Забытая баллада о любви - Долгая дорога домой

" Дом не там, где вы родились. Дом там, где прекратились ваши попытки к бегству"
Нагиб Махфуз

1. Бродяга
Отшельник вздрогнул, когда слабый стук в дверь вывел его из дремы. Столь странно - за надежными окнами бушует типичная в своем ужасном великолепии скайримская вечерня метель, синевато-серый свет гаснет с каждой минутой, но кто-то намеренно и просяще колотится в одинокий домик на вершине крутой горы, хотя до ближайшего жилья, хотя бы того-же Ривервуда, лежит расстояние, порой, смертельное для путника, особенно в такую погоду.
И, особенно, если не знать расположения парочки удобных тайных троп, сокращающих путь через горы, до считанной пары часов.
"Неужели разбойники?" - подумалось имперцу, когда он шел к двери, пересекая уютное, маленькое и теплое помещение, вот уже, почти полгода служившее ему домом и надежным убежищем, скрытым от посторонних глаз.
Но, по совместительству, и его темницей...
- Кого там даэдроты на ночь глядя принесли?! - чудный голос отшельника явно не подходил для грубых криков и угроз. - Смотри, без глупостей! У меня арбалет! - а пальцы его, более привычны к струнам, чем к тетиве...
Ответом были усилившийся стук по дереву, стучание более дробное и иной частоты, слышное даже сквозь неистовство ветра, принадлежавшее, определенно, зубам замерзшего несчастного, да срывающийся зов о помощи:
- П-пусти-и-ите... П-п-пажал-луйст!...
На чью-либо шутку подобное не смахивало. Хозяин сноровисто отодвинул монолитный засов, впуская новоиспеченного гостя в тепло.
- Вот это дела! Впервые вижу, чтобы норд мерз на морозе! - посетитель, даже не удосужился на своих двоих прошествовать внутрь, обессиленно и на карачках доползя до ковра, где и рухнул, рассыпая вокруг объемистые комки снега. Похоже, что он был крайне истощен, возможно, тяжестями дороги, вкупе с голодом или неким, пока незаметным ранением.
Пока отшельник, недоумевая, что делать дальше, приводил в порядок несчастного, пытаясь хоть как-то его усадить, представился шанс подробнее рассмотреть облик незнакомца:
Был тот молодым изящным мужчиной, считай, не столь давно покинувшим детские года, как верно подметил хозяин - нордских кровей, хотя, более мягкие черты округлого лица, с милым в узости подбородком, выдавали смешанную кровь бретона. Невысокий рост. Чистая бледная кожа - без шрамов, родинок и морщин, нос - недлинный и курносый. Небольшой длинны, прямые волосы, даже когда с них сошел снег, оставались все так-же безупречно белыми.
Одежда неплохо сидела на узкой фигуре, но была явно не по погоде - под старым и драным плащом с капюшоном, что под влиянием времени приобрел неопределенно-серый цвет, оказалась плотная кожаная жилетка с кольчужными рукавами и узкими же штанами. Оглядев обувь, отшельник и вовсе схватился за голову - неизвестно, как эти сапоги с застежками, что длинной по колено и малого размера ноги, вообще позволили забраться наверх по оледеневшим склонам.
Прочие пожитки и оружие обнаружились за дверью, где и были свалены, заметаемые пургой. Из чистой вежливости не став потрошить содержимое рюкзака, хозяин оглядел сдвоенные заспинные ножны, где покоились два клинка, да недлинный топор, прицепленный на боковину поклажи. Простой круглый щит, расчерченный красным и черным на четыре поля, что описывала традиционная вязь по краю... Сопоставить факты или хоть как-то помочь гостю с неизвестным происхождением, отшельник не успел, так-как тот открыл глаза.
Чистого небесного цвета...
- Спасибо, - тихо просипел беловолосый, отцепляя позвякивающий мешочек с пояса. - Вот... Это за кров...
- Себе оставь, - буркнул имперец. Не отвлекаясь более на гостя, он поставил на греющуюся печурку котелок, в пару галлонов объема, попутно подбросив дровишек пышущему жаром жерлу, скрытому вслед за прочностью металлической заслонки.
- Так, сейчас чайку заварю... Встать сможешь? Садись на стул, не все-же тебе на полу валяться да кровать затылком подпирать. Расскажешь, откуда ты? И чего в такую непогоду из дома вышел? Ну, если не сложно...
- Да... Думаю, в этом не будет ничего страшного. Мне кажется, раз вы приютили меня, не дав замерзнуть... Вы хороший человек, - голос гостя был мягким, проникновенно тихим и успокаивающим. - Я из Ривервуда. Точнее, останавливался там на пару дней, а ныне держу путь до Вайтрана.
- Здорово. Знатного крюка вы дали, господин путешественник. Вайтран гораздо севернее и западнее от этой горной гряды. Есть же хорошая дорога, всегда можно укрыться от холодов и непогоды в попутных поселениях! Хотя, учитывая, что сейчас творится по долам и весям, идея пускаться в путь одному...
- Я долго жил в лесах - умею обходить дикого зверя стороной, но тут...
- Да какие там звери! Сейчас с полей сражений пирует и множится такая шваль, что винтерхолдская Коллегия за ученые головы хватается, пытаясь ее классифицировать!
- Да, вы верно подметили - зачином того, что я сбился с дороги стала не столь непогода, сколько некое существо, доселе мной невиданное. Убегая и маскируя следы я окончательно заблудился, - вздохнул норд.
- Ну, тут-то ты нежити бояться не будешь. Я, от скуки, так сказать, зачаровал "барьером" едва-ли не каждый валун на десятки ярдов кругом. А описать сего страхоила сможешь?
- Вы магик?
- Ха! Да я человек многих талантов! - отшельник обвел руками помещение главной и единственной комнаты дома, где и впрямь было на что посмотреть, из представленных диковин. - Но об этом позже.
После недолгого размышления беловолосый попросил бумагу и карандаш. Рисовать ему представилось на форзаце одного из томиков домашней библиотечки хозяина, где он быстро, пускай и много коряво нацарапал изображение длинного змееподобного тела с драконьей головой и рыбьими плавниками вместо конечностей. Судя по тому, что нижний карандашный росчерк означал ровную земную поверхность, существо парило в воздухе, без видимых на то причин, в виде крыльев или воздушных мешков.
- Нага? А цвет шкуры был белым? Ага, значит, старая знакомая. Неподалеку ее охотничьи угодья. С одной стороны, хорошо, что она отпугивает разбойников - на людей мой "дом-оберег" не действует, увы. С другой, то, что она жрет мирных путников... О! Вода кипит, - хозяин подскочил к котелку, снимая с полки некие баночки и ловко управляясь с черпачком да кружками. - Кинарет Пресвятая! Вот я чурбан невежливый, а еще творческим человеком себя мню! Даже не представился! Зови меня Ливий, я, так сказать, бард в отставке.
- Мм... А я Нинельс, - весело отозвался гость. - Друзья, когда-то, звали меня сокращенно Нильс, но... так сказать, мне это прозвище не очень нравится. Можно еще звать Рагнаром.
- Это как "Рыжий"? - усмехнулся загадочный бард.
- Не совсем. Что-то наподобие родового имени. И, да... наверное, я охотник.
- Хм, а где твой лук? Или арбалет на худой конец? Ты же не гоняешься за оленями по лесу с щитом и топором?!
- Тоже все не так. Я порой, охочусь на таких как... Нага? И многих других тоже.
- Дозорный Стендарра, случаем?
- Нет, но, конечно же, слышал о них. Они благородны, да и помогают безвозмездно. Только... слабые. Одной только теорией и магией не победить чудовище. Порой, человек не может победить их вообще.
- Это да! Левиафана огненными шарами не закидаешь - все равно шкура мокрая и эффекта, как нам с тобой от тычка зубочистки горящей в ладонь.
Как раз подоспел горячий чай, настоянный на горных душистых травах и двое вернулись к беседе, несмотря на кромешную тьму за окнами и бесчисленные белые хлопья, стучащие в окно.
- Зачем? Можно стравить двух сильных тварей, приведя одну из них на территорию другой. Или измотать ловушками, а потом добить. Или сбросить с обрыва... Надеюсь, вы не осудите меня, если я скажу, что зарабатываю на этом. Нужно же, на что-то жить, чтобы идти дальше.
- Куда ты стремишься? - отхлебнув чайку, Ливий продолжил. - У каждого странствия должна быть цель. И свой конец.
- Не знаю. Бегу. Долгие-долгие годы. От чего-то, или кого-то, - едва слышно, шепотом, завершил Нинельс. - От себя?
- Талмор? Дай угадаю, ты насолил желтозадым и скрываешься? Извини, что так прямо.
- Нет, ничего. Сейчас я иду в Вайтран, к ярлу Балгруфу. Надо предупредить о драконах...
- А, ты в курсе этой темы? Как-же, помню-помню: неделю этак назад, погода была пасмурная и, вроде-даже теплая. Вышел я дров наколдо... нарубить, то-есть, а по небу летит здоровенный черный м%#0звон, весь в чешуйчато-костистой броне. Ну, такое, я уже грешным делом подумал, что это сам Алдуин, разтак его в легендах, но, как-то нет... Мелковат что-ли? А, может, просто высоко поднялся, вот и показалось? Летит, ревет на всю провинцию, потом повернул куда-то в сторону Хеллгена. Н-да, дымом оттуда тянуло дня три, не меньше.
- Он не один, я точно знаю, что прилетят еще. Я был в Хеллгене, я видел... - юноша осекся. В глазах его, словно плескалось увиденное пламя, истекающее в голубых тонах цвета. - Нельзя терять ни минуты. Прошу, можно я останусь на ночлег, но уже завтра покину этот дом?
Ливий, с одного взгляда определил, что гость не шутит и, если хозяин сейчас проявит себя по скотски дико, сказав покинуть дом немедленно, тот уйдет. Уйдет искренне благодарный за считанные минуты отдыха. Чтобы дальше брести сквозь метель, навстречу всем страхам...
- Оставайся. Предоставляю тебе в безграничное пользование кровать. Сам посплю на запасном тюфяке. Но сон, пожалуй, может подождать. Так, надо собрать вещи, закрыть дом. Что еще? Надеюсь, ты потерпишь мое присутствие рядом? Обещаю - надоедать не более чем до Вайтрана, затем, мне надо будет держать путь в Винтерхолд.
"Верно, пора бы и мне взглянуть своим страхам в глаза!" - думал бард.


2. Их единственный страх.



- Дракон! Он возвращается! С севера!!!
Беготня среди развалин башни заметно усилилась. Солдаты искали любую подходящую щель, чтобы скрыться от потоков адского пламени, или же не быть растерзанными в воздухе. Айрилет, пытавшаяся хоть как-то внушить бойцам стойкость перед надвигающейся угрозой и вернуть контроль над боевой ситуацией в свои руки, быстро оставила эту затею, с утробным рычанием, достойным скорее тролля, чем иллюзорно хрупкой эльфийки, спряталась следом.
В этом бою не было героев. Только мертвые или дрожащие в своих норах.
Пройдя над землей на бреющем, дракон плюнул огнем где-то у дальних нагромождений камней. Судя по истошным визгам и все более усилившейся вони паленого, отряд не досчитался еще нескольких.
- Так... Было тридцать, плюс, ты, я, эта секси-эльфиечка, обещавшая мне "морду набить"... Не нравятся ей, блин, мои комплименты! Значит, осталось около семнадцати... Ага...
- Что ты делаешь? - недоумевал Нинельс в обнимку с тяжелой двулезвийной секирой-"бабочкой", пристроившийся рядом с бардом под импровизированным "карнизом".
- Да так, считаю, когда тварь съест всех остальных и доберется до меня. Не-не-не! Все нормально! Хи-хи...
В голове охотника уже зрел план, впрочем, требовавший времени, сил на исполнение и , увы, невинных жертв. Перво-наперво он приметил тяжелый арбалет, местами обугленный, что валялся неподалеку от спекшихся в единый комок расплавленного металла, горелой плоти и ткани, останков владельца. Дождаться очередного захода твари, пропустить ее вперед в пике, выстрелить в нижнюю часть живота? А ведь сейчас все зависит от качества болта и меткости стрельбы (вот уж на что можно смело пожаловаться, так-как наш новоиспеченный драконоборец стрелял из рук вон плохо), но, если делать ставку на громадные размеры мишени (пускай и движущейся с приличной скоростью), сделать поправку на потоки воздуха, создаваемые крыльями...
Шансы есть!
Спусковой рычаг заряженного оружия чудом не сработал при падении. Нинельс, словно ловкий дикий кот подлетел к оружию, ухватив его в подкате, когда черная, быстрая и густая тень легла над ним. Все так-же, не вставая, уперся локтями в землю, вскинув арбалет вверх. Секунда на прицеливание. Гудение толстой тетивы и болт свистит вслед дракону... с прощальным звоном отскочив от его более светлого, но это не значит, что менее бронированного пуза.
"А, ведь, по логике вещей, у ящериц брюхо должно быть мягким", - сокрушался норд отступая обратно к Ливию.
Впрочем, откуда среднестатистическому смертному знать о драконах как не из сказок? В коих, к слову сказать, совсем не упоминается, что крылатые ящеры, долгие эпохи контактировавшие с острыми метательными снарядами, поражавшие их брюшные полости, отрастили себе броню и там.
- Глаза! Надо стрелять по глазам! - шипел Рагнар, пытаясь перезарядить оружие. Без рычага, оставшегося на мертвом теле бывшего хозяина, приходилось туго, а руки были недостаточно сильны, чтобы натянуть тетиву.
- Да в глаз этой бешеной кузнечной жаровни, к которой по недоразумению приделали крылья, попадет разве-что босмер! Но не такой криворукий умник, наподобие тебя! - истерично вторил Ливий.
- А я говорил тебе, дорогой мой музыкант, что проку в битве с драконом от тебя, как от виверны молока! Вот сиди и дуйся!
- Виверны, драконы... Ненавижу, б*@$ъ драконов!
Сложно было в этой свистопляске рева, рассекаемых по воздуху крыльев, с дымом застилающим глаза донести что-либо друг до друга. Но Нинельс продолжал:
- Действуем так: берешь заполненный камень душ и по моей команде бежишь направо, за соседний камень. Я бегу налево, затем, передам тебе сумку с болтами, подтащишь к себе телекинезом. Зачаруешь парочку, чтобы были поубойнее, желательно "Удар холода" или "Плазма". Понял?
- Без алтаря или круга зачарований будет непросто...
- Все равно! Главное, чтобы быстро.
Набрав побольше воздуха в грудь, охотник крикнул, что есть мочи, рискуя сорвать все голосовые связки:
- НУЖНЫ БЕЛЬТЫ ДЛЯ АРБАЛЕТА!!! СРОЧНО!!!
Ливий понял все сразу, дав стрекача по указанному направлению, в противоположную от друга сторону. Дракон, все еще чувствовавший свое превосходство в воздухе, полетел к источнику громкого шума, зависнув над ним, ветром крыльев раздувая пламя. Был он внушительно большим, с прочной, словно сталь, чешуей зеленовато-бронзового цвета, дьявольскими рогами, венчавшими макушку и широкой костяной пикой-стабилизатором на кончике хвоста. Как только чудовище готовилось снова полыхнуть огнем на землю и прячущихся за ней людишек, Ливий, готов был поклясться, что слышал утробные и грозные слова незнакомого языка, исходившие через власть огня.
Или власть над огнем...
Айрилет среагировала быстро, вместе с оказавшимися наиболее близко подчиненными не только успешно перекинула через каменную баррикаду кожаный чехол, набитый стальными с четырехгранными наконечниками болтами, но и отвлекла дракона, приказав обстрелять его из маломощных имеющихся луков, сбив направление огненного дыхания.
Мановением волшебства, сумка проползла по тлеющей траве, скрывшись среди обломков новой позиции барда.
Хитрый дракон приземлился, оберегая глаза от надоедливых свистящих щепок. Взмахом длинного хвоста он смел нескольких со стрелковой позиции, зубастой мордой будучи повернут в сторону Нинельса.
Рано или поздно, но охотника заметили. Приподняв сложенные крылья, древний ящер проторил когтистыми задними лапами дорогу к замершему Рагнару, собираясь по- быстрому отобедать беловолосым. Но, очень удивившись пролетевшему мимо, на солидной скорости, черному прямоугольному объекту, клацнул клыками, чем несколько замешкался.
А три секунды спустя, норд уже стоял в полный рост из своего укрытия, где от хищно блестящего наконечника стрелы, до левого глаза твари, были считанные метры.
Молча и холодно, охотник выжал спусковой рычаг, тут-же, откинув арбалет, метнулся в сторону. Стоит ли говорить, что за нелицеприятное зрелище оставило такое попадание, ставшее бы для большого количества существ окончательно летальным. Но, живучая тварь, несмотря на ошметки тающей плоти, заледенелыми обломками, сползающей с оголяющегося черепа, наполовину ослепшая, яростно изогнулась, нацелившись пастью на убегающего обидчика.
Остановил ее, вконец сведя с ума от боли, пущенный Ливием длинный, изумрудно-морского цвета луч, что прожег большую дыру с края левого крыла. Дракон, уже неустойчиво, но взмыл вверх, подальше от опасного смертного.
Близились финальные аккорды музыки, что знаменовала собой этот огненный танец земли и неба.
Нинельс бежал вверх по ступеням полуобвалившейся сторожевой башни, чувствуя тяжесть секиры на плече, слыша скрежет когтей, цепляющихся по ту сторону каменной стены и рев отчаявшегося дракона, неспособного улететь, отдыхающего, чтобы растерзать добычу уже на земле.
"Я твой страх! Бойся, тварь! Есть ли у тебя имя? Имя, что внушало ужас людям от моря до моря, тысячи лет назад?!", - думал он, но конец мыслей завершил уже вслух:
- ...Сейчас я сотру его с летописей жизни!
Снова серо-желтый свет солнца, сквозь облака дыма. Дракон, здоровым глазом увидел его, пытался сбежать, отпрянув на раненых крыльях от башни.
Прыжок слился с ударом. Топор завяз в черепе твари, когда оба бали уже в воздухе. Охотник, удобно оседлал шею жертвы, вытянув из-за спины один из двух мечей, покоящихся в специальных ножнах - длинный и узкий полуторный, вороненый с прямой крестовиной. Что есть мочи, вогнав обоими руками клинок до середины его длины, в здоровый глаз чудовища, повернул несколько раз, превращая в фарш драконий мозг.
Это был конец. И они оба упали вниз...

3. О любви...
А не спеть ли мне песню о любви,
А не выдумать ли новый жанр
Пасторальный мотив и стихи
И всю жизнь получать гонорар...

Ах, сколь же хорошо мастер-бард одновременно управлял и лютней, и своим голосом. Лучистым в чистоте, как свет этих полных ночных светил, что озарял спящие осенние улочки Вайтрана. Впрочем, примешивался и посторонний шум в сие гениально-красивое произведение, что издавал изрядно пьяный Нинельс, пытаясь подпевать другу, при условии, что вокальными данными он с рождения не блистал.
Было это совсем некстати, грубо и портило атмосферу нежной баллады под окнами Дома теплых ветров...
Эмилия тоже так думала, роняя на Рагнара, из окна второго этажа, двуручный боевой молот.
Благодаря недочету или, не столь лютому желанию отправлять Довакина на тот свет, тренировочный молот Лидии упал чуть левее, срикошетив от магического щита Маркурио.
- Господин Нинельс, убедительно попрошу Вас, отпустить ту кошку, которую вы столь долго мучаете, или же заткнуться, если сии издаваемые звуки принадлежали Вам. Спокойной ночи.
Строгий хлопок ставней и прекрасное девичье лицо, обрамленное короткими белыми волосами, скрылось в недрах дома.
- Ку-ку....р..в-в...а, - Маркурио все еще отходил от причиненного шока. Он еще никогда не генерировал защитные заклинания столь быстро.
- Почему ты ее не уволишь? - мрачно протянул Ливий. На нетрезвую голову он, вообще, терял всякое настроение.
- Ну-у-у... Она мой телхрани-тель! А есчо она убирается ик! дома.
- О, да! Словно мы без этого прожить не сможем!
- Я лично нет! - встрял поправивший нервы доброй кружкой медовухи Маркурио. - Подметать пыль? Фи! Это выше моего магического достоинства!
- Э? Э-э-ге! Рагнар, ты куда?! Не падай, сиди ровно! - поймал друга бард.- Фух, сколько он выпил?
- Три... Четыре... пять медовухи. разбавлял вином, -подсчитал маг.
- А йа го'рил! Надо исчо скуумки сзять!
Ливий, непринужденно бренча на лютне, попутно, вздыхал и сокрушался:
- Вот тебе и обмыли рейд на десятого, юбилейного, дракона. Девчонки спать завалились, Эрандур епитимью наложил, да в Храм городской сбежал! Довакин - дуракин... Алкаш скампов! Договорились ведь - культурно пьем!
- Друзья, а я вас всех люблю!... - прославленный герой таки сполз со скамейки, оставив на ней только голову, уставившись, широко раскрыв голубые глаза не бескрайние звезды. По детски счастливая улыбка блуждала на его лице.
- Главное, не "фусродахни" тут ничего, на волне нахлынувшего счастья, - хмыкнул Ливий.
- Что дальше? - интересовался Маркурио. - Пойдем в "Гарцующую кобылу", кадрить мамзелей?
- Нинельс не дойдет. А бросать его тут одного - опасно!
- Кстати, Эми сбросила эту кувалду, из окна его комнаты, - прикинул маг. - Что она там делает?
- Самая удобная снайперская позиция. Взяла молот из комнаты Лидии, благо та по соседству, притащила сюда и...
- И на ней была все-та же "восхитительная" ночнушка?
Ночнушка сия, нежно сиреневого цвета, стала едва ли не локальной достопримечательностью Дома теплых ветров. Точнее, от привычной девичьей ночной рубашки с длинным подолом, там не осталось почти ничего, кроме закрытого переда с глубочайшим декольте, намеком на какой-никакой подольчик и хитросплетения веревочек, на которых сия конструкция держалась. Ночное одеяние при своем появлении, производило ошеломляющий фурор в рядах небольшого отряда охотников на драконов: Нинельс густо краснел, становясь все более скромным и замкнутым, чем был до этого; Лидия вздыхала, возмущенная тем, что порядочные девушки такое не носят (хотя, втайне мечтала о такой-же), Ливий, сочинял стишки двусмысленного содержания, что Довакину очень не нравилось, так-как его светлый титул мелькал более чем в половине из них; порой, к компании присоединялась Рыжая Эйла - знакомая Рагнара, из числа Соратников, что находила подобный стиль вполне привлекательным.
Маркурио же, прослыл завсегдатаем "Гарцующей кобылы", как всем уже давно стало понятно, из-за некой Изольды - молодой и прекрасной хозяйки сего питейного заведения. Пожилой Эрандур же, предпочитал по ночам спать, писать мемуары или молиться, в отличие от остальных, гораздо более молодых обитателей Дома, что ночи напролет могли резаться в кости, валандаться по всему городу или громко и яростно возиться со снаряжением в соседней кузнице, что для спящих кварталов Вайтрана было апокалипсису подобно.
- Ты куда? - ошалело вопросил бард, когда Рагнар вполне уверенно стал подниматься на крыльцо.
- Я... Я знаю, что мне нужно делать! Преподнести все светлое и доброе, что скопилось в моей душе, как лучиком света в ставню ее комнаты, постучаться. Прийти тихо, как дождь.
- Это он у тебя нахватался что-ли? - Маркурио пихнул музыканта локтем в бок, намекая на поэтическую постановку речи их друга. - Может, отведем его "по бабам", пока не поздно?
- Это любовь, друг мой. Мелодия, рождающаяся из души. Она разной тональности, направления, громкости, струны чередуются, абсолютно , по разному. Ее не остановит ничто - даже смерть...
- Не лезь, блин, дурак курва скампов! - отчаянно шептал Маркурио, совсем не слушая слов барда, памятуя, что у холодной и характером меланхоличной Эмилии - рука тяжелая и горячая. - Ты че? Плохо тебе сказали?! Топай дубина обратно, пожалуйста...
Спустя время, что потребовалось бы Нинельсу для того, чтобы подняться на второй этаж и разбудить девушку, из недр помещений, сквозь прикрытые ставни донеслись предсмертные вопли парня, глухие звуки ударов и... Тишина. Ни одного лишнего слова, при вынужденной экзекуции проштрафившегося командира, подчиненная не проронила.
- Она тебя сожрет! Нафига ты туда лезешь?! - отмахнулся маг.
- АААААААААААААААА,- было ему ответом, сопровождаемым грохотом рухнувшего с лестницы тела.

- Б$@ъ6!!! - сорвался с места Маркурио, поскальзываясь, но быстрым низким стартом влетев в дом следом. Ливий последовал за ним - медленно и осторожно, прислушиваясь к отчаянным воплям придушенного Довакина, сходившим в хрип и нецензурщину.
Остальное происходящее осталось покрыто мраком тайны, ибо драка происходила в пределах помещения и свет противоборствующие стороны не зажигали. Но, судя по шуму хлестких ударов, грому роняемых предметов и звону осколков керамической посуды, молодые люди всецело оправдывали своими действиями древнюю нордлингскую поговорку:
"Хорошая пьянка без драки, желательно крепкой драки - пьянка плохая."
- Да б$@ъ6, $+4@! Да как ей е]$+7&?! О нет... Эми, Магнусом заклинаю! положи мою любимую кружку!... - вопил волшебник, оборвавшись на полуслове, одновременно с прощальным хрустом некоего хрупкого, но маленького предмета.
Пожалуй, это была одна из самых осмысленных и четких фраз, бросаемых в дружеской перебранке.
- Молот давай! Молот! молот давай сюда! Я жить еще хочу! - не зря бард оставил свой музыкальный инструмент сиротливо дожидаться хозяина на лавке. Таких перегрузок лютня бы не пережила. -Вот ведь н'вах тупорылый, блин! Даэдрот косоголовый!
- ТИХО ВСЕМ, МАТЬ ВАШУ АЛДУИН ДЕСЯТЬ РАЗ ЗА ЛЕВУЮ НОГУ ЧЕРЕЗ ТРИ 1%3.4zV)( В КОЛЕНО!!! - несчастные все-таки разбудили Лидию, поэтому, исход оказался предсказуем: приложив усилия в четыре руки, заклятые подруги вышвырнули бунтующих имперцев с крыльца, хлопнув дверью, крепко-накрепко ее затворили изнутри. Поднявшись с пыльной мостовой друзья переглянулись:
- Где Рагнар?
- Уснул под опрокинутым шкафом. Вроде, он еще дышал.
- А, что с ним станется? Выпьем? - мрачно заключил помятый Ливий.
- Выпьем. Давай. Блин.Чуть-чуть отдохнем, а потом в таверну, к женщинам - грязный и растрепанный, Маркурио сотрясался от смеха, представляя, как завтра их дорогой Довакин явится на тренировку к Соратникам, отметеленный, в прошлом своей служанкой, а сейчас, одним из самых ценных бойцов отряда. - В ближайший день... ох... полтора, нам не стоит появляться дома, вообще.
- И то верно. Мы опять разнесли к даэдра собачьим всю гостинную. Что же скажет по этому поводу Эрандур...
Осушив кружки они задумались. Каждый о своем. Маркурио о том, какой геометрической формы элемент, лучше подходит для полной спайки краев элементов защитного заклинания третьей ступени сложности, вопреки общепринятому шестиугольнику.
Ливий грезил о доме. Доме, который он уже обрел, вместе с новыми друзьями. Куда всегда хочется вернуться, и откуда так не хотелось уходить.