1. Дальняя дорога - Мрачные тайны.

http://tesall.ru/blo...yas-v-proshloe/ Предыдущая глава.
http://tesall.ru/blo...-nochnyh-ogney/ Следующая глава.

Листопады собирались с последними силами, усыпая вымокшую землю прелым, порой похрустывающим ковром буреющих огней, что гонимы ветром в сухую погоду, или, намокнув дождями хранят под собой грязь.
Осень. Очередная осень давно и бесповоротно вступила в свои права, грозясь скорой зимой, прогоняя кочевых птиц в Эльсвейр, а зверей по их норам.
Из приората мы ехали по вполне хорошей проторенной дороге, боковой к главному тракту. Скорость нашего передвижения заметно увеличилась - за двое с небольшим суток мы оказались на Золотой дороге, где с вечерними сумерками въехали на улочки Вудланда.



Тихое местечко не теряло своего очарования даже среди увядания природы и серого, тускнувшего дня. Городок не огораживался, подобно другим очагам цивилизации частоколами и крепостными стенами. Пускай даже и на самой своей границе со степями, Великий лес был все-же небезопасным местом, но только не в его окрестностях. Уже давным-давно Золотая дорога прослыла богатым и спокойным торговым путем, во многом благодаря именно Вудланду.
Хотя, при первых поселенцах, несколько сотен лет назад, он всерьез напоминал боевую крепость. Столь много здесь копошилось разного рода нечисти, пировавшей с полей междоусобиц. Но о тех опасных временах памятью осталась лишь фрагментальная часть бревенчатого частокола, покосившаяся к земле и поддерживаемая, разве что, нечаянно выросшим у ее основания деревом.
А деревья тут были повсюду - дикие стихийно росли в проулках, обрамляли вход храма, главенствующего в центре поселения, плодоносящие - группками ютились в частных садах, за кованными и витыми низенькими оградками. Богатые купеческие особняки, насчитывающие в высоту, порой, до трех этажей, могли похвастать изысканными живыми изгородями и архитектурой, многое перенявшей из суровых, мрачных, узкооконных и острокрыших скинградских домов, но разбавленное толикой изящества строений восточной части Сиродила, предпочтя темному камню и кирпичу стен искусно обработанную глину и дерево.
Вудланд жил торговлей. Торговлей и туризмом. Так уж он удачно вырос, трансформировавшись из перевалочной засеки, где в древности, торговые подводы могли дать себе ночь отдыха без страхов и сражений, да порой воины крепости зачищали лес от всяческой хищной мрази, в местечко, наполненное лавками, живописными видами и трактирами для проезжающих путешественников, торговцев - неважно кого! Даже соседний айлейдский Сейататар давно обрел, взамен сгинувших срединных эльфов, новых жильцов, в лице магов и историков.
Было людно. Мы едва протиснулись верхом, да еще и впятером, через разгружаемые телеги, отправившись к конюшням. Оттуда, заплатив конюхам, отправились искать таверну.
- А я уже была здесь! - восклицала Вилья. - Фон! Там магазин одежды "Элегант-ные наряды", а там пекарня. О... Дефять Богов, какие там чудесные-пречудесные пирошные!..
- Вилья. Нам бы это... Таверну найти, а ты все о сладком, - тихо бурчал я, более про себя, но от вездесущего Никоса это не ускользнуло.
- Ха-ха! Кажись, у кое-кого "трубы горят"! - желание оставлять его в живых, в предстоящей авантюре стремилось к нулю, хотя бы оттого, что этот подросток, со свойственной всем в его возрасте бесшабашной тяге к спиртному, фамильярно похлопал меня по плечу.
Не люблю, когда меня трогают люди...
-... а таферна есть там! - устремленно нордка ускорила шаг, когда мы вернулись обратно, на проходящую через центр городка проезжую дорогу, где редкие уличные фонари да усилившийся в окнах свет, очертили силуэт церкви - самого старого в Вудланде строения, построенного в широком месте развилки Золотой надвое. Дар-Ма, все так-же составляла нам компанию, заявив, что уедет уже завтра утром, не желая терять время и волновать родителей с братом.
Дело ее, но вот я рассчитывал остаться тут хотя бы на день-два, расставляя ловушки и узнавая позицию сил. Лошадям требуется отдых, девушкам здоровое питание и все в том же духе.
Вечер провел за разговорами с местными, притворившись туристом, пропускал мимо ушей информацию о местных незначащих событиях, торговцах, сплетнях, суевериях и прочем, что только может слетать с языка простого обывателя.
- ... а он, сталбыть, тогда и говорит: "- Так это Лукреция, ведьма дэйдрова, виновата! По ночам на ухвате печном летает и кровь бургомистрову пьет!"
- И, что дальше? - все еще делая вид, что я заинтересован, приложился к кружке томатного сока.
- Та, что... Третьего дня месяца начала, ее муж палкой побил! А она козой блеяла, коровой мычала! Вродь как ужость, а вроди умора - живот надорвешь.
- Скучно вы как-то тут живете. Вроде бы и лес глухой, вроде как по соседству кто-то скууму продает, о самогоне уже и не говорю, - я бросил взгляд в сторону изрядно поднабравшегося Никоса, - а на весь город только одна похотливая ведьма с кочергой.
- Отчего ж, милсдарь, - нордлинг проникся мистическим видом, осушил чарку вина до дна, и продолжил, уже тихим и замогильным в интонациях голосом, - есть тут у нас один особняк на отшибе, значицца, проклятый он. Как есть - проклятый! Его сама Мефала, тьфу-тьфу-тьфу! не к ночи будь помянута, прокляла! С тех пор, кто как туда пойдет, тот сгинет. Ни слуху- ни духу. Ни крику предсмертного. А потом, будто-бы в лунные ночи, их силуэты у окон стоят, по коридорам брошенным слоняютси. Детишки баяли, что побаловству подбирались к дому поближе, будто в окне, мерзость така - человек с башкой паучьей стоял. Хотя стены ветхие - ветер изнутри гуляет, как хочет, хохочет да завывает. От паскуда пар-пырномальнайа!
- Сожгли бы, чего уж,- равнодушно я пожал плечами, вопреки ожиданиям крестьянина, не проникшись всем ужасом этой истории. Видел бы он столько потусторонней дряни, сколько я наблюдал, за период приключенческого промысла - поседел стал бы мигом седым и подался в монахи. Или в дом умалишенных.
- Да что сжигать то, - уныло махнул рукой собеседник, - пусть стоит. Веселее с ним, как-никак, под бочком. Мы туды сами не ходим, парни наши, только, перед девками удалью хвастаются, на крыше да чердаке валандаются. Двери заперты накрепко, а если кто и пропал, так то было зим десять назад, и то, дурни неместные. Зато вот, байки приезжим можно травить - заслушаешься!
- Хм, ты прав. Спасибо за интересную историю, - я выложил перед местным на стол горстку монет. - Веселись, мужичина!
- Вовек не забуду, щедрости, государь, - подхватил норд, пока я возвращался за столик к своим.
А что? Покинутый особняк - подходящий вариант для приватного разговора. Следуя рассказу, он стоит несколько в стороне от жилых строений городка, там довольно безлюдно, а плохая репутация будет только играть мне на руку. Пожалуй, самое страшное, то может обитать в овеянных слухами развалинах, находящихся на виду у множества проезжающих мимо спецах, по борьбе с нечистью - запертый там, с незапамятных времен, безобидный призрак владельца или одинокий зомби, рискующий, в случае попытки напасть на меня, принять экстремальный душ из святой воды. А такое может поумерить пыл даже какого-нибудь вампира.
- Никос, - когда дамы покинули нас, отправившись спать, я обратился к полукровке, - тут появилось одно дело... Говорят, хорошо оплачиваемое, но, без твоей помощи, никак. Тут надо в одном заброшенном доме...
- Надеюсь, ничего не придется воровать? - забеспокоился он, копаясь в своей сумке. - А то вот, смотри...
- Нет, надо просто забрать одну фамильную ценную картину и вернуть родственникам бывшего владельца. Они слишком суеверны и боятся лезть туда сами!
Я принял из его рук свернутую газету и вчитался:

"СЕРЫЙ ЛИС РАЗОБЛАЧЕН!

Вланарус Квинчал недавно признал, что он — скандально известный вор Серый Лис. На допросе в Имперской страже он также сознался в том, что он - воплощение Тайбера Септима, внебрачный ребёнок лорда Стендарра, акула-оборотень и мать Иеронима Лекса. Только после того, как Вланарус провел ночь в имперской тюрьме, было обнаружено, что недавно он употребил почти смертельную дозу скумы.
Теперь Вланарус снова дома, он поправляется после гостеприимного приема, оказанного ему Имперской стражей, и пристального внимания, проявленного к нему во время допроса. Он полагает, что сможет выйти на работу через месяц-два, если на работе не нужно будет ходить или поднимать что-либо тяжелее кружки пива. Вланарус, который иногда подрабатывает в доках, торжественно поклялся больше никогда не употреблять скуму. Он также искренне желает всем никогда не иметь дел с бандой Орума."

- Все в порядке? - обеспокоенно спросил Никос, после того, как я прочитал всю эту несусветную ахинею и, будто подкошенный, рухнул лицом в столешницу. В порядке вещей было все, кроме того, что я дико и беззвучно смеялся. Даже слезу пустил, на волне нахлынувшего восторга.
- С редакторами "Вороного курьера" не в порядке, - отдышавшись вымолвил я. - Что дальше? Обвинят скинградского графа в даэдрапоклонничестве? Скажут, что нынешний Архимаг бывший некромант? Нет, с такими сюжетами издательству пора завязывать - народ точно не хочет, чтобы на его деньги в прессе печатались всяческие анекдоты.
- Я тут вот что думаю, - подозрительно серьезно протянул полуэльф.
- ...
- Акулы-оборотни действительно существуют?
- Не знаю, мне бы и с волками-оборотнями встречаться не хотелось. Так что, ты в деле?
- А? Ну, почему бы и нет? Когда идем за этой картиной?
- Завтра, ближе к полудню, сейчас там ни зги не видно, смыла искать нет.

Никос ничего не заподозрил, даже когда я принял решение отправиться к заброшенному дому, прихватив с собой его лошадь. Продуваемые холодным осенним ветром, шурша плотным ковром листвы, втроем, мы шли лесом, продираясь сквозь голые кусты и огибая замшелые валуны, с добрых два человеческих роста в высоту.
Никакой нормальной дорожки, ведущей к особняку не было и в помине, а чем ближе мы подходили, тем больше преград встречалось на пути - гнилые бревна и разваленные штабеля досок, строительный мусор. Все это указывало, что строение покинули еще на этапе его конечного строительства, или, капитального ремонта.
Пускай, серый и мрачный, но особняк выглядел солидно: два этажа, не считая высокой и покатой крыши, с местами осыпавшейся черепицей, обнажившей кости балок крыши, традиционное разделение на два взаимосвязанных крыла-блока, резные острые шпили, украшенные козырьки крыш, полуотвалившийся сток для воды, теперь свисал почти до самой земли, неизвестно чем цепляясь за стену. Все, без исключения, окна на первом этаже были наглухо заколочены досками. А через узкие оконца второго, с выбитыми стеклами и вырванными напрочь стальными решетками, свободно гулял ветер, посвистывая где-то внутри гниющего трупа старого дома, обходя его, словно свои законные владения.
Минуя насквозь проржавевшую кованую, некогда, из отличной стали, ограду, я раздумывал, что прийти сюда днем не такая уж и плохая идея. Особенно, после случившегося во время ночных прогулок по Хакдирту...
- Заперто, - констатировал Никос, покрутив ручку входной массивной двери. Да уж, такую и заколачивать смысла нет, в особенности, учитывая, что ее возьмешь не всяким тараном.
Запертые двери? Проблема, но только не для меня. Послав ко всем даэдротам эти легкогнущиеся, дрянные отмычки, которые встречаются куда ни плюнь (почти уверен, что сама Гильдия Воров изготавливает их в промышленных масштабах, продавая как на сторону, так и своим членам), да что там, по сравнению с которыми взломать замок с помощью дамской шпильки обойдется куда менее затратным в плане нервов, времени и сломанного инструмента, я пошел на крайние меры. Сплавив большую часть выручки за последний заказ Дериена одному толковому человеку, настоящему мастеру в сфере изготовления мелких, но приятных безделушек, порой, не совсем законных и доступных отнюдь не каждому, промышляющему "теневым бизнесом", я оставил пожелания получить нечто особенное. К пожеланиям прилагались примерные наброски и пожелания, насчет личных особенностей эксплуатации. Стоило немного подождать и чаяния обрели форму идеальной пары отмычек, материалом для которых послужил, на беглый взгляд, как минимум импортный адамантин. Они не ломались, любая из них могла служить как рабочим инструментом взлома, так и воспомогательным рычажком, подходили как для односторонних, так и для двусторонних замков, каждая сочетала в себе по две черты от самых распространенных форм отмычек. Как маленький бонус - зачарованные крошки сигнализировали владельцу о нахождении ловушек - одна распознавала магического типа, другая, с более тонким и малоизвестным эффектом, сигнализировала о контакте своей магической составляющей с техническими модулями, дополнительно интегрированными в замок, что верный гарант установленной механической подлянки. Пожалуй, вторую такую пару не сыскать на весь Имперский Город.
Но даже это великолепие не могло справиться с заклинившим к е%*4E# матери неизвестного мастера по замкам, с посмертной славой руко#*па, творением!
- Идем в обход, - мрачно констатировал я, после того, как отмычки развалили в ржавую труху часть внутренностей замка, что были ближе всего к отверстию замочной скважины. Замок из очень хренового металла был врезан намертво, вынести такой можно только вместе с дверью, но вот о его смазывании, похоже, никто не помышлял со дня установки сюда.
- Можно и по другому, - полуэльф потеснил меня в сторону, подвел Молниеноску поближе. За уздцы развернул ее крупом к двери. На всякий случай, я отошел подальше.
Одна короткая команда, взмах пары задних копыт и правая створка двери, с грохотом, метая по сторонам щепу улетела вглубь помещения, оставив на память свой кусок, болтающийся на нижней петле. Левая, лишившись поддержки замочного запора, от такой встряски слегка покосилась.
С опаской глядя на рослую черную бестию, определенно, выросшую в глубинах Обливиона, но, по недоразумению, попавшую в тело лошади, я попросил Никоса привязать ее чуть поотдаль от входа, за каким-нибудь сарайчиком. Сам, тем же временем, зашел в вестибюль.
Комнату за комнатой я проходил в сером свете, лучами проникающем через щели в досках и ветхих стенах. Затем, при обследовании более темных помещений для слуг, зажег прихваченный факел. Ветер неотрывно сопровождал нас, развевая истлевшие, пыльные шторы, полотна большой и древней паутины, звеня в колонадах холла и на лестницах. Казалось, будто со времени того, как отсюда ушли люди, никто ничего не трогал. Местами уцелевшая мебель, серебряная посуда на кухне, дорогие вазы, ковры, местами порванные и грязные, но, однозначно, еще немало стоящие картины...
Что же здесь произошло?
Взяв из головы образ давно виденного полотна, я вкратце описал его Никосу и предложил разделиться, с уговором встретиться через полчаса в одной из спальных комнат левого крыла второго этажа. Достаточное время, чтобы как следует поживиться ценностями за спиной несведущего шпиона, устроив ему теплый прием в конце.
Работает ли он на Клинков? Как знать, но я определенно но не хотелось бы по приезду в Скинград угодить в лапы городской стражи, из которых, в перспективе, только два выхода: на эшафот или передача Клинкам. Неизвестно, что предпочтительнее, тем более, что я имел честь выведать кое-какие интересности у их немаленького чина, в лице того Джоффри. Допустим, будь он самим Грандмастером Ордена, я бы ушел со спокойной совестью, зная, что передача информации о наследнике Септима в мои руки, означает, что явно неглупый лидер столь серьезной организации мне доверяет, а потому отпускает на все четыре стороны. Но жалкий старик, управляющий локальной группкой Клинков под прикрытием монастыря... В нем может взыграть мстительность и, тогда придется ждать ножа в спину.
Так почему бы не ударить первым?
В случае подтверждения моей теории, это заброшенное место станет последним пристанищем лазутчику. Его лошадь я оставлю тут, а девчонкам скажу, что полукровка, неожиданно, раздумал дальше ехать с нами, повернув к столице.
Спустя положенное время, короткий взмах дубинки начал это представление.
О, да, прийти в себя связанным с больной головой, в темной-темной комнате без окон, где единственным источником света является коптящий стены факел, это незабываемо. Примерно, по себе знаю.
Я держался в неосвещенной части комнаты, за спинкой кресла, к которому был привязан допрашиваемый.
- Проснись и пой, птица, проснись и пой...
- Что? Какого?... О-у-у-у... - Никос согнулся, видимо, от пронзившей его боли.
- А теперь, напряги свой остатки памяти, редгардское отродье и попытайся вспомнить, где ты просчитался,- тихо шипел я.
- Что... - голос полуэльфа дрогнул. Похоже, страх вконец овладел им. - Развяжи меня! Ты! Ты нашел меня, не так-ли?!
- Угадал, маленький назойливый прохвост. Мало того, что твое стремление таскаться следом было шито белыми нитками, так еще и эти попытки втереться в мое доверие, что сейчас совсем не делает тебе скидок на методы допроса.
- Да-да, признаю, все это я провернул тогда...
- Заткнись, - резко огрызнувшись, я таки вышел на свет, чтобы увидеть лицо Никоса. - Стоит подумать - предпочесть ли стандартный мордобой?
Выковырять глаза?
Отрезать тебе палец за пальцем?
Или изыски, вроде, раскаленных иголок...
...под ногти?
- Но я не виноват! Ты, чертова императорская собака! Я не знаю, где я посеял этот артефакт!
Я что, так сильно его огрел по голове? Он бредит? Похоже, что перспектива пыток его не прельщала и он выдает все как на духу, но, что за "артефакт"?!
- Кто ты? Клинок, да, точно, я видел, как ты дерешься, как умеешь сливаться с темнотой! Ты Клинок! - вопли полуэльфа становились все более странными.
- О, Девятеро, что за чушь ты несешь, идиот?
- Я бегал от вас почти три месяца, вот... Так глупо, - глаза Никоса совсем обезумели, в них блеснули слезы.
Так. Крайние меры. Срочно. Я выудил пузырек с мутно-зеленой жидкостью, оставляющей мутный осадок и силой влил ее в связанного, разжав ему зубы кинжалом, немного поцарапав при этом край рта. Спустя минуту зелье подействовало, увы, не остановив истерику, что свидетельствовало о ее правдивости.
Мощного эффекта экстракта хватает всего на пять минут, но, в противовес его баснословной стоимости, он безотказно действует, парализуя волю выпившего, заставляя, как на духу выкладывать правдивые ответы на любой вопрос. Хорошая вещь, особенно, в руках палачей-дознавателей. Как жаль, что в своем ремесле они предпочитают методы более грубые, но однозначно проверенные.
Услышанное мне совсем не понравилось. И дело тут явно не в предполагаемых связях полукровки с Клинками.
- Я взял этот заказ... давно, где-то в месяц Высокого Солнца. Просили доставить в Имперский Город, магикам из... Университета, да.
- Что за заказ?
- Не помню, я не смотрел. Он был в коробке. После вечера в таверне, груз пропал. Мне наказали... беречь, как зеницу ока. Потом пришли. А я сбежал.
Однако, ситуация. Я подозревал раздолбая в том, что он шпион, а тот, в свою очередь, испугался, что преследователем по его душу могу быть я. Только, поздно испугался, когда уже оказался привязан руками и ногами к старому, но на диву крепкому креслу заброшенного дома.
- Баал с тобой, - бросил я, ослабляя одну из веревок на его руке. - Выберешься отсюда сам. Но более я видеть тебя не желаю. - Никос обмяк, после долгого и торопливого рассказа, самую суть которого я привел выше, действие зелья закончилось, вытягивая последние силы принявшего.
Развернувшись, чтобы выйти, я столкнулся с очередной неожиданностью, что темным плотным комком с множеством горящих глаз, созерцала меня из коридора, куда едва пробивался свет факела.



Круто. Рослый пещерный паук, учитывая ареол обитания в виде лесного биома - подзольник. Особь достигала в холке добрых три фута, в четыре раза больше длинной. Острые жвала, сильные в хватке, как укус породистого бойцовского пса, восемь шерстистых лап, прочный покров головобрюшка. Радовало только одно - вид не ядовитый. Это я понял по буро-зеленому окрасу, когда он прыгнул, метя в верхнюю часть моего туловища.
Хотя, такой туше можно обходиться и без яда. Они охотятся на детей, домашнюю птицу, мелкий скот, кроликов, слабую лесную живность, благодаря только мощным ударам лап и умело расставленным силкам-паутинам. Основательно придушив жертву, или оглушив своим прыжком, только тогда пеленают в кокон и впрыскивают особый состав, разжижающий ткани.
Я уклонился, но паук задел подол моего плаща, увлекая на пол, но сам, все еще толком не приземлившись. Рухнула тварь на Никоса, отрезвив его, повалив вместе с креслом.
Хм, а этот элемент обстановки казался мне прочным. Кресло, с прощальным скрипом, развалилось от резкого удара, а паук кубарем покатился в другой конец комнаты, где быстро пришел в себя, нацелившись уже на выпутывающегося Никоса.
Под руку попалась только дубинка. Метнувшись стрелой с пола, заехал ей по морде членистоногого. Круглые глазенки его, еще больше округлились от удивления.
Один удар, второй. Пнул паука, в довесок ко всему, по одной из лап. Стрекоча тот отскочил, пятясь и, явно не ожидая, что жертва окажет такое сопротивление. Освободившись от веревок, полуэльф заорал, схватив уцелевшую ножку от стула, присоединился к драке.
Скорее, к избиению.
Матерясь, пыхтя, активно нанося удары куда придется, мы утихомирили хищника, переломав ему чуть ли не все лапки и раскроив голову.
- Что дальше? - с отдышкой вымолвил Никос.
- Твои вещи в том углу, - указал в темноту,- хватай их и сваливаем отсюда, подобру-поздорову!