Русалка, часть 1.

Написано полтора года назад, на летний фестиваль форума Kuroshitsuji. Пусть теперь тут повисит)
Саммари: действие происходит в поместье Фантомхайв. В поместье три этажа. Там постоянно проживают гости и постояльцы. Присутствие героев аниме Kuroshitsuji чисто символическое.
_____________________________________________________________________________________________

Русалка



Небольшая спальня была погружена в полутьму, лимонно-желтый круг света охватывал лишь малую часть комнаты и кровать. На кровати, оперевшись спиной на смятую подушку, сидел молодой парень и задумчиво грыз кончик карандаша. Стояла глубокая летняя ночь, в распахнутое окно врывался свежий ветерок, играя кисеей занавесок. У горящей на столе яркой небольшой лампы вились мотыльки, а за окном шумели листвой деревья, пели цикады… и над виднеющимся вдали темным массивом леса висела круглая, молочного цвета Луна. Молодой человек вздохнул, перевел взгляд на открытый блокнот, лежащий на коленях… «Светила полная Луна» - твердым почерком вывел он на чистом листе и вновь сунул кончик карандаша в рот, повернув голову в сторону окна, вслушиваясь в звуки ночи.
Вновь вздохнул, возвращаясь к только что написанному:
- Светила полная Луна… - пробормотал он себе под нос, - светила полная Луна, она стояла у окна… - карандаш заскрипел о бумагу, - нет, это как-то слишком в рифму…
Вырванный и скомканный, лист бумаги точным броском отправился в корзину в углу, к десятку таких же смятых белых подобий шариков. Не долетев пары сантиметров, комочек стукнулся о внешний бортик корзины и откатился к стене, к тройке уже лежащих там его «собратьев».
Молодого человека звали Энтони Райс. Это был высокий, стройный шатен, с чуть круглым миловидным лицом и светло-голубыми глазами. Его роман, выпущенный в свет чуть менее года назад, неожиданно оказался весьма популярным, и крупные агентства засыпали его предложениями контрактов, торопясь «прибрать к рукам» юное дарование. И Энтони, оглушенный внезапным успехом, недолго думая, заключил контакт с одним из крупнейших издательств, еще не до конца поверив в свою удачу. По договору он должен был предоставить новый роман в течении полугода, и тогда это показалось ему весьма справедливым сроком… но потом вдохновение как-то незаметно ушло и вот уже приближался срок сдачи романа, да и выданный ему щедрый аванс был практически на нуле – а молодой человек так и не написал ни строчки, и до сих пор не представлял, о чем, собственно, будет писать. А издательство интересовалось ходом работы, торопило со сроками, требовало предоставить черновой вариант…
Он очередной раз вздохнул, откладывая блокнот. Устало потер глаза. Взглянул на часы – стрелки показвали почти три часа ночи.
- Похоже, сегодня я опять ничего не напишу… - мрачно сказал он часам, глядя на неумолимый, бесстрастный бег стрелок. Замкнутый круг. Он попал в замкнутый круг и не видит из него выхода.
Протянув руку, Энтони погасил лампу и залез под одеяло. Может, идея романа придет к нему во сне?.. Оставалось лишь надеятся на это. Но сон не шел, юноша лежал, подложив ладонь под щеку, и смотрел, как над лесом вдали плывет сияющий шар Луны.
Когда хороший знакомый предложил ему пожить за городом и погостить в роскошном особняке старинного рода Фантомхайв, Энтони согласился сразу же, не раздумывая. Потому что, во-первых – это позволяло ему быть подальше от Лондона – и, соответственно, от издательства, а во-вторых, поместье располагалось в изумительном по красоте месте, да и само являлось практически произведением искусства, что, как он надеялся, послужит источником вдохновения и подтолкнет его к написанию романа. Молодой писатель провел в особняке уже двое суток, в основном гуляя по окрестностям и просиживая часы в беседке в саду, но вдохновение продолжало упорно избегать его мечтательного взора.
Постепенно мысли его стали нечеткими и расплывчатыми, веки сомкнулись, и сознание заволокло дымчатой пеленой сна. В этот момент тишину комнаты нарушил тихий смех. Веки спящего чуть дрогнули, реагируя на посторонний звук. Смех повторился, нежным хрустальным звоном распространяясь по комнате. Энтони открыл глаза и, недоуменно оглядываясь, сел на кровати.
- Кто здесь?..
Но в спальне было тихо и темно, лишь тикали часы на каминной полке, да Луна исчезла из виду, скрывшись за пушистым облаком.
- Приснилось… - пробормотал парень, вновь укладываясь.
И смех раздался снова, он звучал словно отовюду, но так тихо, нежно, словно журчащий весенний ручеек. Энтони резко вскочил, внимательно осматривая комнату. Никого. Но смех был. Был. Он точно слышал его. Взгляд метнулся к двери – может, это из коридора?.. Или – из соседней комнаты?.. Вставать и проверять не хотелось. Откровенно говоря – было просто страшно. Он словно вновь был ребенком, обнаружившим монстра под своей кроватью. Глубоко вздохнув, чтобы успокоить колотящееся сердце, Энтони повернул голову к окну… и замер, на мгновение даже забыв, как дышать. В темноте проема – за окном – явственно виднелся стройный, полупрозрачный силуэт. Тонкая, изящная фигурка и развевающиеся на ветру длинные волосы цвета утренней звезды. Ужас сковал сердце, – За окном! Это третий этаж!!! - по спине пополз липкий, неприятный холодок. Парень зажмурился, для верности прикрыв лицо еще и руками, - мне это кажется, кажется, кажется… - отодвигаясь от края кровати и вжимаясь в ее полированную деревянную спинку.
Ничего не произошло. Никто больше не смеялся в тишине. Никто не пытался потрогать его ледяными руками, несмотря на предчувствие, что это вот-вот произойдет. Тикали часы. Легкий ветерок шевелил волосы, щекоча щеку. Постепенно Энтони расслабился, опуская руки и осторожно открывая глаза.
В комнате никого не было. В окне никого не было. Лишь деревья шелестели листвой на ветру.
Он облегченно выдохнул, дивясь силе своего воображения.
- Ты милый. – хихикнул тихий голосок.
Он резко обернулся. Она стояла у дальнего конца кровати, обвив левой рукой столбик балдахина и прижимаясь к нему щекой. Огромные, темные – и в то же время сияющие – омуты глаз смотрели на него с детской доверчивостью и любопытством.
- Кто ты?.. – чуть слышно выдохнул писатель, за одно лишь мгновение очарованный этим хрупким и прекрасным созданием.
- Не бойся меня. – шепотом прошелестело в тишине, она улыбнулась – и исчезла, стоило ему протянуть к ней руку.
До самого утра Энтони так и не сомкнул глаз, пребывая в тревожащем душу ожидании, но пленившая его незнакомка так больше и не появилась.

Утром, спускаясь в столовую, он был рассеян и задумчив, все его мысли занимал нежный образ и глубокие, темные глаза.
- Доброе утро, господин Райс, - приветствовал его дворецкий, - Вы так бледны сегодня… плохо спали?
- Вообще не спал… - глухо откликнулся Энтони, все еще погруженный в свои мысли. Внезапно взгляд его просветлел:
- Скажите… - начал он, поднимая голову.
- Себастьян, - дворецкий мило улыбнулся гостю.
- Себастьян, - по губам молодого человека скользнула тень улыбки, - здесь… есть призраки?..
- Да, господин Райс, как и во всяком уважающем себя старинном поместье с богатой историей, здесь, конечно же, есть призраки. А что, они Вас беспокоили?
- Не то чтобы беспокоили… - Энтони задумчиво провел пальцем по губам, - просто мне кажется, я видел одного… одну… - голубые глаза затуманились, приобретая отсутствующее выражение, - Извините, я пойду прогуляюсь…
- Конечно. Приятной прогулки, господин Райс, - ответил Себастьян, но писатель его уже не услышал.

Весь день Энтони не находил себе места. Ему не сиделось в комнате, и он отправлялся в сад, но и там его беспокойные мысли не находили выхода – он видел ее образ в чашечках цветов, слышал ее голос в шелесте листвы… Молодой человек не знал, куда себя деть, чем занять. Он пытался писать, писать о ней, но полученный итог не стоил даже переведенных на него чернил. Бесконечные вопросы – Кто она? Призрак или..? Чего она хотела? Почему так быстро исчезла?.. Увидит ли он ее сегодня? Или хоть когда-нибудь еще?.. – теснили разум и не давали покоя.
Стемнело. Устав бродить по поместью, делая вид, что увлеченно разглядывает развешанные по стенам картины, и пару раз наткнувшись на вимательный взгляд дворецкого, Энтони вернулся к себе в комнату. Не зажигая лампы, пару раз прошелся из одного конца спальни в другой. Снял ботинки и лег на кровать, не раздеваясь.
Голубые глаза с тоской смотрели вверх, на темный полог балдахина.
- Покажись, если ты здесь… покажись мне. – тихо произнес он в пустоту, - Я просто хочу тебя снова увидеть. Поговорить… - эхо его слов замерло в глубине комнаты. Но ничего не произошло. Вздохнув, парень повернулся на бок, прикрывая глаза. Может, она придет завтра?..
Тихий звук коснулся его слуха. Словно всплеск посреди озера. И нежный голос, похожий на журчание лесного ручейка, робко спросил:
- Ты хотел меня видеть?.. Я… нравлюсь тебе?
- Да. – Энтони счастливо улыбнулся, открывая глаза и поворачиваясь на голос, - ты очень красивая, знаешь?..
Она стояла у окна и выглядела сейчас гораздо более реальной, чем он запомнил. Длинные светлые волосы серебрились в лунном свете, а в темных глазах словно сияли звезды. Энтони осторожно сел на кровати, боясь снова спугнуть это эфемерное чудо.
- Кто ты? – тихо спросил он, всматриваясь в точеное девичье личико.
- Айко. – улыбнулась она в ответ, перемещаясь ближе к нему. Вот, казалось, только что опиралась спиной о подоконник и, в следующий миг – уже стоит напротив, совсем-совсем рядом. Непозволительно близко.
- Айко… - зачарованно повторил парень, протягивая к ней руки. – Но кто ты?..
Пахнуло свежестью и по комнате распространился едва уловимый запах речного ила.
Его ладоней коснулась прохлада, будто он опустил их в озерную воду. Ее глаза вдруг оказались близко-близко, и все вопросы пропали, растворились в сияющих, манящих, бездонных омутах, в которых тонул его разум, отключая волю и сознание. Нежные, прохладные губы мягко накрыли губы юноши, и мир исчез, поглощенный бархатной темнотой, внутри которой медленно вспыхивали и гасли звезды…

…Энтони Райс медленно прогуливался по длинным коридорам поместья, на этот раз действительно разглядывая картины и пытаясь упорядочить хаотично мечущиеся в голове мысли.
Он проснулся утром, с первым солнечным лучом, упавшим на его лицо. Ощущая себя абсолютно вымотанным и совершенно не помня весь предыдущий вечер.
Все, что ему удалось вспомнить – это изящный образ в проеме окна и нежный голос… а дальше – темнота. Не пробиваемая никакими усилиями разума. Подобное с ним было лишь однажды, когда он напился до беспамятства в день своего 18-летия. С тех пор он практически не притрагивался к спиртному.
- Айко. – тихо произнес парень, одаривая очередную картину равнодушным взглядом и запуская пятерню в растрепанные каштановые волосы. – Точно, Айко. Она так сказала… Должно быть, это ее имя…
Дойдя до лестничного проема, Энтони задумчиво посмотрел в конец коридора, решая, стоит ли идти дальше, и перевел взгляд на уходившие вниз ступеньки. Он уже сделал шаг к лестнице, намереваясь выйти в сад, «проветрить мысли», как странный шум привлек его внимание.
Молодому человеку вдруг показалось, что он слышит знакомый голос. Ее голос. Звук доносился из коридора, из той его части, куда Энтони так и не дошел, свернув на лестницу. Он не мог разобрать слов, но эти интонации… ошибится было невозможно. Однако, как и следовало ожидать, в коридоре никого не было. Лишь где-то в другом его конце хлопнула дверь, закрытая кем-то из гостей особняка.
- Ну, конечно... – сумрачно выдохнул парень, скользя взглядом по картинам, - и на что я надеялся?..
Он подошел к окну и, распахнув его настежь, подставил лицо легкому летнему ветерку. Неподвижно простояв так несколько минут, вздохнул, отворачиваясь… и застыл, не в силах оторвать взор от картины напротив, странно незамеченной им прежде.
Это была обычная с виду картина – озеро, камыши, пологий берег, ива, склонившая ветви к чистой зеркальной глади… и девушка, сидевшая по пояс в воде у самого берега, грустно глядевшая куда-то вдаль огромными темными глазами.
- Айко… - зачарованно прошептал он, дотрагиваясь до полотна кончиками пальцев.
Внезапно картина подернулась зыбкой рябью, и молодому человеку показалось, что он слышит тихий плеск воды и даже чувствует запах речного ила и мокрого песка, едва уловимый, но почему-то странно знакомый.
- Это невозможно… - глухо произнес писатель, и нарисованная девушка, словно услышав его слова, подняла голову и нежно улыбнулась, встречаясь с ним взглядом.
Он вздрогнул, отшатываясь, пораженный нереальностью происходящего, а девушка игриво подмигнула ему и прижала тонкий пальчик к губам в красноречивом жесте. «Только никому не говори…» - тихим шелестом прозвучало в его голове.
На лестнице послышались голоса и Энтони поспешил отойти обратно к окну, делая вид, что любуется окрестностями. Мимо, увлеченные разговором, прошли две девушки, и, не обращая на него внимания, скрылись за дверью одной из комнат. Убедившись, что в коридоре никого нет, он вернулся обратно. Но теперь это была всего лишь картина. Никакого плеска, никакого запаха. Никакого взгляда.
- Мне не показалось. – Энтони погладил ладонью теплое дерево резной рамы, вглядываясь в тонкие девичьи черты, - Не показалось.
И тут только он увидел на полотне нечто, ранее ускользнувшее от его взгляда, завороженного темными омутами ее глаз – ниже пояса, в полупрозрачной воде, четко угадывались очертания гибкого рыбьего хвоста и неясный блеск гладкой серебристой чешуи.
- Русалка… - еле слышно прошептал он в унисон своим мыслям. – Тогда как…?
На лестнице снова послышались шаги, и Энтони понял, что пора уходить. О том, почему у нее были ноги вместо хвоста, когда она появлялась в его комнате, он успеет и подумать и, возможно, спросить ее саму в следующий раз.

С тех пор он приходил ежедневно, иногда часами разглядывая картину, хотя и девушка, и весь пейзаж уже давно и прочно отпечатались в его памяти. Молодой человек старался не афишировать свой интерес к конкретно одной этой картине, но временами ему казалось, что кто-то стоит у него спиной и внимательно наблюдает за его действиями. Каждый раз Энтони резко оборачивался, но раз за разом находил лишь пустой коридор.
Шли дни, и с каждым днем картина «оживала» все реже и реже, а русалка грустнела на глазах. А еще из его памяти стали часто выпадать вечера и ночи, и по утрам он никак не мог вспомнить, когда вернулся в комнату и как ложился спать. Но Энтони уже не обращал на это внимания – русалка занимала все его мысли, а прочее воспринималось лишь досадной помехой. Пугало писателя лишь то, что взгляд любимой с каждым днем становился все печальней, а ее образ на картине – прозрачней, словно она могла исчезнуть в любой момент.
В один из дней, когда он, по обыкновению, коснулся полотна, поглаживая кончиками пальцев тонкое личико, картина ожидаемо подернулась знакомой рябью и в голове раздался тихий, нежный голос: «Помоги мне». И все. Спустя миг это снова была только картина.
Весь день Энтони не находил себе места. Он не знал, что сделать, как помочь… а дорогой сердцу образ безмолвствовал, не давая ответа.
А на следующий день она исчезла.