[зимнееморе]

Отряхиваясь, я поднялся с мокрого асфальта. Я не чувствовал боли, чувствовал только шум в голове, с удивлением пялясь на асфальт цвета красных волос я свалился на него, второй раз.
Проснулся я, когда на сером небе догорали последние звезды, тогда я так и не понял, что это было, утро или вечер, потому что вырубился в третий раз.
Окончательно я оклемался 31 ноября в 4.37 утра. Не смотря на то, что это был последний день осени, листва только начинала опадать, часто шли дожди, как в первые её дни. Подо мной была лужа крови, рядом, на мокром от моей крови и дождя асфальте, валялась сумка с книгами. На улице совсем не было людей, поэтому я спокойно мог дойти до дома, не опасаясь попасться им на глаза. Я уже собирался уходить, и вдруг понял, что я пролежал тут почти 3 дня. 3 дня я лежал под окном пусть и старого, обшарпанного, но всё же жилого дома. 3 дня я лежал на мокром асфальте в луже крови, мимо меня проходили тысячи людей, они не замечали меня, даже если они думали что я какой-нибудь пьяница или бездомный, почему ни один из них даже не попытался мне помочь? Ладно, мне было плевать на них, так же как и им было плевать на меня, я перекинул сумку через плечо, оказалось, что она порвана, из нее, на беззвездное, черно-красное небо влажного асфальта вывалились Бредбери, Фолкнер, Хокинг, Достоевский…куча листков с моими записями. Я сгрёб всё это и шёл в обнимку с книгами до автобусной остановки, там мне пришлось мерзнуть, как мне тогда показалось несколько часов, наконец, сев в холодный автобус я начал разбирать свои заметки, обрывки рассказов и стихов, я обнаружил, что с моего лица струится кровь, в автобусе я был совершенно один, поэтому мог не бояться, что кто-то увидит меня, хотя, большинству просто наплевать, так что в любом случае я могу не опасаться. До своей остановки я доехал в 4.42, на улице было людно, поэтому я крепче прижал к себе книги и добежал до дома, по дороге, конечно же, врезаясь в людей.
Забежал в подъезд, взбегая по лестнице, разбил колено о ледяные ступени, боль не важна, ее просто не существует. Открываю дверь, пальцы не сгибаются, словно у восковой фигуры Чака Паланика в 30 градусный мороз. Если бы в руках не было книг, то когда бежал вверх, во время падения, приземлился бы руками на ступени, мои пальцы бы разбились как заляпанное стекло из постсоветских фильмов.
Обесцвеченный ключ наконец-то открыл проржавевший замок в мою, но какую-то чужую, квартиру. Это странное помещение встретило меня холодом и ярким светом, что странно, ведь на улице была пасмурная осень, да и свет я не оставлял включенным. Не разуваясь, я прошёл по коридору, под ногами приятно шуршали опавшие листья, звезды на стенах освещали путь, это от них было так ярко. Я был чуть живым, с лица капала кровь. По этой причине я отправился в ванную комнату, туман в ней ещё не рассеялся, и поэтому там приятно пахло влажной землёй. Я включил холодную воду, она была настолько холодной, что вместе с ней из крана сыпались кристаллики льда, я начал смывать кровь с лица, моё тело было просто ледяным, и от этого вода показалась горячей, как расплавленное стекло. Наконец, смыв с себя багровую маску и сбросив одежду, я пошёл в свою комнату. Начал разглядывать себя в огромном зеркале, татуировки в виде синяков и царапин по всему телу, на запястьях и в области грудной клетки глубокие порезы, я улыбаюсь себе и осени посиневшими губами. Зашторил пустое окно и лёг спать. Цветная темнота и мысли про неё, так я обычно и засыпаю. Долгий сон с осенью, с солнцем, с ней, улыбками и рассветом, мой новый любимый сон. Когда сеанс сновидений закончился на часах было 4.50 утра, без неё время шло слишком долго, но её не было со мной всего четыре дня. Всего четыре дня? За эти дни я успел прожить четыре жизни. В понедельник упал с платформы и попал под поезд, во вторник гнался за совой в парке, упал в озеро и утонул, в среду выпал из пустого окна и разбился о листья, в четверг меня забили до смерти арматурой и ногами. И вроде бы, сейчас всё в порядке, но без неё время идёт слишком долго, осень давно должна была закончиться, а она приехать ко мне, но секунды ожидания казались вечностью, сегодняшний день был последним днём её отсутствия, завтра она вернется, и мы снова будем рядом, в принципе я знал, как сделать, так что бы этот день скорее закончился. Я вскочил с кровати и начал одеваться, набрал горячую ванну и пошёл в магазин. Кроме обезображенной своим характером продавщицы и своего отражения в стёклах и лужах я не встретил ни одного человека, это хорошо. Я зашёл в супермаркет и начал разглядывать полки с продуктами, взял просроченный сыр, кислое молоко, гнилые яблоки и набор ножей. На часах пять утра. Заплатил никому не нужными деньгами за испорченные продукты и ножи, вывалился на мокрую улицу, быстро добежал до дома, по пути промочив обувь, взлетел по лестнице, разбив колени, ворвался в свою квартиру из чужого мира, шурша листьями на полу, спокойно зашёл в ванную, лёг в горячую воду, вспарывая живот кухонным ножом выпустил из себя внутренний космос, звёзды, чёрные дыры и планетарные туманности. Тёмная вода вперемешку со звёздами, листьями и моей улыбкой. На часах 23.59, 356 день осени уже подходит к концу, я улыбаюсь багровыми губами, осени и дыре в своём животе.
На часах 12.30, меня разбудило её дыхание, я улыбаюсь ей и только ей, ведь 356 день осени уже кончился.