1
Уже несколько недель как на смену старому пришел новый, 433 год Третьей Эры. Занятия Элдариона как с Келрией, так и с Сентиусом продолжались, причем шли они весьма успешно. Данмерка уже без труда призывала низших даэдра: скампов и ужасов клана, удерживая их в Нирне почти в течение минуты и выучившись отдавать им самые элементарные команды. Сам маг перенял у своего учителя такие трудные навыки в сфере Иллюзий как заклинания невидимости и хамелеона, полностью освоил технику обездвиживания противника и овладел умениями сотворять магические щиты, которые спасали не только от заклинаний, но и от обычного оружия. Помимо всего прочего, он полностью освоил заклинание Флавия, и теперь мог менять свой облик несколько раз подряд, не прибегая при удержании их источниками для восполнения магической энергии в течение нескольких часов. В какой-то момент наставник объявил, что передал эльфу все необходимые базовые знания, и попросил оказать ему помощь в дальнейшей работе над усовершенствованием чар. Колдун с радостью согласился. Работа обещала быть интересной и увлекательной, несмотря на колоссальную сложность. Со слов Сентиуса он понял, что тот планирует воссоздание одного айлейдского заклинания, утерянного в ходе восстания диких людей. По мнению Флавия, некоторые подсказки хранились в руинах Сейататара, древнеэльфийского города, павшего одним из последних под натиском армии Святой Алессии. Предложению имперца лезть в подземелье альтмер не очень обрадовался, помня о своем последнем опыте в посещении подобного рода мест. Но перспектива разбавить теоретические занятия небольшим приключением казалась не совсем безрадостной, к тому же, мер получил шанс проверить полезность знаний, полученных от наставника, в боевой обстановке.
Поход оказался не слишком напряженным: под покровом невидимости двое магов пробрались в руины, кишащие нежитью, и, избегая боя, добрались до места, где хранились нужные им знания. После небольших трудностей, которые возникли при поиске потайной ниши в стене, довольные чародеи с легким сердцем поспешили к выходу, на ходу едва не угодив в хитроумную айлейдскую ловушку. Вернувшись в дом имперца, они сразу же приступили к изучению материалов. Те представляли собой сложные чертежи, которые, как догадались исследователи, объясняли процесс переноса иллюзий с заклинателя на другой объект. Находка чрезвычайно обрадовала Флавия, чуть не плясавшего от радости при виде лежащих перед ним кусков пергамента, содержащих древние знания.
Коллеги приступили к дешифровке записей, на что ушло около месяца: местами текст было невозможно прочесть, да и работа со словарем, подразумевавшая поиск единственно верного варианта перевода того или иного слова, двигалась небыстро. Занимаясь научной деятельностью, Элдарион не забывал и о преподавательской, не только обучая Келрию более сложным заклинаниям призыва, но и потихоньку затрагивая другие школы. Жизнь налаживалась, и ее спокойному течению мешало лишь одно обстоятельство: альтмер начал чувствовать голод, вампиризм давал о себе знать. Сперва эльф не понимал, что за зов слышится в его голове, не давая сосредоточиться на исследованиях, занимая все мысли. Нет, пока еще его не тянуло убивать, кусать каждого встречного человека или мера, чтобы напиться желанной крови. Но порой все-таки приходилось одергивать себя, когда внезапно маг забывался, думая о том, с каким удовольствием вписался бы клыками в нежную шею своей ученицы или Сентиуса, когда тот склонялся над айлейдскими чертежами, тихо и невнятно бормоча что-то себе под нос. Однажды вечером, засыпая, он, снова почувствовав сильное желание перегрызть кому-нибудь горло, принялся размышлять о том, что бы было, если бы в тот день он не согласился выполнить задание, возложенное на него Раминусом, после чего пришел к выводу - не мог не согласиться. Гордость не позволила бы.
Перебирая в мозгах события, произошедшие с ним в последующие дни, он вдруг вспомнил данмера, беседовавшего в "Западном вельде" с Фафниром. Вдруг его осенило: с тем же самым эльфом он беседовал в начале зимы! И, кажется, даже предлагал тому помочь завести знакомство с Келрией. Теперь же, вспомнив, что данмер, возможно, состоит в Темном Братстве, Элдариону это предложение казалось абсурдным. С другой стороны, было бы интересным узнать о намерениях темного эльфа. А потому маг решил утром, когда голова будет работать лучше, подумать о том, как лучше осуществить назревавший в его голове план. Перевернувшись на левый бок, так что он оказался лежащим лицом к стене, высокий эльф повыше натянул на себя недавно постиранное хозяйкой заведения по инициативе альтмера одеяло и через пару минут сладко засопел.
***
После неудачи, случившейся с ним в Бравиле, Кентул вернулся в убежище, домой. Родные стены приняли ассасина не слишком радостно. Принимали, разумеется, не стены, а обитатели пространства между ними, но от этого на душе юного мера становилось еще тяжелее. Очива, прежде приветливая и дружелюбная, лишь сдержанно кинула ему на входе, Телендрил и вовсе обходила стороной, не удостаивая его даже взором, Антуанетта Мари же, напротив сверлила данмера полными презрения взглядами каждый раз, когда тот проходил мимо. Единственным, кто остался по-прежнему рад присутствию темного эльфа в чейдинхольском убежище, был старый редгард. Однако и тот сочувственно вздыхал каждый раз, когда юноша приближался к нему.
В довершение всего, хозяйка убежища вскоре принесла данмеру два конверта. В одном было письмо от Лашанса, сообщавшее о понижении мера в ранге. Другой содержал объявление в розыск - за голову ассасина была назначена награда в шесть сотен септимов. Обвинялся он в четырех убийствах и контрабанде скумы. Реним не поскупился, стремясь избавиться от единственного свидетеля своего сговора с преступной организацией.
Вне себя от горя и стыда, Кентул полностью посвятил себя тренировкам. Почти пятнадцать часов в сутки проводил он в тренировочной комнате, прерываясь лишь на сон и для приема пищи. До потери сил метал он кинжалы в мишень, оттачивал удары, режа и рубя деревянные манекены, щепки от которых разлетались по полу, забиваясь в самые дальние углы и щели. В придачу к остальным бедам, обрушившимся на данмера, его мучила бессонница. Каждую ночь просыпался он весь в холодном поту, когда снова и снова видел во сне умоляющие взгляды своего товарища, спасти которого было невозможно. Чтобы хоть как-то скрасить свои ночные пробуждения и проводить время с пользой, Кентул занялся чтением книг по теории использования различных типов оружия, уделяя особое внимание тактике боя клинками, как одноручными, так и легкими двуручными, вроде дайкатаны. Так, просыпаясь утром с дикой мышечной болью и через силу доползая до манекенов, чтобы провести весь день в почти непрерывных упражнениях, юный ассасин переживал скучные и одинокие дни в убежище, которое из желанного и родного дома превратилось в камеру пыток, где душа юноши страдала, не находя сочувствия со стороны бывших друзей, которые после провала своего молодого коллеги не желали с ним знаться.
Кроме неутешительных мыслей касательно отношения к нему согильдийцев, голову Кентула не покидали еще одна. Мысль о данмерке, увиденной им уже дважды. Каждый вечер он успевал подумать о ней, вызвать в уме навязчивый, но такой милый и приятный образ, перед тем как отключиться, пластом лежа на жестком матрасе. Юноша мечтал о том, чтобы еще хотя бы раз увидеть ее, и помнил, что тот альтмер из Университета обещал устроить это. Но прошло достаточно много времени, и потихоньку мечты мера стали превращаться во что-то далекое и недостижимое, мутное и неясное словно дым. Не только неосведомленность о местонахождении предмета его мечтаний служила преградой для осуществления мечты, но и вид собственной рожи, которая, по словам Очивы, глядела с объявлений почти на каждом углу. Между тем, сидение взаперти настолько опостылело ассасину, что он отдал бы все за возможность хоть ненадолго вырваться из окружавших его стен и был готов на почти безрассудные поступки. Однако что-то мешало ему совершить необдуманный ход, который мог стоить темному эльфу не только свободы, но и жизни.
В один из снежных дней конца зимы, когда ветер заставлял старые деревья Ивового Берега скрипеть, сопротивляясь его яростным порывам, а вьюга мела, растаскивая снег из сугробов по улицам Чейдинхола, на которые в последние морозные дни года пешеходы редко отваживались выходить, Кентул в одиночестве и тишине тренировочной комнаты превращал манекены гильдии в опилки, за его спиной неожиданно раздался странный шум, сопровождаемый лязгом металла; повеяло силой, возникшей ниоткуда. Обернувшись, не опуская любимую катану, с которой он воссоединился по прибытии в убежище, данмер узрел существо, о котором не раз слышал, но встречаться с которым ему до сих пор не довелось - дремору. Будучи наслышанным о враждебности созданий Обливиона, Кентул удивился, когда понял, что существо не собиралось на него нападать. Однако это не мешало ему грязно ругаться, причем такие слова как "ничтожество", "тварь" и "мерзкий смертный" были самыми приличными из них. Продолжая покрывать стоявшего разинув рот эльфа потоками комплиментов, дремора подошел к нему, протягивая какой-то лист бумаги. Едва оторопевший мер принял бумагу у него из рук, существо с громким шипением, продолжая ругаться, исчезло в вихре разноцветных магических искр. Отделавшись, наконец, от удивления, ассасин поднес посылку к глазам и принялся читать, причем с каждой секундой выражение его лица становилось все более довольным, хмурый в последние недели лоб разглаживался, появилась легкая улыбка. Перечитав послание несколько раз, юноша решительно направился в сторону спален, пинками распахивая все встречные двери. Ему нужны были чернила и чистая бумага. Спустя пару минут он сидел за грубо сколоченным деревянным столом в столовой и неспешно выводил ответ, повсеместно ляпая кляксы. Грамоте данмер был обучен еще родителями, а в убежище кое-какие знания почерпнул из редких уроков редгарда. Закончив с написанием ответного письма, данмер задумался о способе его доставки. Просить кого-либо из своих братьев или сестер по убежищу он не желал: боялся, что прочитают, да и хотелось избежать ненужных расспросов. Выбираться на улицу самому было опасно. Но Кентул не видел другого выхода.
Подождав, пока все жители убежища разойдутся по своим делам, ассасин прошмыгнул к входной двери и незаметно для всех покинул помещение. Заброшенный дом, в подвале которого находилось чейдинхольское убежище, был сооружен в данмерском стиле, как и большинство домов в Чейдинхоле. Довольно старое, но все еще крепкое трехэтажное строение надежно скрывало обиталище местных убийц от посторонних взоров. Местами стены покрылись трещинами, протекал потолок, да дверь, то набухавшая от проливных дождей, то ссыхавшаяся от жаркого солнца, не слишком ровно входила в косяк, и через щели внутрь намело порядочно снега.
Выглянув на улицу сквозь полусгнившие доски, которыми было заколочено окно, и не обнаружив там ни одной живой души, Кентул отворил дверь и тенью выскочил наружу. Отчаянно сопротивляясь морозному ветру, норовившему залезть в каждую щелочку одежды и свалить с ног, данмер по покрывшейся ледяной корочкой мостовой шел к постоялому двору "Новые земли", ежась от холода. Когда же он достиг желанных дверей заведения и, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания, зашел внутрь, то первым делом подошел к камину, где пылал огонь, трещавший сухими поленьями, и протянул к нему свои замерзшие руки, чтобы поскорее согреться. Дверь и тенью выскочил наружу. Отчаянно сопротивляясь морозному ветру, норовившему залезть в каждую щелочку одежды и свалить с ног, данмер по покрывшейся ледяной корочкой мостовой шел к постоялому двору "Новые земли", ежась от холода. Когда же он достиг желанных дверей заведения и, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания, зашел внутрь, то первым делом подошел к камину, где пылал огонь, трещавший сухими поленьями, и протянул к нему свои замерзшие руки, чтобы поскорее согреться. дверь и тенью выскочил наружу. Отчаянно сопротивляясь морозному ветру, норовившему залезть в каждую щелочку одежды и свалить с ног, данмер по покрывшейся ледяной корочкой мостовой шел к постоялому двору "Новые земли", ежась от холода. Когда же он достиг желанных дверей заведения и, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания, зашел внутрь, то первым делом подошел к камину, где пылал огонь, трещавший сухими поленьями, и протянул к нему свои замерзшие руки, чтобы поскорее согреться. Окинув холл здания беглым взглядом и поняв, что его скромной персоной никто не заинтересовался, данмер, не снимая закрывавший почти все лицо капюшон, отороченный мехом, подошел к темной эльфийке за барной стойкой и обратился к ней с вопросом:
- Могу ли я оставить это письмо альтмеру, временно проживающему здесь? - он говорил нарочито более низким чем обычно голосом, чтобы придать своей персоне важности.
- Разумеется. Как ему Вас представить? - спросила женщина, однако тут же оборвала себя. - А, кстати, вот и он пришел! Вы можете вручить ему все что нужно самостоятельно, - похоже, она была довольна, что избавилась от лишних хлопот.
Данмер посмотрел на двери, откуда, занеся в помещение снег на подошвах и мороз внешнего мира, приближалась к стойке стройная высокая фигура в красной робе. Узнав Кентула, фигура молча кивнула и указала глазами на лестницу, ведущую на второй этаж. Данмер без вопросов последовал за своим знакомым.
Альтмер привел его в небогато, но прилично обставленную комнату и попросил присесть на стул в углу. Сам высокий эльф устроился на кровати, после чего завел разговор:
- Помнится, друг мой, я обещал тебе кое-что. Если твое желание не пропало, предложение остается в силе. Ты готов?
- Все зависит от места и времени, - задумчиво произнес данмер. Изнутри его терзало нетерпение, но он решил этого не выдавать. Лишь трясущиеся колени могли рассказать об эмоциях юного мера.
- Я устроил все так, что моя подопечная завтра прибудет в город для проведения практических занятий. Я могу представить тебя, как своего второго ученика, и провести совместные занятия. Что скажешь?
- Меня интересует место проведения занятий, - тихо протянул данмер.
- Оставь свой официальный тон для разговоров со стражей, друг, - Элдарион рассмеялся, заметив испуганное выражение лица Кентула. - Не бойся, выдавать тебя я не собираюсь. Поэтому и занятия проведу не в здании местного отделения гильдии, а в доме одного моего знакомого. Ну, как ты относишься к этой идее?
- Хмм, думаю, я готов.
- Превосходно! Завтра в полдень жду тебя по следующему адресу, - альтмер быстро черкнул пару строчек на клочке бумаги и протянул его собеседнику. -И попрошу не опаздывать, - он подмигнул и улыбнулся. - А теперь я хотел бы немного отдохнуть. Тяжелый был день.
Они попрощались, и Кентул покинул здание постоялого двора. Он был очень доволен встречей. Но что-то во взгляде альтмера заставляло его настороженно отнестись к этой затее.
На следующее утро Кентул проснулся раньше обыкновенного, быстро оделся, позавтракал и направился в тренировочный зал. Но тренироваться, вопреки обыкновению, не хотелось. Мысли юноши были о другом.
Еле дождавшись полудня, он постучал в дверь нужного ему дома. Спустя пару мгновений дверь отводилась, пропуская темного эльфа внутрь.
- Телекинез в действии, - послышался довольный голос Элдариона.
Повернув голову в нужном направлении, данмер увидел и обладателя голоса, и того, к кому было обращено высказывание. Увидел ту, что прочно обосновалась в его голове уже давно, и с тех пор не желала ее покидать.
- Это Кентул, еще один мой ученик, - снова заговорил альтмер, обращаясь к девушке. - Кентул, это Келрия, - представил данмерку ассасину маг. Она улыбнулась и коротко кивнула: "Привет".
Темный эльф в нерешительности мялся у дверей, пока недавний знакомый не пригласил его и свою подопечную пройти за ним. Комната, в которую пришла троица, располагалась в подвале. Махнув рукой в сторону скамьи у стены, приглашая данмеров сесть, Элдарион начал урок. Тема занятия была новой как для Келрии, так и для Кентула, который до сего момента уроков мистицизма не брал. Альтмер собирался поведать о заклинаниях поглощения, весьма полезных для любого боевого мага, а также и для простого обывателя, подвергнувшегося нападению при помощи заклинаний. Рассказав о пользе магии поглощения, которая позволяла не только избежать негативного воздействия вражеских чар, но и восполнить запас собственных магических сил применяющего ее. В завершении рассуждений о пользе этих чар, Элдарион решил продемонстрировать, как выглядит то, о чем он рассказывал в течение последних минут. Встав около той из стен, вблизи которой не было ни мебели, ни ковров, ни гобеленов, он попросил данмеров применить к нему какую-нибудь магию. В ответ оба, засмущавшись, промолчали, очевидно, ожидая реакции другого. Ни к каким эффективным действиям это привести не могло, вследствие чего альтмеру пришлось оказать воздействие на своих учеников вербально:
- Кентул, будь мужчиной, подай леди пример, - с ироничной улыбкой обратился он к юноше.
Обреченно пожав плечами, тот поднялся со своего места и подошел к центру комнаты, ссутулившись и опустив голову, и замер напротив высокого эльфа.
- Смелее, используй магию, - подбадривал его чародей, не рассчитывая, впрочем, на какой-либо результат.
Посмотрев на альтмера, ассасин вдруг приосанился и расправил плечи. Далее последовали короткие пассы руками, после чего из пространства между ладонями вырвался и небыстро полетел в сторону Элдариона небольшой огненный шар. За то короткое время, что заклинание провело в полете, альтмер успел воздеть руки вверх, будто бы выпуская из них голубя, после чего его окружила колеблющаяся прозрачная мембрана. Достигнув ее, шар словно бы утонул в ней, а сама мембрана осветилась фиолетовым - магия перешла к чародею.
- Очень хорошо, - прокомментировал он способности темного эльфа в области разрушения. - Однако, слишком медленно. За то время, пока заклинание достигнет цели, та успеет поставить щитовые чары, да и увернуться сможет преспокойно. Пытайся выбрасывать руки вперед резче, это придаст ускорение магии, вот так, - он продемонстрировал, как должен был действовать Кентул. - Попробуй еще раз! На этот раз я не буду поглощать заклинание, а поставлю обыкновенный огненный щит.
Данмер вновь распрямил спину и совершил незамысловатые движения руками, а затем резко выставил их вперед. В этот раз огненный шар был больше и летел гораздо быстрее, так что альтмеру, блокировавшему его, пришлось даже сделать шаг назад.
- Превосходно, - отметил он. - Просто великолепно! А не знаешь ли ты еще каких-нибудь заклинаний школы разрушения?
- Ну, возможно, что и знаю. Не уверен, что знаю название этих чар, но они окружают меня огненной оболочкой, - ответил данмер.
- Не мог бы ты продемонстрировать мне их?
- Думаю, мог бы, - смущенно произнес Кентул. Он не очень любил выступать, показывать кому-нибудь свои умения. Но раз маг настаивал... Эльф произнес короткое заклинание, одновременно словно бы обвивая вокруг себя невидимую ткань. Пространство около него задрожало, вскоре вспыхнув; потоки волшебного огня завивались, завихрялись, обволакивая заклинателя.
- Меняй форму - крикнул Элдарион. - Заставь пламя подняться!
Не совсем понимая, чего требует от него чародей, темный эльф попытался отдать стене пламени мысленный приказ. Это оказалось не так просто, как хотелось бы. На лбу данмера выступил пот, вены вздулись. Не в силах управляться с магией одной лишь волей, он решил помочь мыслям физическими движениями, немного приподняв плечи, встав на носочки и как бы подымая руками завесу огня. Та повиновалась и переместилась почти к потолку.
- Великолепно, - воскликнул наставник. - А теперь брось ее в меня!
Кентул пробовал повиноваться, но тут магия покинула его, и пламя погасло.
Элдарион, кажется, был весьма доволен. Он захлопал в ладоши:
- Браво! Очень и очень хорошо!
Внезапно взгляд его упал на медленно тускнеющий синий камень на столе. Вдруг став каким-то нервным, он затараторил:
- Простите, я вынужден ненадолго вас покинуть! - и поспешил по лестнице наверх.
Когда темные эльфы остались вдвоем, в комнате воцарилось молчание. Келрия сидела на стуле, а Кентул так и застыл посреди комнаты. Оба сверлили взглядами каменный пол, который вот-вот был готов развалиться - так пристально на него смотрели меры. Наконец девушка нарушила тишину своим вопросом:
- Как ты находишь нашего учителя?
- Излишне эмоционален. И немного странный. Но дело свое, видимо, знает.
- Давно ты с ним знаком?
- Несколько месяцев.
- Понятно, - ответила Келрия, после чего вновь наступила тишина. На этот раз первым заговорил Кентул.
- Ты родом из Коррола?
- Ага. А откуда ты знаешь?
- Довелось увидеть однажды. Был там проездом, - задумчиво протянул юноша, вспоминая, как поступил в услужение Рениму.
- Никак достопримечательности осматривал, - улыбнулась Келрия. - Да так внимательно, что чуть на мостовой не растянулся?
Кентул прыснул со смеху. Да, на нее он загляделся в тот день.
- Ну так если есть на что посмотреть - почему бы и нет? - усмехнулся он.
Оба, немного застенчиво улыбаясь, снова замолчали, на этот раз до прихода Элдариона. Тот вернулся слегка отстраненным и продолжил занятия, ни на что больше не отвлекаясь. В конце урока он быстро попрощался с обоими, а сам умчался на верхний этаж дома. Кентул предложил девушке проводить ее. Ему не было важно, куда. Просто хотелось быть с ней рядом. По дороге, правда, к его неудовольствию, беседа не завязалась. Но тому было свое объяснение - мороз, заставлявший обоих поднимать воротники до кончиков длинных ушей. Составив ей компанию до дверей Гильдии Магов, откуда девушка должна была отправиться обратно в столицу, Кентулу вдруг страшно захотелось обнять ее на прощание. Но тут его охватило такое смущение, что он просто помахал рукой и улыбнулся. Келрия ответила тем же. После этого юноша развернулся и побрел к убежищу, погруженный в свои мысли.
Не глядя на дорогу, он, казалось, полностью ушел в себя. Завывание метели убаюкивало, хоть поднятый ей сухой снег нещадно бил в лицо и лез за шиворот. Из забытья данмер вышел лишь тогда, когда уткнулся носом в кольчужную броню на груди патрульного. От неожиданности Кентул засуетился, в результате чего поскользнулся на брусчатке улицы и растянулся на снегу. Капюшон слетел с его головы. Стражник, держа одной рукой факел - на улице было темно - и опустив на землю щит, протянул вторую руку эльфу, помогая встать. Внезапно выражение его лица изменилось, он резко отстранил руку и положил ее на рукоять меча.
- Постой! Ты тот, кого разыскивают! - он вытащил меч из ножен и приставил к горлу лежащего. - Именем закона ты арестован! Отдай мне свое оружие и медленно поднимайся! Я сопровожу тебя в тюрьму, где ты проведешь время до конца расследования совершенных тобой преступлений.
Кентул был растерян. Да, он совсем не рассчитывал провести остаток жизни в тесной камере, глядя на солнечный свет через прутья решетки темницы. Мозг его лихорадочно соображал, ища выход из сложившейся ситуации. Но никаких мыслей не было.
Развязка произошла неожиданно. Раздался удар чего-то тяжелого по шлему патрульного, и тот упал как подкошенный. Вслед за этим из темноты вышло новое действующее лицо, которое данмер никак не ожидал тут увидеть. Это был Элдарион. Приложив руку к шее местного представителя системы правосудия, он удовлетворенно заметил: "Жить будет", - после чего помог Кентулу, находящемуся в состоянии прострации, подняться и, убедившись, что их никто не видит, зашептал: "Пошевеливайся! Не хватало еще, чтобы за нами послали вооруженный наряд стражи Чейдинхола!".
Сочтя доводы альтмера убедительными, Кентул прислушался к ним и, отряхнувшись, поспешил за своим спасителем, который привел его в тот же дом, где немногим ранее проводил занятия. Приказав данмеру сесть, маг прошептал короткое заклинание, запирающее дверь. Глухо щелкнуть замок, и альтмер развернулся и подошел к ассасину и нетерпеливо спросил:
- За что тебя разыскивают?
- Видел лишнее, - коротко ответил тот.
- Что именно? Или кого?
- Ренима.
- Что он делал?
- Совершал сделку.
- Какую?
- С контрабандистами. О поставках скумы, видимо.
- С чего ты взял?
- Я видел лунный сахар, - эльф не знал, зачем и почему говорит все это Элдариону, слова сами срывались с языка. Виной этому было заклинание подчинения, наложенное чародеем.
- Тогда понятно, почему от тебя хотят избавиться. Что еще ты натворил?
- Убил троих.
- Кем они были? - не унимался маг.
- Контрабандистами.
- Ты знаешь, на кого они работают?
- Это Ренриджра Крин.
- Ясно. Довелось слышать. Еще что-нибудь можешь мне рассказать?
- Нет.
- То есть, информация, размещенная на объявлениях о розыске, ложная?
- Именно.
- Хорошо, - успокоился наконец альтмер. Посмотрев на своего собеседника, и увидев, что тот дрожит от холода, он так же незаметно, как наложил, снял с него чары и попросил подвинуться ближе к камину.
- Зачем? - удивился Кентул. - Он же не горит!
- Сейчас исправим, - улыбнулся маг.
В одном из углов комнаты лежали сухие березовые поленья. Схватив парочку телекинезом, чародей отправил их в камин, после чего небрежно махнул рукой - дрова загорелись, распространяя тепло и приятный запах тихо потрескивающей бересты.
- Не знаешь ли ты, кто еще из придворных может быть в этом замешан? - снова спросил альтмер.
- Не могу сказать. У Ренима связи почти во всех городах Сиродила. И беседовал он со многими с глазу на глаз. Но не уверен, что каждый из них может знать о делах Саласа, - данмер вдруг призадумался и удивленно взглянул на волшебника. - Постой! Ты что, хочешь развернуть антискумную кампанию?
- Определенно, - прыснул альтмер. - Посадить всех контрабандистов за решетку, снять с должностей продажных чиновников. И, разумеется, уничтожить весь лунный сахар на территории Тамриэля. Нет, конечно! У меня своих проблем достаточно, - произнес он после небольшой паузы.
- Не хочешь ли рассказать?
- Уверен, что это тебе нужно? - с ноткой грусти в голосе поинтересовался Элдарион.
- Было бы любопытно. Я же не могу заставить тебя говорить таким же образом, как ты меня, - с укоризной ответил Кентул.
- Пообещаешь молчать? Или спалить тебя, как только узнаешь? - улыбнулся чародей.
- Побегу стражникам рассказывать! То-то они будут рады! Сразу обеспечат меня железной койкой и горбушкой хлеба в день. Пока однажды нанятый Ренимом убийца не проберется в тюрьму и не перережет мне спящему горло. - О том, что тот же убийца может и освободить его, данмер предпочел умолчать.
- Весомый аргумент, - согласился высокий эльф. - Ну что же, ты сам напросился.
Он встал и произнес заклинание рассеивания, и Кентул поразился произошедшей с его лицом переменой. Вместо молодого красавца, коим, несомненно, был прежде маг, на него смотрел неопределенного возраста эльф, кожа которого была испещрена глубокими морщинами, высохла и цветом напоминала внутреннюю часть лимона, пролежавшего надрезанным не одну неделю. Прежними остались лишь только глаза, карие, глубокие, ясные. Но в них виделся тот самый блеск, который уловил ассасин в "Новых землях". Голодный блеск.
- Ну как? - улыбнулся во весь рот Элдарион, обнажая длинные белоснежные клыки.
- Впечатляет, - согласился Кентул. - Но не ново.
- Ах, ну раз так... - Элдарион ожидал совсем другой реакции.
- Кстати, где тот друг, в доме которого мы сейчас находимся? - осведомился данмер.
- Он отбыл в Скайрим по важному делу. И пробудет там до начала лета, полагаю.
- Понятно, - ответил ассасин и погрузился в полудрему, которой способствовал камин, источающий тепло, ласкающее насквозь промокшего темного эльфа. - Слушай, не мог ты немного поучить меня, хотя бы пару уроков дать?
- А что взамен? Ты можешь платить? Или у тебя есть встречное предложение? Я готов его рассмотреть.
- Насчет денег не знаю, - призадумался Кентул. - Но если тебя интересует, скажем... обучение навыкам ближнего боя? Кинжалы, одноручные и полуторные клинки. Я к твоим услугам.
- Не желаешь ли что-нибудь продемонстрировать? А то не приходилось еще видеть тебя в деле, - хитро прищурился альтмер.
Ассасин окинул комнату оценивающим взглядом. Затем встал. Снова покрутил головой. И резко повернулся на пол-оборота и выбросил правую руку вперед от плеча. Раздался тихий свист, после - глухой удар. Ровно промеж глаз чучела головы оленя, висевшего на стене, застрял по самую рукоять стальной кинжал.
- И почему же такая участь не постигла стража порядка, столь рьяно исполнявшего свои обязанности? Ты ведь и вправду был готов идти за ним в тюрьму!
- Он протянул мне руку, хотел помочь. В наше время нечасто можно встретить хорошего человека.
- Честный убийца! - со смехом воскликнул Элдарион. - И как это тебя угораздило встать на этот путь!?
- Какой путь?
- Не прикидывайся дураком, - вдруг сделался серьезным маг. - Я следил за тобой вчера. "Я просто слуга Ренима!", - передразнил он данмера. - Пажи министров не попадают вслепую кинжалом точно в цель. Они не разговаривают с Фафниром в тавернах Скинграда. И уж точно не бывают в заброшенном доме на окраине Чейдинхола! - повысил он голос.
- И что теперь? Сдашь меня страже? Ты ведь сам совсем недавно меня от нее же спас! - с вызовом бросил данмер, вскакивая.
- Да не буду я тебя никому сдавать! - лениво махнул рукой чародей. - Не горячись так. Присядь. На, вот, выпей! - он протянул юноше бокал, который незадолго до этого наполнил выдержанным вином Тамики.
- Не буду я пить эту дрянь, - скривил губы ассасин.
- Какой привередливый! Дрянь, надо же! - возмутился высокий эльф, одним глотком опустошая хрустальную емкость. - Не хочешь - не заставляю, - констатировал он.
- Правильно делаешь. Кстати, как это тебя угораздило стать вампиром?
- Долгая история.
- А я никуда не тороплюсь.
- Я провалил задание. Меня покусали. Полгода назад.
- Больно было? - поинтересовался данмер.
- Я не был в сознании, когда это случилось. Позже осознал.
- И как теперь тебе живется? Люди не боятся?
- А магия мне на что? - произнес альтмер, обновляя заклинание - он снова выглядел молодым и здоровым. Хотя, конечно, коллеги, которые знают, чураются.
- А ты из гильдии?
- Ну, конечно. В Сиродиле магов-одиночек почти нет. Разве что некроманты. Да и те создали что-то наподобие организации.
- И давно ты в гильдии?
- Долго. Уже смутно помню, как вступал. Помню только, что провалил все экзамены, кроме разрушения. По нему получил высший бал из всех других кандидатов. С тех пор почти только разрушением и занимался, - маг принялся вспоминать свой путь к достижению нынешнего звания.
Так за разговорами пролетел вечер, уже глубокой ночью данмер вернулся в убежище, где получил нагоняй от Очивы, которая была в дурном расположении духа: кого-то из членов братства недавно нашли мертвым. Расползались слухи о предательстве, и они волновали каждого из убийц. Но не Кентула. Довольный прошедшим днем, он разделся и лег на кровать. Скоро он уже видел сны, в которых ему являлась Келрия, уже который раз за последние недели.
Поход оказался не слишком напряженным: под покровом невидимости двое магов пробрались в руины, кишащие нежитью, и, избегая боя, добрались до места, где хранились нужные им знания. После небольших трудностей, которые возникли при поиске потайной ниши в стене, довольные чародеи с легким сердцем поспешили к выходу, на ходу едва не угодив в хитроумную айлейдскую ловушку. Вернувшись в дом имперца, они сразу же приступили к изучению материалов. Те представляли собой сложные чертежи, которые, как догадались исследователи, объясняли процесс переноса иллюзий с заклинателя на другой объект. Находка чрезвычайно обрадовала Флавия, чуть не плясавшего от радости при виде лежащих перед ним кусков пергамента, содержащих древние знания.
Коллеги приступили к дешифровке записей, на что ушло около месяца: местами текст было невозможно прочесть, да и работа со словарем, подразумевавшая поиск единственно верного варианта перевода того или иного слова, двигалась небыстро. Занимаясь научной деятельностью, Элдарион не забывал и о преподавательской, не только обучая Келрию более сложным заклинаниям призыва, но и потихоньку затрагивая другие школы. Жизнь налаживалась, и ее спокойному течению мешало лишь одно обстоятельство: альтмер начал чувствовать голод, вампиризм давал о себе знать. Сперва эльф не понимал, что за зов слышится в его голове, не давая сосредоточиться на исследованиях, занимая все мысли. Нет, пока еще его не тянуло убивать, кусать каждого встречного человека или мера, чтобы напиться желанной крови. Но порой все-таки приходилось одергивать себя, когда внезапно маг забывался, думая о том, с каким удовольствием вписался бы клыками в нежную шею своей ученицы или Сентиуса, когда тот склонялся над айлейдскими чертежами, тихо и невнятно бормоча что-то себе под нос. Однажды вечером, засыпая, он, снова почувствовав сильное желание перегрызть кому-нибудь горло, принялся размышлять о том, что бы было, если бы в тот день он не согласился выполнить задание, возложенное на него Раминусом, после чего пришел к выводу - не мог не согласиться. Гордость не позволила бы.
Перебирая в мозгах события, произошедшие с ним в последующие дни, он вдруг вспомнил данмера, беседовавшего в "Западном вельде" с Фафниром. Вдруг его осенило: с тем же самым эльфом он беседовал в начале зимы! И, кажется, даже предлагал тому помочь завести знакомство с Келрией. Теперь же, вспомнив, что данмер, возможно, состоит в Темном Братстве, Элдариону это предложение казалось абсурдным. С другой стороны, было бы интересным узнать о намерениях темного эльфа. А потому маг решил утром, когда голова будет работать лучше, подумать о том, как лучше осуществить назревавший в его голове план. Перевернувшись на левый бок, так что он оказался лежащим лицом к стене, высокий эльф повыше натянул на себя недавно постиранное хозяйкой заведения по инициативе альтмера одеяло и через пару минут сладко засопел.
***
После неудачи, случившейся с ним в Бравиле, Кентул вернулся в убежище, домой. Родные стены приняли ассасина не слишком радостно. Принимали, разумеется, не стены, а обитатели пространства между ними, но от этого на душе юного мера становилось еще тяжелее. Очива, прежде приветливая и дружелюбная, лишь сдержанно кинула ему на входе, Телендрил и вовсе обходила стороной, не удостаивая его даже взором, Антуанетта Мари же, напротив сверлила данмера полными презрения взглядами каждый раз, когда тот проходил мимо. Единственным, кто остался по-прежнему рад присутствию темного эльфа в чейдинхольском убежище, был старый редгард. Однако и тот сочувственно вздыхал каждый раз, когда юноша приближался к нему.
В довершение всего, хозяйка убежища вскоре принесла данмеру два конверта. В одном было письмо от Лашанса, сообщавшее о понижении мера в ранге. Другой содержал объявление в розыск - за голову ассасина была назначена награда в шесть сотен септимов. Обвинялся он в четырех убийствах и контрабанде скумы. Реним не поскупился, стремясь избавиться от единственного свидетеля своего сговора с преступной организацией.
Вне себя от горя и стыда, Кентул полностью посвятил себя тренировкам. Почти пятнадцать часов в сутки проводил он в тренировочной комнате, прерываясь лишь на сон и для приема пищи. До потери сил метал он кинжалы в мишень, оттачивал удары, режа и рубя деревянные манекены, щепки от которых разлетались по полу, забиваясь в самые дальние углы и щели. В придачу к остальным бедам, обрушившимся на данмера, его мучила бессонница. Каждую ночь просыпался он весь в холодном поту, когда снова и снова видел во сне умоляющие взгляды своего товарища, спасти которого было невозможно. Чтобы хоть как-то скрасить свои ночные пробуждения и проводить время с пользой, Кентул занялся чтением книг по теории использования различных типов оружия, уделяя особое внимание тактике боя клинками, как одноручными, так и легкими двуручными, вроде дайкатаны. Так, просыпаясь утром с дикой мышечной болью и через силу доползая до манекенов, чтобы провести весь день в почти непрерывных упражнениях, юный ассасин переживал скучные и одинокие дни в убежище, которое из желанного и родного дома превратилось в камеру пыток, где душа юноши страдала, не находя сочувствия со стороны бывших друзей, которые после провала своего молодого коллеги не желали с ним знаться.
Кроме неутешительных мыслей касательно отношения к нему согильдийцев, голову Кентула не покидали еще одна. Мысль о данмерке, увиденной им уже дважды. Каждый вечер он успевал подумать о ней, вызвать в уме навязчивый, но такой милый и приятный образ, перед тем как отключиться, пластом лежа на жестком матрасе. Юноша мечтал о том, чтобы еще хотя бы раз увидеть ее, и помнил, что тот альтмер из Университета обещал устроить это. Но прошло достаточно много времени, и потихоньку мечты мера стали превращаться во что-то далекое и недостижимое, мутное и неясное словно дым. Не только неосведомленность о местонахождении предмета его мечтаний служила преградой для осуществления мечты, но и вид собственной рожи, которая, по словам Очивы, глядела с объявлений почти на каждом углу. Между тем, сидение взаперти настолько опостылело ассасину, что он отдал бы все за возможность хоть ненадолго вырваться из окружавших его стен и был готов на почти безрассудные поступки. Однако что-то мешало ему совершить необдуманный ход, который мог стоить темному эльфу не только свободы, но и жизни.
В один из снежных дней конца зимы, когда ветер заставлял старые деревья Ивового Берега скрипеть, сопротивляясь его яростным порывам, а вьюга мела, растаскивая снег из сугробов по улицам Чейдинхола, на которые в последние морозные дни года пешеходы редко отваживались выходить, Кентул в одиночестве и тишине тренировочной комнаты превращал манекены гильдии в опилки, за его спиной неожиданно раздался странный шум, сопровождаемый лязгом металла; повеяло силой, возникшей ниоткуда. Обернувшись, не опуская любимую катану, с которой он воссоединился по прибытии в убежище, данмер узрел существо, о котором не раз слышал, но встречаться с которым ему до сих пор не довелось - дремору. Будучи наслышанным о враждебности созданий Обливиона, Кентул удивился, когда понял, что существо не собиралось на него нападать. Однако это не мешало ему грязно ругаться, причем такие слова как "ничтожество", "тварь" и "мерзкий смертный" были самыми приличными из них. Продолжая покрывать стоявшего разинув рот эльфа потоками комплиментов, дремора подошел к нему, протягивая какой-то лист бумаги. Едва оторопевший мер принял бумагу у него из рук, существо с громким шипением, продолжая ругаться, исчезло в вихре разноцветных магических искр. Отделавшись, наконец, от удивления, ассасин поднес посылку к глазам и принялся читать, причем с каждой секундой выражение его лица становилось все более довольным, хмурый в последние недели лоб разглаживался, появилась легкая улыбка. Перечитав послание несколько раз, юноша решительно направился в сторону спален, пинками распахивая все встречные двери. Ему нужны были чернила и чистая бумага. Спустя пару минут он сидел за грубо сколоченным деревянным столом в столовой и неспешно выводил ответ, повсеместно ляпая кляксы. Грамоте данмер был обучен еще родителями, а в убежище кое-какие знания почерпнул из редких уроков редгарда. Закончив с написанием ответного письма, данмер задумался о способе его доставки. Просить кого-либо из своих братьев или сестер по убежищу он не желал: боялся, что прочитают, да и хотелось избежать ненужных расспросов. Выбираться на улицу самому было опасно. Но Кентул не видел другого выхода.
Подождав, пока все жители убежища разойдутся по своим делам, ассасин прошмыгнул к входной двери и незаметно для всех покинул помещение. Заброшенный дом, в подвале которого находилось чейдинхольское убежище, был сооружен в данмерском стиле, как и большинство домов в Чейдинхоле. Довольно старое, но все еще крепкое трехэтажное строение надежно скрывало обиталище местных убийц от посторонних взоров. Местами стены покрылись трещинами, протекал потолок, да дверь, то набухавшая от проливных дождей, то ссыхавшаяся от жаркого солнца, не слишком ровно входила в косяк, и через щели внутрь намело порядочно снега.
Выглянув на улицу сквозь полусгнившие доски, которыми было заколочено окно, и не обнаружив там ни одной живой души, Кентул отворил дверь и тенью выскочил наружу. Отчаянно сопротивляясь морозному ветру, норовившему залезть в каждую щелочку одежды и свалить с ног, данмер по покрывшейся ледяной корочкой мостовой шел к постоялому двору "Новые земли", ежась от холода. Когда же он достиг желанных дверей заведения и, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания, зашел внутрь, то первым делом подошел к камину, где пылал огонь, трещавший сухими поленьями, и протянул к нему свои замерзшие руки, чтобы поскорее согреться. Дверь и тенью выскочил наружу. Отчаянно сопротивляясь морозному ветру, норовившему залезть в каждую щелочку одежды и свалить с ног, данмер по покрывшейся ледяной корочкой мостовой шел к постоялому двору "Новые земли", ежась от холода. Когда же он достиг желанных дверей заведения и, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания, зашел внутрь, то первым делом подошел к камину, где пылал огонь, трещавший сухими поленьями, и протянул к нему свои замерзшие руки, чтобы поскорее согреться. дверь и тенью выскочил наружу. Отчаянно сопротивляясь морозному ветру, норовившему залезть в каждую щелочку одежды и свалить с ног, данмер по покрывшейся ледяной корочкой мостовой шел к постоялому двору "Новые земли", ежась от холода. Когда же он достиг желанных дверей заведения и, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания, зашел внутрь, то первым делом подошел к камину, где пылал огонь, трещавший сухими поленьями, и протянул к нему свои замерзшие руки, чтобы поскорее согреться. Окинув холл здания беглым взглядом и поняв, что его скромной персоной никто не заинтересовался, данмер, не снимая закрывавший почти все лицо капюшон, отороченный мехом, подошел к темной эльфийке за барной стойкой и обратился к ней с вопросом:
- Могу ли я оставить это письмо альтмеру, временно проживающему здесь? - он говорил нарочито более низким чем обычно голосом, чтобы придать своей персоне важности.
- Разумеется. Как ему Вас представить? - спросила женщина, однако тут же оборвала себя. - А, кстати, вот и он пришел! Вы можете вручить ему все что нужно самостоятельно, - похоже, она была довольна, что избавилась от лишних хлопот.
Данмер посмотрел на двери, откуда, занеся в помещение снег на подошвах и мороз внешнего мира, приближалась к стойке стройная высокая фигура в красной робе. Узнав Кентула, фигура молча кивнула и указала глазами на лестницу, ведущую на второй этаж. Данмер без вопросов последовал за своим знакомым.
Альтмер привел его в небогато, но прилично обставленную комнату и попросил присесть на стул в углу. Сам высокий эльф устроился на кровати, после чего завел разговор:
- Помнится, друг мой, я обещал тебе кое-что. Если твое желание не пропало, предложение остается в силе. Ты готов?
- Все зависит от места и времени, - задумчиво произнес данмер. Изнутри его терзало нетерпение, но он решил этого не выдавать. Лишь трясущиеся колени могли рассказать об эмоциях юного мера.
- Я устроил все так, что моя подопечная завтра прибудет в город для проведения практических занятий. Я могу представить тебя, как своего второго ученика, и провести совместные занятия. Что скажешь?
- Меня интересует место проведения занятий, - тихо протянул данмер.
- Оставь свой официальный тон для разговоров со стражей, друг, - Элдарион рассмеялся, заметив испуганное выражение лица Кентула. - Не бойся, выдавать тебя я не собираюсь. Поэтому и занятия проведу не в здании местного отделения гильдии, а в доме одного моего знакомого. Ну, как ты относишься к этой идее?
- Хмм, думаю, я готов.
- Превосходно! Завтра в полдень жду тебя по следующему адресу, - альтмер быстро черкнул пару строчек на клочке бумаги и протянул его собеседнику. -И попрошу не опаздывать, - он подмигнул и улыбнулся. - А теперь я хотел бы немного отдохнуть. Тяжелый был день.
Они попрощались, и Кентул покинул здание постоялого двора. Он был очень доволен встречей. Но что-то во взгляде альтмера заставляло его настороженно отнестись к этой затее.
На следующее утро Кентул проснулся раньше обыкновенного, быстро оделся, позавтракал и направился в тренировочный зал. Но тренироваться, вопреки обыкновению, не хотелось. Мысли юноши были о другом.
Еле дождавшись полудня, он постучал в дверь нужного ему дома. Спустя пару мгновений дверь отводилась, пропуская темного эльфа внутрь.
- Телекинез в действии, - послышался довольный голос Элдариона.
Повернув голову в нужном направлении, данмер увидел и обладателя голоса, и того, к кому было обращено высказывание. Увидел ту, что прочно обосновалась в его голове уже давно, и с тех пор не желала ее покидать.
- Это Кентул, еще один мой ученик, - снова заговорил альтмер, обращаясь к девушке. - Кентул, это Келрия, - представил данмерку ассасину маг. Она улыбнулась и коротко кивнула: "Привет".
Темный эльф в нерешительности мялся у дверей, пока недавний знакомый не пригласил его и свою подопечную пройти за ним. Комната, в которую пришла троица, располагалась в подвале. Махнув рукой в сторону скамьи у стены, приглашая данмеров сесть, Элдарион начал урок. Тема занятия была новой как для Келрии, так и для Кентула, который до сего момента уроков мистицизма не брал. Альтмер собирался поведать о заклинаниях поглощения, весьма полезных для любого боевого мага, а также и для простого обывателя, подвергнувшегося нападению при помощи заклинаний. Рассказав о пользе магии поглощения, которая позволяла не только избежать негативного воздействия вражеских чар, но и восполнить запас собственных магических сил применяющего ее. В завершении рассуждений о пользе этих чар, Элдарион решил продемонстрировать, как выглядит то, о чем он рассказывал в течение последних минут. Встав около той из стен, вблизи которой не было ни мебели, ни ковров, ни гобеленов, он попросил данмеров применить к нему какую-нибудь магию. В ответ оба, засмущавшись, промолчали, очевидно, ожидая реакции другого. Ни к каким эффективным действиям это привести не могло, вследствие чего альтмеру пришлось оказать воздействие на своих учеников вербально:
- Кентул, будь мужчиной, подай леди пример, - с ироничной улыбкой обратился он к юноше.
Обреченно пожав плечами, тот поднялся со своего места и подошел к центру комнаты, ссутулившись и опустив голову, и замер напротив высокого эльфа.
- Смелее, используй магию, - подбадривал его чародей, не рассчитывая, впрочем, на какой-либо результат.
Посмотрев на альтмера, ассасин вдруг приосанился и расправил плечи. Далее последовали короткие пассы руками, после чего из пространства между ладонями вырвался и небыстро полетел в сторону Элдариона небольшой огненный шар. За то короткое время, что заклинание провело в полете, альтмер успел воздеть руки вверх, будто бы выпуская из них голубя, после чего его окружила колеблющаяся прозрачная мембрана. Достигнув ее, шар словно бы утонул в ней, а сама мембрана осветилась фиолетовым - магия перешла к чародею.
- Очень хорошо, - прокомментировал он способности темного эльфа в области разрушения. - Однако, слишком медленно. За то время, пока заклинание достигнет цели, та успеет поставить щитовые чары, да и увернуться сможет преспокойно. Пытайся выбрасывать руки вперед резче, это придаст ускорение магии, вот так, - он продемонстрировал, как должен был действовать Кентул. - Попробуй еще раз! На этот раз я не буду поглощать заклинание, а поставлю обыкновенный огненный щит.
Данмер вновь распрямил спину и совершил незамысловатые движения руками, а затем резко выставил их вперед. В этот раз огненный шар был больше и летел гораздо быстрее, так что альтмеру, блокировавшему его, пришлось даже сделать шаг назад.
- Превосходно, - отметил он. - Просто великолепно! А не знаешь ли ты еще каких-нибудь заклинаний школы разрушения?
- Ну, возможно, что и знаю. Не уверен, что знаю название этих чар, но они окружают меня огненной оболочкой, - ответил данмер.
- Не мог бы ты продемонстрировать мне их?
- Думаю, мог бы, - смущенно произнес Кентул. Он не очень любил выступать, показывать кому-нибудь свои умения. Но раз маг настаивал... Эльф произнес короткое заклинание, одновременно словно бы обвивая вокруг себя невидимую ткань. Пространство около него задрожало, вскоре вспыхнув; потоки волшебного огня завивались, завихрялись, обволакивая заклинателя.
- Меняй форму - крикнул Элдарион. - Заставь пламя подняться!
Не совсем понимая, чего требует от него чародей, темный эльф попытался отдать стене пламени мысленный приказ. Это оказалось не так просто, как хотелось бы. На лбу данмера выступил пот, вены вздулись. Не в силах управляться с магией одной лишь волей, он решил помочь мыслям физическими движениями, немного приподняв плечи, встав на носочки и как бы подымая руками завесу огня. Та повиновалась и переместилась почти к потолку.
- Великолепно, - воскликнул наставник. - А теперь брось ее в меня!
Кентул пробовал повиноваться, но тут магия покинула его, и пламя погасло.
Элдарион, кажется, был весьма доволен. Он захлопал в ладоши:
- Браво! Очень и очень хорошо!
Внезапно взгляд его упал на медленно тускнеющий синий камень на столе. Вдруг став каким-то нервным, он затараторил:
- Простите, я вынужден ненадолго вас покинуть! - и поспешил по лестнице наверх.
Когда темные эльфы остались вдвоем, в комнате воцарилось молчание. Келрия сидела на стуле, а Кентул так и застыл посреди комнаты. Оба сверлили взглядами каменный пол, который вот-вот был готов развалиться - так пристально на него смотрели меры. Наконец девушка нарушила тишину своим вопросом:
- Как ты находишь нашего учителя?
- Излишне эмоционален. И немного странный. Но дело свое, видимо, знает.
- Давно ты с ним знаком?
- Несколько месяцев.
- Понятно, - ответила Келрия, после чего вновь наступила тишина. На этот раз первым заговорил Кентул.
- Ты родом из Коррола?
- Ага. А откуда ты знаешь?
- Довелось увидеть однажды. Был там проездом, - задумчиво протянул юноша, вспоминая, как поступил в услужение Рениму.
- Никак достопримечательности осматривал, - улыбнулась Келрия. - Да так внимательно, что чуть на мостовой не растянулся?
Кентул прыснул со смеху. Да, на нее он загляделся в тот день.
- Ну так если есть на что посмотреть - почему бы и нет? - усмехнулся он.
Оба, немного застенчиво улыбаясь, снова замолчали, на этот раз до прихода Элдариона. Тот вернулся слегка отстраненным и продолжил занятия, ни на что больше не отвлекаясь. В конце урока он быстро попрощался с обоими, а сам умчался на верхний этаж дома. Кентул предложил девушке проводить ее. Ему не было важно, куда. Просто хотелось быть с ней рядом. По дороге, правда, к его неудовольствию, беседа не завязалась. Но тому было свое объяснение - мороз, заставлявший обоих поднимать воротники до кончиков длинных ушей. Составив ей компанию до дверей Гильдии Магов, откуда девушка должна была отправиться обратно в столицу, Кентулу вдруг страшно захотелось обнять ее на прощание. Но тут его охватило такое смущение, что он просто помахал рукой и улыбнулся. Келрия ответила тем же. После этого юноша развернулся и побрел к убежищу, погруженный в свои мысли.
Не глядя на дорогу, он, казалось, полностью ушел в себя. Завывание метели убаюкивало, хоть поднятый ей сухой снег нещадно бил в лицо и лез за шиворот. Из забытья данмер вышел лишь тогда, когда уткнулся носом в кольчужную броню на груди патрульного. От неожиданности Кентул засуетился, в результате чего поскользнулся на брусчатке улицы и растянулся на снегу. Капюшон слетел с его головы. Стражник, держа одной рукой факел - на улице было темно - и опустив на землю щит, протянул вторую руку эльфу, помогая встать. Внезапно выражение его лица изменилось, он резко отстранил руку и положил ее на рукоять меча.
- Постой! Ты тот, кого разыскивают! - он вытащил меч из ножен и приставил к горлу лежащего. - Именем закона ты арестован! Отдай мне свое оружие и медленно поднимайся! Я сопровожу тебя в тюрьму, где ты проведешь время до конца расследования совершенных тобой преступлений.
Кентул был растерян. Да, он совсем не рассчитывал провести остаток жизни в тесной камере, глядя на солнечный свет через прутья решетки темницы. Мозг его лихорадочно соображал, ища выход из сложившейся ситуации. Но никаких мыслей не было.
Развязка произошла неожиданно. Раздался удар чего-то тяжелого по шлему патрульного, и тот упал как подкошенный. Вслед за этим из темноты вышло новое действующее лицо, которое данмер никак не ожидал тут увидеть. Это был Элдарион. Приложив руку к шее местного представителя системы правосудия, он удовлетворенно заметил: "Жить будет", - после чего помог Кентулу, находящемуся в состоянии прострации, подняться и, убедившись, что их никто не видит, зашептал: "Пошевеливайся! Не хватало еще, чтобы за нами послали вооруженный наряд стражи Чейдинхола!".
Сочтя доводы альтмера убедительными, Кентул прислушался к ним и, отряхнувшись, поспешил за своим спасителем, который привел его в тот же дом, где немногим ранее проводил занятия. Приказав данмеру сесть, маг прошептал короткое заклинание, запирающее дверь. Глухо щелкнуть замок, и альтмер развернулся и подошел к ассасину и нетерпеливо спросил:
- За что тебя разыскивают?
- Видел лишнее, - коротко ответил тот.
- Что именно? Или кого?
- Ренима.
- Что он делал?
- Совершал сделку.
- Какую?
- С контрабандистами. О поставках скумы, видимо.
- С чего ты взял?
- Я видел лунный сахар, - эльф не знал, зачем и почему говорит все это Элдариону, слова сами срывались с языка. Виной этому было заклинание подчинения, наложенное чародеем.
- Тогда понятно, почему от тебя хотят избавиться. Что еще ты натворил?
- Убил троих.
- Кем они были? - не унимался маг.
- Контрабандистами.
- Ты знаешь, на кого они работают?
- Это Ренриджра Крин.
- Ясно. Довелось слышать. Еще что-нибудь можешь мне рассказать?
- Нет.
- То есть, информация, размещенная на объявлениях о розыске, ложная?
- Именно.
- Хорошо, - успокоился наконец альтмер. Посмотрев на своего собеседника, и увидев, что тот дрожит от холода, он так же незаметно, как наложил, снял с него чары и попросил подвинуться ближе к камину.
- Зачем? - удивился Кентул. - Он же не горит!
- Сейчас исправим, - улыбнулся маг.
В одном из углов комнаты лежали сухие березовые поленья. Схватив парочку телекинезом, чародей отправил их в камин, после чего небрежно махнул рукой - дрова загорелись, распространяя тепло и приятный запах тихо потрескивающей бересты.
- Не знаешь ли ты, кто еще из придворных может быть в этом замешан? - снова спросил альтмер.
- Не могу сказать. У Ренима связи почти во всех городах Сиродила. И беседовал он со многими с глазу на глаз. Но не уверен, что каждый из них может знать о делах Саласа, - данмер вдруг призадумался и удивленно взглянул на волшебника. - Постой! Ты что, хочешь развернуть антискумную кампанию?
- Определенно, - прыснул альтмер. - Посадить всех контрабандистов за решетку, снять с должностей продажных чиновников. И, разумеется, уничтожить весь лунный сахар на территории Тамриэля. Нет, конечно! У меня своих проблем достаточно, - произнес он после небольшой паузы.
- Не хочешь ли рассказать?
- Уверен, что это тебе нужно? - с ноткой грусти в голосе поинтересовался Элдарион.
- Было бы любопытно. Я же не могу заставить тебя говорить таким же образом, как ты меня, - с укоризной ответил Кентул.
- Пообещаешь молчать? Или спалить тебя, как только узнаешь? - улыбнулся чародей.
- Побегу стражникам рассказывать! То-то они будут рады! Сразу обеспечат меня железной койкой и горбушкой хлеба в день. Пока однажды нанятый Ренимом убийца не проберется в тюрьму и не перережет мне спящему горло. - О том, что тот же убийца может и освободить его, данмер предпочел умолчать.
- Весомый аргумент, - согласился высокий эльф. - Ну что же, ты сам напросился.
Он встал и произнес заклинание рассеивания, и Кентул поразился произошедшей с его лицом переменой. Вместо молодого красавца, коим, несомненно, был прежде маг, на него смотрел неопределенного возраста эльф, кожа которого была испещрена глубокими морщинами, высохла и цветом напоминала внутреннюю часть лимона, пролежавшего надрезанным не одну неделю. Прежними остались лишь только глаза, карие, глубокие, ясные. Но в них виделся тот самый блеск, который уловил ассасин в "Новых землях". Голодный блеск.
- Ну как? - улыбнулся во весь рот Элдарион, обнажая длинные белоснежные клыки.
- Впечатляет, - согласился Кентул. - Но не ново.
- Ах, ну раз так... - Элдарион ожидал совсем другой реакции.
- Кстати, где тот друг, в доме которого мы сейчас находимся? - осведомился данмер.
- Он отбыл в Скайрим по важному делу. И пробудет там до начала лета, полагаю.
- Понятно, - ответил ассасин и погрузился в полудрему, которой способствовал камин, источающий тепло, ласкающее насквозь промокшего темного эльфа. - Слушай, не мог ты немного поучить меня, хотя бы пару уроков дать?
- А что взамен? Ты можешь платить? Или у тебя есть встречное предложение? Я готов его рассмотреть.
- Насчет денег не знаю, - призадумался Кентул. - Но если тебя интересует, скажем... обучение навыкам ближнего боя? Кинжалы, одноручные и полуторные клинки. Я к твоим услугам.
- Не желаешь ли что-нибудь продемонстрировать? А то не приходилось еще видеть тебя в деле, - хитро прищурился альтмер.
Ассасин окинул комнату оценивающим взглядом. Затем встал. Снова покрутил головой. И резко повернулся на пол-оборота и выбросил правую руку вперед от плеча. Раздался тихий свист, после - глухой удар. Ровно промеж глаз чучела головы оленя, висевшего на стене, застрял по самую рукоять стальной кинжал.
- И почему же такая участь не постигла стража порядка, столь рьяно исполнявшего свои обязанности? Ты ведь и вправду был готов идти за ним в тюрьму!
- Он протянул мне руку, хотел помочь. В наше время нечасто можно встретить хорошего человека.
- Честный убийца! - со смехом воскликнул Элдарион. - И как это тебя угораздило встать на этот путь!?
- Какой путь?
- Не прикидывайся дураком, - вдруг сделался серьезным маг. - Я следил за тобой вчера. "Я просто слуга Ренима!", - передразнил он данмера. - Пажи министров не попадают вслепую кинжалом точно в цель. Они не разговаривают с Фафниром в тавернах Скинграда. И уж точно не бывают в заброшенном доме на окраине Чейдинхола! - повысил он голос.
- И что теперь? Сдашь меня страже? Ты ведь сам совсем недавно меня от нее же спас! - с вызовом бросил данмер, вскакивая.
- Да не буду я тебя никому сдавать! - лениво махнул рукой чародей. - Не горячись так. Присядь. На, вот, выпей! - он протянул юноше бокал, который незадолго до этого наполнил выдержанным вином Тамики.
- Не буду я пить эту дрянь, - скривил губы ассасин.
- Какой привередливый! Дрянь, надо же! - возмутился высокий эльф, одним глотком опустошая хрустальную емкость. - Не хочешь - не заставляю, - констатировал он.
- Правильно делаешь. Кстати, как это тебя угораздило стать вампиром?
- Долгая история.
- А я никуда не тороплюсь.
- Я провалил задание. Меня покусали. Полгода назад.
- Больно было? - поинтересовался данмер.
- Я не был в сознании, когда это случилось. Позже осознал.
- И как теперь тебе живется? Люди не боятся?
- А магия мне на что? - произнес альтмер, обновляя заклинание - он снова выглядел молодым и здоровым. Хотя, конечно, коллеги, которые знают, чураются.
- А ты из гильдии?
- Ну, конечно. В Сиродиле магов-одиночек почти нет. Разве что некроманты. Да и те создали что-то наподобие организации.
- И давно ты в гильдии?
- Долго. Уже смутно помню, как вступал. Помню только, что провалил все экзамены, кроме разрушения. По нему получил высший бал из всех других кандидатов. С тех пор почти только разрушением и занимался, - маг принялся вспоминать свой путь к достижению нынешнего звания.
Так за разговорами пролетел вечер, уже глубокой ночью данмер вернулся в убежище, где получил нагоняй от Очивы, которая была в дурном расположении духа: кого-то из членов братства недавно нашли мертвым. Расползались слухи о предательстве, и они волновали каждого из убийц. Но не Кентула. Довольный прошедшим днем, он разделся и лег на кровать. Скоро он уже видел сны, в которых ему являлась Келрия, уже который раз за последние недели.
- Natan это нравится
