импровизированная плаха из старого пня, уже побуревшая от крови, и дощатый ящик для отрубленных голов. Перед ней на коленях стоял белокурый бородач со связанными за спиной руками. Солдат с усилием пригнул ему голову, и закрепил его бычью шею сыромятным ремнем. Палач в алом балахоне, не мешкая, опустил топор, и голова с глухим звуком стукнулась о дно ящика. Солдат достал ее за волосы и швырнул в корзину.
- Теперь ты, красноглазка, - пробасил он. – На колени и клади голову на плаху. Расслабься, тогда топор легко пойдет и ты ничего не почувствуешь.
Меня тут же мотивировали увесистым толчком в спину. Что ж, если такова воля Азуры, то так пусть и будет. Я встала на колени, положила голову на склизкий от крови пень, и закрыла глаза.
«Альмалексия, помилуй и прими мою душу»…
*) Это генерал Клеон-Мясник из мода Tears of the Fiend;
**) Это шахматы. Данмеры должны были иметь их аналог, по моему мнению, и я просто не нашел подходящего названия.
В Морровинде, вообще-то, дворяне все до единого, за исключением тех эшлендеров, которые до сих пор считают Великие Дома предательскими, и верят в приход Истинного Нереварина. Даже если ты младший помощник подметальщика хлева, ты являешься таким же полноправным членом Великого Дома, что и его магистр. При необходимости за тебя будут сражаться, и даже не испугаются начать войну. Таковы законы данмеров, предписывающие ценить каждого. В конце-концов, Нереварин тоже был бывшим заключенным, и любая неудачница, неспособная даже нормально заклинание составить, в итоге может владеть каким-нибудь редкостным талантом. Глупо? Может быть. Но на этом стоит целостность Морровинда, и именно поэтому в период Междуцарствия наша страна не попала под власть альдмерских ублюдков, и не скатилась в хаос гражданской войны.
Да, я данмерка. У меня кожа серо-кобальтового цвета, алые глаза и белые волосы. Достаточно старая, чтобы помнить о временах Уриэля Септима, последнего настоящего Императора, и достаточно молодая и наивная, чтобы взяться за самоубийственное задание магистра. Уже по моему умению составлять мази и эликсиры можно догадаться, к какому именно Великому Дому я принадлежу. Это Телванни. Последний из Великих Домов, который еще сражается и верит в то, что Морровинд можно возродить таким, каким он был раньше, во времена расцвета Вивека.
Смешно… Огромная провинция, устоявшая перед имперским вторжением в конце Третьей Эпохи, сохранившая целостность во времена Междуцарствия и сумевшая дать отпор альдмерам, ныне борется за само свое существование. И кто был в этом виноват? Аргониане! Эти полузвери, чьи способности никогда не позволяли им подняться выше торговца сосисками на базаре, теперь строят свою микро-империю. Воспользовавшись поражением войск Альдмерского Доминиона, эти крокодилы объявили о независимости, и мутной серой волной хлынули к границам Морровинда, намереваясь воспользоваться и нашей слабостью. Нам не оставалось ничего другого, кроме как уронить Министерство Правды, и взорвать Алую Гору. Пепел засыпал почти весь Морровинд и вызвал ужасную вулканическую зиму. Но зато аргонианская армия была разбита. Холоднокровные, зависящие от солнечного тепла, они дохли сотнями и тысячами во время заморозков. А мы выжили. И теперь медленно и тяжело восстанавливаем свою страну, отбиваясь от спорадических атак оголодавших оркских кланов и скайримских бандитов. Многие из нас верят, что именно с Морровинда начнется возрождение Старой Империи.
Верила в это и я. Во всяком случае, еще совсем недавно.
Таких, как я, принято называть «грязный шпион», или «разведчик», в зависимости от того, с какой стороны смотреть. Меня послали, чтобы разведать состояние дел в Скайриме. Эта провинция всегда поддерживала Старую Империю, и была одним из ее столпов. Магистр Телванни рассчитывал, что там мы сможем найти союзников, и обезопасить себя с севера. Тогда можно было бы наконец переправиться через проливы, и установить контроль над всеми исконными землями данмеров. И вот я, вооруженная легендой о своем полунордском происхождении (строго говоря, у меня действительно живут родственники в Солстхейме, разумеется не норды, но проколов на деталях можно было не бояться), я перешла границу Скайрима, якобы с целью найти пропавшего дядю.
Схватившие меня пограничники ни на йоту мне не поверили. Сама виновата! Контрабандисты, которым я доверилась, оказались связаны с повстанцами, так называемыми Братьями Бури. Вот поэтому сейчас я нахожусь в этом тарантасе, внутренне готовясь к бесславному провалу своей миссии.
Впрочем, я могу гордиться собой. Рядом с мелким воришкой Локиром и Рольфом, тем самым контрабандистом, который уверил меня в полной безопасности перехода границы, сидит высокий статный человек в синем жупане с гордым взглядом лорда. Это и есть глава повстанцев, Ульфрик Буревестник. Несмотря на то, что формально он мой враг – я не могу не выразить своего восхищения им. Он один противостоял целому взводу, виртуозно орудуя мечом, и отбрасывая врагов громким воплем. Только когда на него набросились сзади и заткнули ему рот, он сдался. Даже сейчас, когда он сидит связанный, с плотно завязанным кляпом, и его везут на казнь, в его холодных голубых глазах нет ни тени страха. Возможно, магистру Андарену стоит присмотреться к таким людям, как он, а не к жалким остаткам некогда великой Империи. Впрочем, этот совет передать я ему вряд ли смогу.
- Эй, Локир, - ткнул в бок повесившего нос вора Рольф. – А ты откуда?
- Да какая нахрен разница, - буркнул тот.
- Мысли норда перед смертью должны всегда обращаться к месту своего рождения, - назидательно сказал Рольф.
- Ну, я из Рорикстеда. И какая нахрен разница?
Рольф поджал губы и замолк. Любопытно, кем он был раньше? Священником? Монахом? Учителем? Прописная истина легко слетела с его губ, словно он каждый день произносил ее.
А помню ли я место своего рождения? Не стерлись ли образы моего далекого детства за прожитые века? Но нет, мне легко вспомнилась набережная Балморы, два моста через реку Одай и стены домов, сложенные из белого ракушечника. Они лепились вместе неровными рядами, идеально вписываясь в холмистый рельеф Горького Берега. Хлаалу, издавна жившие среди гор, всегда строили именно так, делая похожими свои жилища на обломки скал, валуны и приземистые насыпи. Там я выросла, и думаю, именно Балмору и стоит считать моей родиной, пусть и родилась я на самом деле неизвестно где. Подброшенный к дверям Гильдии Магов ребенок вряд ли что-то мог рассказать о своих родителях и о том, откуда он. А балморские волшебники приютили меня, вырастили и выучили.
Студенткой я была неважнецкой. Даже самые простые заклинания получались у меня с третьего-четвертого раза. Зато если уж оно у меня получалось, то его действие я могла поддерживать столько, сколько хотела. Меня даже прозвали Ранис-Огнемет, потому что обычный огненный шар я могла превратить в поток бушующего пламени, способный расплавить камень. Потом война… Гибель Балморы… Беженка в Вивеке… Вступление в Великий Дом Телванни, который собирал под свою руку всех магов, до которых мог дотянуться. И наконец, школа разведчиков.
Тарантас резко пошел под горку, и быстро запрыгал по камням, приближаясь к воротам небольшого города. Это, должно быть, Хелген, вспомнилась ориентировка. Небольшой имперский форпост на границе, население менее сотни человек, гарнизон: имперская гвардия и несколько альдмеров. Краем глаза я заметила алый генеральский штандарт, развевающийся над сторожевой башней. Видимо, на казнь Ульфрика прибыло высокое командование.
- Когда я был маленьким, мне казалось, нет ничего безопаснее имперских стен, - поделился Рольф. – Я тут недалеко родился. Мы с отцом ездили сюда за припасами и всякими вкусностями. Интересно, тут до сих пор варят можжевеловый мед? В молодости я не один бочонок осушил…
- Заткнитесь там, - резко обернулся возница. – Приехали уже, готовьтесь выгружаться.
- Приехали куда? – заволновался Локир.
- Куда-куда, - сплюнул Рольф. – Конечная станция. Дальше только Совенгард.
- Как Совенгард?! Нас что…
- А ты думал, нас на карнавал везут?
- Нас?! Но я же просто вор! Я не повстанец! Я здесь по ошибке! – завизжал Локир.
- Заткнись и хотя бы смерть встреть как мужчина, а не как тряпка, - посоветовал Рольф.
Тарантас описал дугу, и остановился. Двое дюжих имперцев встали по бокам, и синхронно открыли задний бортик. Хранящий надменное молчание Ульфрик встал первым, и, как подобает командиру, первым ступил на землю. За ним сошел Рольф. У него были связаны руки, но он все же сделал попытку помочь мне спуститься. И тут же получил солидный тычок рукояткой меча в бок.
- Двигай, - велел стражник, и еще раз подтолкнул его в спину.
Я легко спрыгнула с тарантаса, и, высоко подняв голову, встала в общую колонну. И тут у Локира сдали нервы. Он завизжал что-то дурным голосом, и вместо того, чтобы занять свое место за мной, кинулся наутек. Выкрикивая что-то, подпрыгивая и петляя, как заяц, Локир понесся куда-то за башню. Но пробежать он смог всего пару сотен метров. По команде капитана лучники с характерным «дзззиууу» спустили тетивы, и в спине незадачливого воришки застряли две длинные стрелы. У бедняги тут же подогнулись колени, и он грохнулся наземь, точно куль соломы.
- Идиот, - буркнул Рольф.
К нам подошли двое. Девушка со злым лицом, в ярко начищенных доспехах, с парадным мечом на поясе и офицерским плюмажем на шлеме. И писарь в зеленой робе с чернильницей на поясе, совсем еще мальчишка, со смешно оттопыренными ушами.
- Обнищала что-то Империя. Детей скоро будете в армию забирать, - съязвил кто-то впереди, и тут же охнул, согнувшись от удара латной перчаткой в живот.
- Давай их по списку, - велела девушка высоким резким голосом.
Писарь кивнул, и стал по одному вызывать смертников, водя пальцем по пергаменту и сверяя имена. Затем их отводили в сторону и без проволочек казнили, просто перерезая беднягам шею. Меня затошнило от одной мысли о том, что мне тоже вот так, пошло и грязно…
- Эй ты, красноглазка, - ткнула в меня пальцем девушка-офицер. – Да, ты. Как тебя зовут?
- Ранис, - ответила я, смотря ей прямо в глаза.
- Ранис из Дома Телванни? – переспросил писарь.
Я кивнула. Писарь что-то зашептал офицерше, до меня дошли только обрывки: «дворянка… не по закону… вообще не имела отношения…».
- Казнить. Азура отличит своих на том свете, - громко ответила офицерша.
Писарь вдруг сделал шаг вперед, и поклонился мне.
- Леди, я позабочусь о том, чтобы ваш прах был доставлен Дому Телванни.
Н-да, в имперских войсках действительно кризис, раз в офицеры производят фанатов генерала Клеона*, а умных людей держат писарями. «Убивай всех, боги сами рассортируют». Они, видимо, думают, это просто игра в «индорил»**, а люди – это фигурки и карты.
Меня толкнули в спину. Но не в ту сторону, где уже валялось несколько трупов, а туда, где стоял Ульфрик Буревестник и еще несколько повстанцев, очевидно, тоже дворяне. Там была установлена импровизированная плаха из старого пня, уже побуревшая от крови, и дощатый ящик для отрубленных голов. Перед ней на коленях стоял белокурый бородач со связанными за спиной руками. Солдат с усилием пригнул ему голову, и закрепил его бычью шею сыромятным ремнем. Палач в алом балахоне, не мешкая, опустил топор, и голова с глухим звуком стукнулась о дно ящика. Солдат достал ее за волосы и швырнул в корзину.
- Теперь ты, красноглазка, - пробасил он. – На колени и клади голову на плаху. Расслабься, тогда топор легко пойдет и ты ничего не почувствуешь.
Меня тут же мотивировали увесистым толчком в спину. Что ж, если такова воля Азуры, то так пусть и будет. Я встала на колени, положила голову на склизкий от крови пень, и закрыла глаза.
«Альмалексия, помилуй и прими мою душу»…
*) Это генерал Клеон-Мясник из мода Tears of the Fiend;
**) Это шахматы. Данмеры должны были иметь их аналог, по моему мнению, и я просто не нашел подходящего названия.
