1
http://tesall.ru/blo...-nochnyh-ogney/ Предыдущая главаhttp://tesall.ru/blo...holodnogo-neba/ Следующая глава
К ветхим стенам монастыря я подходил засветло, едва-едва опережая морось дождя из серости низкого неба. В мрачном свете представали монолитные камни ограды, что насчитывала в высоту более трех человеческих ростов - поросшие мхом у подножия, растрескавшиеся, местами, наверняка, в теплое время года они могли похвастать теплым плащом плотно поросшего вьюна.
Хоть и проржавевшие напрочь, но входные ворота не желали открываться, и это не смотря на отсутствие какого бы то ни было приличного замка.
Странно.
Из чистого любопытства я проверил сталь и чугун преграды, на предмет зачарованной печати, оставшись в поисках ни с чем. Впрочем, скамп с ними - времени отвлекаться на подобные несуразицы не было, ведь дорога сюда отняла слишком много времени, через пару-тройку часов настанут вечерние сумерки, а задерживаться в месте со столь плохой репутацией после наступления темноты мог только конченный идиот. Или самоубийца. Ладно-ладно, некромантов, наверное, тоже можно привести примером.
Выискивая подходящее место, чтобы закинуть "кошку" с веревкой, не рискуя при этом получить расшатанным кирпичом заборной кладки по голове, я проматывал в памяти всю известную информацию о соборе Калдью. В основном, знания были малодостоверны, базировались на слухах неграмотных деревенщин и недомолвках церковников. Первое - можно приводить в качестве наглядных образчиков народного фольклора из области кладбищенских страшилок. Второе - как тщательное сокрытие событий, произошедшее в крупном монастырском комплексе, отчего, его немедля запечатали, даже позабыв эвакуировать оттуда ценные реликвии, мощи и библиотеку.
Как бы то ни было - все, как один сходятся в мнении, что после необычного происшествия, имевшего место быть около трех десятков лет тому назад, поход в Калдью, что венчает собой дальнюю восточную часть предместий Имперского Города, имеет привычку заканчиваться плачевно. Жители соседних хуторов, что не выдержав столь жуткого соседства, покинули свои дома, рассказывало об оживших мертвецах, вольготно расхаживающих средь внутренних тропинок, за пределами нерушимых ворот.
Боюсь, толпа обычных зомби будет не самой страшной преградой на пути. Ведь что-то же должно было их создать, в одночасье прокляв это место?
Странным выглядит само отношение Церкви к покинутой часовне. Отгородить ее от посторонних глаз, даже не попытавшись очистить это место магией или послать роту паладинов, чтобы те выжгли все и вся... Хотя, как плюс, монастырские сокровища остались нетронуты - никто из воров-неудачников, кичившихся, что имеют в планах вылазку в стены заброшенного монастыря, в его стенах же и сгинули.
Неужели, они не могли понять одну простую истину - в места подобного толка надо ходить днем...
Идиоты.
Так, я внутри. Куда дальше?
В приорате Спящего Рыцаря не удалось найти хотя бы мало-мальски полезную карту этого места. Но, если учесть похожую планировку расположения зданий, исходя из того, что в определенный временной период места богослужения делались чуть-ли не под копирку, с огрешностью на особенности ландшафта и стратегическое значение, то планы чейдинхольского приората Лалатина, слямзенные из церковных архивов, могут прийтись очень даже к месту. Особенно, учитывая, что прежде всего я должен попасть на колокольную вышку самого собора, уже оттуда высмотрев помещения библиотеки.
Больше всего, опасения вызывали катакомбы. Несомненно, днем вся нечисть предпочитает отсиживаться под землей и это веский повод не соваться в неосвещенные подвалы и подземные переходы.
Завывающий ветер растрепал полы плаща, когда я падал на ноги, по ту сторону стены. Да уж, не совсем удачное место выбрал - чуть не стукнулся о каменную могильную плиту, из множества усеивающих старое привратное кладбище. Было оно запущенно, поросло травой, оградки заржавели и обвалились. Старые голые деревья, скинувшие листву переплетались черными ветвями, образуя над головой подобие дырявой крыши, что скрипела от порывов дождя.
Уйти бы, пока не поздно, но... Скамп с ним. Я таки выследил среди коридора оград намек на некогда бытовавшую здесь дорожку, продолжив путь к дверям часовни.
Время и странные условия, создаваемые чем-то неопознанным, поселившимся в этом месте, значительно прохудили стены и крышу постройки, отчего внутри гулял сквозняк, облаченный в холодную дождевую шаль. Уже из входного портала я столкнулся с трудностями, намекающими, что простой прямой путь в одну из пристроек трансепта, где, судя планам, должны быть лестницы на второй ярус балкончиков, путь наиболее рациональный, пролегает через завалы досок, куски камня, что ранее являли собой монолит покрова крыши, изливающегося слезами дождя. Словно, давным-давно здесь бушевал лютый смерч, пробравшийся в святые стены.
Обход я нашел через коридорчики и комнаты бокового левого нефа. Калдью, более массивный, чем некоторые другие соборы, мог позволить себе не в ущерб пространства для богослужения, кельи и кабинеты первосвященников не погруженные в подземелье, исключая их соседство с криптами.
Странный ход...
Довольствуясь приобретенным от зелья Синдериона эффектом, не истекшим даже спустя несколько дней от его приема, я осматривал мрачные коробочки комнат, не зажигая огня. Были они пусты, местами захламлены обломками мебели, костями малоизвестного происхождения, мусором, старым пергаментом, затянуты паутиной. И снова, ни одной души, признака недавнего присутствия здесь кого-либо. Вещи нетронуты, если не считать жуткий бардак. Некоторые ценности перекочевали в мою сумку, но это была малостоящая мелочевка, вроде амулетов, колец, украшенных канцелярских стило, печатей и малогабаритных подсвечников из серебра - скользких и жирных от натечи давно прогоревшего темного воска.
Добраться бы до покоев настоятеля, там-то точно будет чем поживиться.
Ветер, скрип комнатных половиц и перестук расшатанных ставней, сопровождали тихий шаг сквозь пыль и запустение. Рано или поздно, но я подобрался поближе к алтарю, размозженному в мелкий щебень особо крупным элементом обрушившегося свода. Там же, на месте, я осмотрелся. Над головой, на месте перехода от лестницы к балкону верхнего яруса, зиял разрыв в несколько ярдов, преодолеть который, ныне, увы, было не по силам. Там даже негде было закрепить веревку с крюком.
Второе, на что стоило обратить внимание - состояние статуй, венчавших собой капеллы. Готов поклясться, что черные следы на них - это недавно запекшаяся кровь, причудливо, в форме странных символов и узоров размазанная по их искрошившейся, трещиноватой поверхности. Как можно скорее, я покинул первый этаж собора, по каменной винтовой лестнице поднявшись к пролому.
Дорога в верхние помещения левого нефа была перекрыта. Насчет правого же, все казалось более неясным - слишком много хлама, в котором и скамп лапу сломит. Ключ к дальнейшей дороге я нашел в виде подпотолочных деревянных балок, в большинстве своем сохранившихся среди окружающего хаоса.
Поднимаясь еще выше, я мог более точно обозреть помещение бывшего места богослужения. Эти самые балки, в считанный фут шириной, характер некоторых обломков внизу, несомненно ранее бывших строительными лесами и материалами, указывали, что перед самыми событиями, приведшими Калдью в столь печальное состояние, храм находился на реставрации. Но, где же останки его строителей? Живших тут монахов? Хоть кого-нибудь! Должны же были остаться хотя-бы кости, если кого-то убила неистовая сила, бушевавшая внутри помещения.
Аккуратно переставляя полусогнутые ноги, держа руки настороже, чтобы, в случае потери равновесия или поломки балки, ухватиться за край, медленно, но верно, я крался сквозь пятна серого наружнего света, льющиеся холодные капли, которым аккомпанировал мощный ветер, трясущий скрипучие деревья. Где-то далеко, лязгнули входные ворота, словно воздушный скиталец пытался выбить их, выпустив тайны мертвого Калдью в прочий мир, за его пределами.
Почувствовав, что побитая жизнью и временем балка, ощутимо поскрипывает под ногами, все больше прогибаясь вниз, я предпочел повернуть на перпендикулярную ей, зайдя в обход. Высота на которой я находился, могла захватить дух и вскружить голову, что каралось неминуемым падением. Благо, такие игры были мне не впервой...
Все-же очутившись на открытом коридоре второго яруса, правда, уже правого нефа, я сверился с планом, надеясь, что мои ожидания правдивы, и в дальнем конце этого широкого балкона с монолитными высокими периллами, также будет лестница на третий ярус, представляющий собой прямую каменную "кишку", ведущую к башне колокольни. Отправившись выяснять это, я не забывал обыскивать встречные помещения, сохранившие свое нутро в более приемлемом виде. Если нижние ярусы представлялись некогда жилыми кельями, здесь же были рабочие кабинеты писцов, переписчиков книг, заведующих церковным хозяйством, что можно было понять из содержимого их записей. Наиболее тщательно я искал упоминания о философском камне и обо всем с ним связанном. Ушел ни с чем, если, конечно, не брать во внимание очередную кучу драгоценного барахла.
Еще тогда мне показалось странным, что в отличии от нетронутого второго яруса, отделенного завалом от остального пространства собора, на вседоступном первом, находилось слишком много незамеченной моими менее удачными коллегами добычи. Как, словно они даже не смогли пробраться внутрь, встретив свою судьбу у входных дверей, ворот сюда ведущих и среди тихих надгробий пугающего кладбища...
Как и ожидалось, преодолевая третий ярус, оказавшийся надстройкой аркбутана, открытый всем ветрам широкими окнами-арками, из которых виднелись голые леса окрестных холмов, я добрался до колокольни, где и остался ненадолго, с высоты птичьего полета осматривая внутренние постройки, за пределами самого храма.
Разметив значительные расхождения с имеющейся картой, зарисовал их карандашом, решив перво-наперво отправиться к внушительному каменному зданию, ютившемуся среди низеньких сарайчиков и келий в дальнем конце огороженного забором пространства. Пожалуй, я правильно поступил, повременя с немедленным поиском библиотеки среди этих застроек, где не столь страшен риск заблудиться, как на секунду пересечься с тенями, отбрасываемыми пустым зевом сломанной двери, увидев, что таится в хранимой тишиной тьме...
Окрыленный близостью цели, уже на обратной дороге, я додумал, что правый неф располагает переходом в дальнюю часть аббатства, отчего, все происходящие странности заметил слишком поздно.
Над средокрестией, где некогда высились алтарь и трибуна священника, а ныне вздыбился наиболее высокий гребень завала, горел яркий пульсар света, словно кто-то подвесил там похожее люминисцентное заклинание. Переливаясь, оно неожиданно вспыхнуло, обжигая глаза круче всякого солнца. И за вспышкой этой последовала тьма и забытье...
Очнулся я в ночной темноте, слыша усилившийся дождь, теперь водопадами лившийся через прорехи в крыше.
Первое и единственное, что я увидел, заставило усомниться в верности того, что обморок закончился. Или, того что глаза мои не были выжжены этим белесым холодным светом, что внезапно решил принять форму более доступную моему пониманию, теперь приближаясь тонкой призрачной фигурой навстречу, минуя воздух и ограду балкона, перетекая сквозь них, как призракам и полагается.
Что самое поганое, морок выбрал лицо мне знакомое. Настолько, что сердце заходило ходуном. Но не настолько, чтобы полностью парализовать волю...
Сущность раскинула руки, словно желая обнять. А вот чего-чего, так подобное действие может стать последней ошибкой в кое-чей жизни, и без того слишком затянувшейся с поры, когда двери храма замкнулись за моей спиной.
Я попятился. Конечно, если сопоставить факты, наблюдаемые в этой аномальной зоне, можно прийти к неутешительным выводам, которые просто так на пальцах не объяснить, особенно, в ситуации, когда эктоплазматическая сущность тянет изящные полупрозрачные женские руки в считанной паре метров от тебя.
Главная странность - почему я еще жив?
- Терральт... Терральт иди ко мне... Я ...
- Ой, да ну нафиг! Ты откинула коньки на другом конце континента! А заявиться решила именно тут?! - я уже шел спиной вперед в полный шаг, очень надеясь, что нескоро встречу стену. Призраку это было, как огру стрела в пузо - фигура, лицом и очертаниями, как сестра-близнец подобная одной безвременно и с моей помощью почившей подруги, наступала, сквозь потоки потустороннего шепота на забытых мертвых языках, что отражали множественное дребезжащее эхо, странные стуки и скрипы, богохульства чьим-то мерзким тонким голоском, но манила к себе нежными признаниями в любви.
Странно, почему призрак-доппельгангер для затравки не выбрал кого-то другого? Главное, чтобы не ее, образ...
Только не это, иначе я точно буду знать, что ее больше нет среди живых.
- Терральт, я любила те...
- А я люблю другую! - размашисто облив фантом святой водой из пузырька, я вжался в стену справа, проскользнув мимо, по направлению к лестнице, второпях ударившись боком о ручку подвернувшейся двери. Шепот за спиной перерос в нечеловеческий визг, давая ускорение ногам. Но, поздно - призрак уже был на подходах к лестничной клетке, блокируя ее.
На верхних перекладинах я оказался в мгновение ока, вручную закинув крюк и белкой взлетев по раскачивающейся веревке. Времени отцеплять и сматывать столь полезное приспособление не оставалось, поэтому, оставив его я побежал, балансируя на узких путях, стараясь не смотреть вниз.
Хм, интересная корректировка планов, мало того, что тварь усыпила меня, до самой ночи, когда она войдет в полную силу, так еще неведомо, что ждет за стенами часовни, когда нынешние хозяева Калдью выходят на осмотр владений.
Поход в библиотеку обещает быть интереснее некуда!
Мимо что-то пролетело, рассыпавшись в труху и щепки, ударившись о ближайшую стену. Вовремя свернув направо, я не только уклонился от очередного снаряда, но и опознал в нем фрагмент обломка увесистой балки, что ранее покоился наверху нижней мусорной кучи, а теперь отправился в недалекое путешествие, под действием толчка подвешивающего телекинеза.
Благо я уже был у левой лестницы, оставив призрака далеко позади. Паскудное создание все бесновалось, метая новые и новые предметы, но оглядываться и лицезреть его истинную форму совсем не хотелось. Все-же, немного больно видеть искаженный образ погибшей по твоей вине наивной девчонки.
Но еще больнее вспоминать о этом темном отрезке былого.
Ветер заглушил догоняющую какофонию блуждающей души. Гоня все новые и новые темные облака, он колебал стену дождя, не давая тому падать строго прямо, так, что тот залетал под козырек крыши, у стены, где я стоял, вслушиваясь в происходившее совсем рядом. "Подражатель" из мира духов, по совместительству и полноправный житель остова церкви, безбожно отстал, предоставив мне вволю наиграться в прятки.
Вздохнув еле слышно, опознал в шебуршении с другой стороны здания что-то медлительное, человекоподобное и воняющее. Зомби - банально, но это так. Выудив из колчана зачарованную, с тускло светящуюся красным массивным наконечником и полосами поперек древка, стрелу, прокрался к противоположному углу здания. Осторожно выглянул, оценив, что путь свободен.
Нет уж, с ожившими мертвецами не до конца сбросившими гнилую плоть, я предпочитал не связываться. Дело даже не в их исключительной живучести и цепкости стального хвата, что шли в противовес тупости и медлительности, более интересен процесс опознания подобной нежитью предполагаемой добычи (а сожрать или, на худой конец растерзать, они пытаются все, что движется, но нежитью не является). Так, некоторые твари могут не видеть тебя вплотную, нападая, если их потревожить, на ощупь ( и это при условии, что голова, отвечающая в духовной основе некротического конструкта за зрение, может быть цела), другие, обладают более-менее подобным человеческому зрением, неспособным увидеть тебя в кромешной тьме. Третьи особо выдаются тем, что могут найти тебя всегда даже через две стены и этажом выше. Выяснять, каким типом зрения был наделен недотруп при экстренной реанимации, желания не было. Тем более, что серебряного оружия, замедляющего и прожигающего плоть нежити под рукой не было.
- Да сколько вас тут! - благоговейно, осознавая весь масштаб нависшего 3,14$*&4@, шептал я, пропуская мимо группу в добрую дюжину экземпляров разной степени сохранности. Некоторые светились мертвенно-зеленой дымкой, окутывающей их и дающей видимость на несколько шагов вокруг. Благо ночь была темна, а я предпочитал не отходить от стен и прятать огонек стрелы под плащом.
Двести с небольшим метров, отделяющих заднюю стену собора от архивов, я преодолевал причудливыми петляниями меж узких проходов хозяйственных построек, что отнимало слишком много времени. Уже у самого входа на каменное крыльцо, напоролся на нескольких неупокоенных, носящих остатки некогда приличных доспехов. С целью отвлечь их, пустил трассирующую дымными искрами стрелу по зомби, шатающемуся на достаточном отдалении. С грохотом, она разорвалась, разметав нежить на ошметки, местами, все еще достаточно целые, чтобы продолжить шевелиться.
Расчет оказался верен и преграждающие дорогу заинтересовались отдаленной светопляской, поплетясь туда.
Очередная трудность заключалась в самой двери - монолитной и нерушимой в прочности запертого замка. С одной стороны, это было хорошо - значит, велика вероятность, что архивные записи и экспонаты нетронуты и я могу не встретить нежить внутри помещений. С другой - пришлось попотеть, взламывая замок, то и дело оглядываясь, в надежде, что мертвые не идут обратно.
Оказавшись внутри и заблокировав дверь, смог осмотреться. Спустя пару комнат, я уже нагло, будучи вне себя от радости, сгребал богато украшенные рукописные томики молитвенников, небольшие золотые подсвечники, нательные амулеты Девяти Божеств (золото, серебро, платина... ах! Какая красота в выборе столь многих материалов!) и многое другое из выставки церковных реликвий, что было достаточно малогабаритно, чтобы не перегрузить сумку и достаточно ценно, чтобы окупить это безумное предприятие. Закончив осмотр выставочных залов и запасов для продажи, поднялся выше к книжным полкам библиотеки.
Да уж, можно сказать, что главная ценность этого места в виде тяжелых, многотонных знаний заключалась именно на строках давно пылившихся книг, забытых, как и все прочее в пределах клятого Калдью. Стараясь подолгу не задерживаться на одном месте, опасаясь, что снова слышу ни с чем не путаемые отголоски эха и шепотков, сопровождающие проклятых призраков, искал наиболее защищенный раздел книжных полок, где, по здравому разумению и должны были лежать записки, касающиеся философского камня. Хм, а что за этой решеткой?..
В дальнем закутке, защищенном стальными прутьями я обнаружил ожидаемую пустую витрину, треснувшую, словно ее впопыхах сломали, небольшую книжную полку, гораздо более скромную, по отношению к остальным гигантам, блуждая среди которых можно было заблудиться, да истрепанный гобелен с вышитыми в определенном порядке символами и чертежами. Цель всех поисков, была здесь. Но, какая из этих книг нужная?
В иной ситуации я бы точно не обошелся без факела, но приобретенные особенности зрения позволили беспроблемно читать истертые названия на корешках книг. И вот тут я серьезно пожалел, о своих мизерных познаниях в области алхимии, ибо большая часть (да что там! все!) из книг были именно этой тематики, причем, рассчитанные явно не для чтения неопытным неофитам, но узколобым докам этого непростого алхимического искусства.
- Серьезно? "Demonolatrie"? "Samaelis Arkanum"?! "Алхимия для начинающих"... Да вы %&@ъ издеваетесь! - в надежде обнаружить рецептуру приготовления камня я натыкался на труды по высшим сферам Мистицизма, Колдовства, запрещенные некромантские труды и чересчур завуалированные труды, где процессы алхимии рассматривались более на уровне философском, чем практическом (О, да! Как же они зверски донимали меня еще в университетскую пору, все более отталкивая от магических наук) Но где же практикумы по изготовлению необходимых элементов и составляющих? Если поразмыслить, именно они должны быть самыми ценными, в силу своей редкости, о чем мне так любезно прожужжали уши в приорате Спящего Рыцаря.
Вспомнив, какие именитые алхимики более всего всплывали на языке настоятеля в той беседе, когда я прикинулся исследователем старины и просил поведать о философском камне, таки отыскал среди прорвы названий кое-что ценное: "Mutus Liber" за авторством бретонца Фламмеля и "Книгу двенадцати врат" Джорджио Риплиуса.
Развернувшись, чтобы уйти, проклял себя за невнимательность, так-как жемчужина этой коллекции все время обреталась у меня за спиной, на стенде, слева от пустой витрины, где некогда и хранился катализатор-пластина. Исходя из солидной толщины и пафосного названия "Великий Гримуар". это было то, что нужно.
Ха! Теперь я знаю, что я супер-вор! Осталось только свалить отсюда, подобру-поздорову...
Оскалившегося верхней челюстью, за неимением нижней, зомби, вставшего на выходе, в проходе, встретил следующей "огненной" стрелой, хорошо хоть, до книжных полок и прочего, что может загореться от столь фривольного обращения с огнем, было далеко.
Так быстро, в своей жизни, я точно никогда не бегал. И выпитое зелье ускорения тут явно не при чем. Нежить, если и оказывалась рядом, ничего не успевала сообразить, или была слишком медлительна, чтобы предпринять меры по поимке. Будучи внутри собора "сделал ручкой" ошалевшим слетевшимся призракам, не сбавляя скорости. Плечом, с наскока распахнул входные двери, вылетев на кладбище и дорожку, ведущую к воротам, оставив позади духов-неудачников, заточенных в этом месте. Не знаю, отчего они так долго медлили с погоней - безмерно удивившись моей наглости ли, или от того, что двери храма вообще открылись , но визги донеслись долгую минуту спустя, когда я уже примеривался, как бы спрыгнуть с высокорастущей ветки дерева на забор.
Но поздно, ибо я уже шлепнулся в грязь и мокрую траву по ту сторону от надежного каменного предела, охранявшего неведомое проклятие Калдью от любопытных глаз...
Бредя по лесной тропинке в сторону причала, что предоставлял лодки для переправы на тот берег озера Румаре, я размышлял, обо все увиденном, додуманном среди темных развалин и роли того, что я правильно поступил, даже не пытаясь покинуть Калдью с помощью телепортации. Дорога шла под гору, лес поредел, и все явственнее слышался плеск вод о деревянные причалы.
Неведомое расслабление, доступное, разве-что, человеку дико уставшему и голодному, грезящему более не о делах насущных, но о том, как бы отужинать и завалиться спать, снизошло на меня, притупив ощущение происходящего вокруг. Поэтому, я очень удивился, когда осознал, что не могу идти вообще. И двигаться. И дышу через раз...
Мать скампова, меня парализовали!!!
Некто деловито срезал левый припоясный карман, что был возле ножен с мечом, и быстро припустил прочь по дорожке, выказывая недюжинную скорость, которой не мешал даже непонятной формы черный плащ-балахон. Был он высок и своими движениями навевал что-то знакомое, словно я уже видел подобное, хоть убейте, не вспомню где.
Ладно, для разбойника, этот долговязый поступил очень благородно - даже не убив меня. Но факт того, что он убегал с моим злосчастным катализатором философского камня, именно-что обретавшимся в этом кармане...
Когда эффект заклятия исчез, но спина похитителя все еще виднелась вдали, почти у самого причала, я молча кинулся в погоню, не занимая руки мешающим оружием, но с целью непременно прирезать ублюдка, когда догоню. Жестоко и изощренно.
Оказавшись на причале я увидел, что неизвестный уже отчалил, активно работая веслами, и ныне был в десятке-другом метрах от берега. Стрелять вслед бесполезно - потрачу драгоценное время, тем более, что удалялся он с приличной скоростью.
Под матерные возгласы проснувшегося сторожа лодочной станции, что с арбалетом наперевес выглянул из каморки, я перерубил привязывающий одну из лодок канат мечом, продолжив гонку уже на воде. Болт полетевший следом, но затерявшийся в воде, намекнул, что деяние сие было противозаконным...
Ха! А когда это меня останавливало?
