Перейти к содержимому






* * * * * 1 голосов

Кот для Луны

Написано Хиса, 10 ноября 2018 · 258 просмотры

старое ятаквижух) dark souls

И ползли по норам ночные крысы твоих невзгод,
Если в лунный луч выходил корабельный кот.
(О. Медведев)


— Прости! Постой! Умоляю! Если ты меня убьёшь, некому будет кормить кота!
Споткнувшись о выступающий край плиты, Эллис полетела на каменный пол, а змееногий бог луны натянул тетиву… Хищный клюв стрелы уставился в грудь пепельной.
— Объясни.
— Мой кот, — пробормотала девушка, завороженно глядя на золотистый наконечник. — Мой рыжий кот. На самом деле, это очень глупая история, господин. Не убивайте, прошу.
— Расскажи мне всё. И я подумаю.
Голова, увенчанная лучистым шлемом, чуть заметно склонилась. Гвиндолин Темное Солнце слегка опустил лук и приготовился внимать. Эллис, сообразившая, что её не будут убивать прямо сейчас, отважилась подняться на дрожащие ноги, внутренне кляня свою любознательность, которая заставила её, после разговора с недвижимой божественной Гвиневер, отправиться погулять по дворцу и спуститься к склепу Гвина.
— Полыми становятся отчаявшиеся души, — сообщила Эллис очевидную истину, прикидывая, как бы лучше пояснить слова, вырвавшиеся у неё при виде бросившегося в атаку разъяренного божества. — Мне нужен был кто-то, ради кого бы я продолжала бороться. Кто-то, кто не дал бы мне окончательно распрощаться с надеждой. И тогда я… сделала воображаемого кота.
— Ты создала себе иллюзию, — неожиданно понимающе откликнулся юный бог. Нацеленная на девушку стрела чудесным образом исчезла, а сам лук вдруг оказался за спиной Гвиндолина, но Эллис нисколько не сомневалась, что если её поведение или слова не понравятся Темному Солнцу, она даже моргнуть не успеет, как магическая золотая стрела отправит её душу к предыдущему костру.
— Не совсем, — девушка шмыгнула носом, по-простецки утерла его рукавом, но тут же смущенно охнула, представив, как они оба сейчас смотрятся со стороны: вечно юное прекрасное божество в сияющих белоснежных одеждах и она — стоящая на грани превращения в нежить, потная, в грязных обносках с чужого плеча, да ещё и нос течёт, как назло… Эстус всем хорош, вот только от банального насморка, увы, не лечит.
— Продолжай же говорить, — повелел мастер иллюзий, заинтересованно подаваясь вперед. — Я слушаю.
— Я ведь не маг, — пробормотала Эллис, не без труда справившись со смущением. — Я не иллюзионировала, а нафантазировала. Придумала, то есть. Придумала, что где-то в мире для меня есть кот. На самом деле, он может быть чем угодно, вернее, кем угодно, — торопливо поправилась она. — Но он — точно для меня!
— Я слышал про Лесных Охотников, — задумчиво произнес Гвиндолин.
— Нет-нет, самый обычный кот. Рыжий, — застенчиво произнесла Эллис. — Он не говорящий и вообще, не то чтобы слишком умный, если уж на то пошло. Но он умеет ловить мышей… наверное умеет… и отгоняет плохие сны. Вообще, когда плохо — нужно просто подумать о том, что тебя ждёт кот — и сразу на душе становится теплее. Дело ведь не в коте, а в мыслях о нём.
Шлем-маска скрывал глаза Гвиндолина. Он молчал. Эллис не могла понять, о чем думает великий маг, оставшийся в огромном опустевшем городе почти совсем один. Внезапно ей захотелось как-то ободрить его, быть может, даже прикоснуться к руке, но девушка побоялась, что божество расценит подобные действия со стороны проклятой души как фамильярность и разозлится… а то, чего доброго, и нападёт.
— Просто представляете, господин, — робко продолжила она, — где-то в огромном мире есть кот для тебя. То есть, для вас. Наверное, он прямо сейчас ждет возможности тебе… ой, вам, присниться. Или тоже думает, что в большом и странном мире есть человек для него. Ну… или, не совсем человек.
Эллис окончательно смутилась и умолкла.
— Посмотри вниз, — произнес Гвиндолин, чуть заметно улыбаясь.
Пепельная послушно опустила глаза. У змееподобных ног мага замер полупрозрачный янтарный кот — изящный, словно статуэтка и яркий, словно картина — весь, словно бы до последней шерстинки, вызолоченный лучом искусственного солнца Анор Лондо. В его золотистых глазах плясали тёмно-оранжевые искры.
— Красиво, — признала Эллис, присаживаясь на корточки и несмело протягивая руку. На ощупь кот оказался холодным и твёрдым. — Красиво, но неправильно.
— Неправильно?
Эллис подняла голову и, глядя на бога, коротко кивнула. Она не могла объяснить словами, но в глубине души чувствовала, что рыжий кот должен быть совершенно иным. Её кот был бессовестным и нахальным, он беззастенчиво таскал со стола еду, откровенно наплевав на плодящихся в подполье мышей, гнусаво орал по ночам, его шерсть… воображаемую шерсть… она то и дело вытаскивала изо рта и стряхивала с одежды. Когда ему хотелось ласки, он нагло прыгал на колени, устраиваясь на них всей своей весомой кошачьей тяжестью и принимался мурлыкать вибрирующим от усердия басом.
С другой стороны — может, кот для божества должен быть именно таким? Безупречной статуэткой?
Но разве статуэтка сможет упасть тебе ночью мехом на лицо, отгоняя не только плохие сны, но и вообще отбивая охоту спать, пока ты не сможешь снова нормально дышать? И статуэтка уж точно не цапнет тебя за ногу, непрозрачно намекая на то, что пора бы её и покормить.
Гвиндолин ожидал ответа. Эллис очень тщательно обдумала следующие слова.
— Мне кажется, ему не помешает немного бессовестности, — наконец сказала она. — И увесистости.


Спустя пару часов у них всё-таки получился почти такой кот, который приходил к Эллис в снах. Огромный мускулистый кот-бандит — гроза всех птичьих гнёзд в округе, бесстрашный рыцарь для пушистых прекрасных дам любых расцветок, непримиримый боец с собаками всех мастей. Кругломордый зверь с рваным ухом, со шкурой, испещрённой старыми шрамами, частично скрытыми под густой медовой шерстью, с раскосыми жёлтыми глазами, смотревшими на мир нагло и с вызовом. Он замер на полу бесконечного дворцового коридора, хищно припав к каменным плитам и свив пушистый хвост в вопросительный знак. Он был не так уж красив, и, как догадывался Тёмное Солнце, если б существовал на самом деле — был бы не слишком умён — но источал невероятную, почти ощутимую силу жизни.

Лидер Клинков Темной Луны прикоснулся к коту и тот издал негромкий глухой звук — нечто среднее между ворчанием и хриплым мявом. Что ж… похоже, ему придется тратить ещё одну частичку своей силы, чтобы эта иллюзия могла хотя бы следовать за ним — ведь в неподвижном коте смысла нет. Интересно, как это создание сумеет отогнать кошмары?
Эллис с сомнением пожевала губами, глядя на созданное их усилиями животное. Строго говоря, создавал-то кота Гвиндолин, а она — только и делала, что командовала: не то, не так — но тем не менее, все же принимала в процессе живое участие. Конечно, кот, приходящий к ней, был чуточку менее мускулистым, чуточку более домашним и ленивым, но и этот получился довольно-таки неплохим. Во всяком случае, он разительно отличался от первоначального воздушно-неземного варианта и это казалось правильным… в отличие от его неподвижности.
Эллис опустила глаза на свои руки — на светлой коже уже проступили зеленовато-желтоватые пятна, ногти начали темнеть — и едва слышно вздохнула, вернее, даже, выпустила воздух сквозь полусомкнутые губы. Строго говоря, она собиралась потратить имеющуюся человечность на то, чтобы отсрочить своё обращение в нежить, но зрелище застывшего кота было таким жалким. Избранная решительно отстранила изящную ладонь Темного Солнца от иллюзорного зверя и сосредоточенно засопела, наполняя тело жизнью. Бог темной луны молча наблюдал за тем, как под пальцами нежити, щедро делящейся своей человечностью, кот становился всё более материальным. Пушистым. Тёплым. Нечеловечески острый слух Темного Солнца уловил стук маленького сердца, вначале очень-очень слабый, но с каждым мигом набирающий силу. Наконец, Эллис отняла руки и перевела дыхание.

Гвиндолин наклонился к коту, пристально рассматривая его. В ответ кот удостоил божество кратким взглядом. А затем уселся на пол, зевнул и принялся умываться.
До врат опустевшего города, бывшего оплота светлых богов, Эллис проводили двое: Гвиндолин Темное Солнце и кот по кличке Кот.
— Я прощаю тебе твоё любопытство, заблудшая душа. Ты можешь возвращаться сюда, если пожелаешь, — негромко произнес мастер иллюзий, вне всякого сомнения обращаясь к Эллис, но не отрывая взора от рыжего создания, усевшегося в нескольких шагах от древней стены с самым независимым видом. — Стражи не тронут тебя.
Эллис с благодарностью поклонилась, хотя не была уверена, что очарованный властитель Анор Лондо смог отвлечься от созерцания зверька и увидеть её поклон.
— Прощайте, господин, — попрощалась она. — Пусть вам никогда не снятся кошмары.


Пожелание девушки-нежити сбылось. Кошмары Гвиндолину и правда больше не снились, зато теперь, время от времени, у него со стола пропадали мелкие предметы, а на ножках любимого кресла появились подозрительные царапины.
— Ну и где моё кольцо Перемен? — устало вопросил юный бог. Кот посмотрел на него большими невинными глазами и вплотную занялся своей ногой, которую, после придирчивого осмотра, посчитал недостаточно чистой.
— Пусть так, — сдался Гвиндолин. — Всё равно я давно уже его не ношу.
Кот согласно мявкнул, взлетел в воздух, как подброшенный, и коварно напал на одну из змееног Темного Солнца, обхватив её мягкими лапами и несильно покусывая. Несколько секунд ошарашенный бог пытался освободиться, но тщетно — Кот не собирался расставаться с новой игрушкой. Отвлечь его удалось лишь с помощью веревочки, которой Гвиндолин поспешно обвязал скомканный пергаментный лист. Импровизированный бантик пришелся Коту по душе — услышав призывное шуршание, рыжий охотник оставил в покое ногу божества и пристально уставился на странный подпрыгивающий в воздухе предмет. Новое явление требовало всестороннего изучения. Дождавшись, пока неизвестная штука замрет, Кот метнулся вперед, вцепился в пергамент когтями и потянул добычу в пасть, лукаво поглядывая на хозяина. Немного пожевав краешек листа, он выпустил его и выжидательно уставился на Гвиндолина. Темное Солнце понял намёк. Бантик снова взметнулся в воздух, а мгновением позже — следом за ним прянула рыжая молния.



***
Кот вьюном вился у ног, то и дело поднимая голову и тревожно мяукая. Слабо улыбаясь, Гвиндолин не без труда нагнулся и почесал любимца за ухом. Поддерживаемый человеческой жизненной силой — подарком давно сгинувшей в Пламени пепельной — Кот не нуждался в земной пище и во много-много сотен раз пережил своих обычных сородичей, чему Темное Солнце был очень рад. Задумчивый бог луны искренне привязался к Коту, а сейчас, когда болезнь отнимала его силы, погружая Темное Солнце в угрюмо-меланхоличное состояние, присутствие живого существа, ежеминутно требовавшего внимания, помогало отвлечься от невесёлых мыслей. Болезнь, впрочем, не отступала. Но не отступал и Кот. Большую часть времени он проводил рядом с Гвиндолином, следуя за ним, вернее, впереди него — и в собор, и во дворец. По ночам, (специально для Кота мастер иллюзий начал устраивать лунные ночи), Кот — тяжелый и тёплый — сворачивался на коленях великого мага, заполняя басовитым урчанием всю комнату, на несколько минут напрочь прогоняя слабость и боль. Время от времени он забирался на плечи Темного Солнца и пытался притвориться мурлычущей меховой горжеткой. После таких процедур Гвиндолину постоянно приходилось стряхивать с себя длинную рыжую шерсть, но это было совсем нетрудно, так что бессмертный всегда позволял Коту лежать там, где ему вздумается.
В настоящую минуту Кот заметно нервничал, наотрез отказываясь следовать за Гвиндолином в храм, в котором оба они бывали не первый раз, и вечно юное божество было откровенно раздражено этим непонятным упрямством.
— Ну и оставайся здесь, если желаешь, — наконец взмахнул рукой рассерженный Гвиндолин. — Я устал тебя уговаривать!
Он повернулся, намереваясь переступить порог, но Кот одним плавным прыжком оказался впереди, развернулся к хозяину и зашипел, а потом — даже чувствительно ударил лапой одну из его змеевидных ног. Решив, что с него хватит капризов неразумного животного, мастер иллюзий решительно отодвинул Кота в сторону и скользнул в привычный прохладный полумрак собора.
Огромные двери за его спиной захлопнулись со звуком, похожим на выстрел.

Что-то было не так.
Эта мысль настойчиво билась в голове, пока Гвиндолин медленно, словно сомнамбула, двигался вперед, к алтарю, мимо величественных суровых статуй Гвина. Вечно юному божеству казалось, что отец ныне смотрит на него с осуждением. Повелитель иллюзий нахмурился. Это просто игра света — не более. Но что-то всё равно не так…
Гвиндолин тряхнул головой. Он болен, он устал, он раздосадован странным поведением Кота. Ему просто мерещится.
И всё же, на несколько мгновений сын Гвина задержался близ одного изваяния — просто так, для очистки совести. Убедившись в том, что лик статуи по прежнему холоден и бесстрастен, Лидер Клинков Темной Луны покачал головой, медленно приблизился к алтарю и опустился перед ним на колени, почтительно склонив голову. Он, как и всегда, безмолвно испрашивал совета и как всегда понимал, что его просьбы и мольбы тщетны. У него осталось так мало сил и он очень устал. Гвиндолин обессиленно прикрыл глаза — желаемое умиротворение не спешило посетить его сегодня. Он пытался успокоить свою мятущуюся душу, пытался одолеть растерянность и неуверенность, пытался отыскать в себе силы продолжать хранить опустевший Анор Лондо, в надежде на то, что когда-нибудь сюда снова вернутся…непременно вернутся…
Странный звук, раздавшийся совсем рядом, был невероятно чуждым в царстве холодного мрамора и цветных витражей.
Гвиндолин вздрогнул, очнувшись от раздумий, встревоженно огляделся по сторонам. Стены собора затянуло тонкой чёрной плёнкой — беспрестанно вздымающейся и опадающей. Меж колоннами, поддерживающими высокий свод, клубилась вязкая мгла.
— Последний бог…
Нечто, таившееся в тени, издало влажный шлепок, похожий на тот, с которым кусок сырого мяса соприкасается с разделочной доской. Темное Солнце выпрямился и повернулся на звук. Лук Темной Луны возник в его руке, словно по волшебству.
— Кто ты? — вопросил юный бог, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал уверенно и звонко. — Покажись!
— Непременно, — пообещал невидимка, издав астматический смешок. — Ты еще успеешь сполна насладиться нашим совместным времяпрепровождением. О, ты берешься за лук? Напрасно. Тебе даже не хватит сил натянуть тетиву. Ты едва стоишь на ногах, не так ли? Только твоя гордость помогает тебе не пасть на колени передо мной, но это ненадолго… ненадолго…
Гвиндолин сузил глаза, поворачиваясь следом за источником голоса, по прежнему скрывающимся за вязкой колышущейся пеленой.
— Я все прекрасно рассчитал, — одышливо выдохнул неизвестный. — Понтифик Салливан оказался весьма ценным союзником. Тебя предали, Темное Солнце. Ты больше никому не нужен — никчемное, бессильное божество. Твои люди устали от бесконечной череды иллюзий, от твоей извечной лжи — ведь холодный свет твоего призрачного солнца — ничто иное, как обычный обман. Они все ушли, не пожелав сражаться за тебя и оставили тебя мне.
Бог Темной Луны сцепил зубы. Пальцы, обхватившие лук, побелели от напряжения. Не слушать… не поддаваться…
— Ты, наверное, пытаешься убедить себя в том, что больший лжец из нас двоих — как раз я?
Темнота сыто хлюпнула и выплюнула ещё один смешок.
— Тогда спроси себя, почему ты сейчас в западне, но никто не спешит на помощь? Никто не придёт, Гвиндолин. Здесь только ты и я. Кричи же! Плачь! Умоляй меня о пощаде! Я даже, пожалуй, разрешу тебе попробовать сбежать.
— Покажись, еретик, — ледяным тоном потребовал властитель Анор Лондо. — Я желаю видеть, кого настигнет моя кара!
— Хочешь закончить игру поскорее? — разочарованно уточнила тьма. — Ну что ж, так тому и быть. Я выполню твоё последнее желание.
Сгусток тьмы, отделившийся от стены, был похож на огромного слизня и точно так же, как слизень, он извиваясь полз вперед, оставляя за собой тягучий липкий след. В темной вязкой массе тускло белели чьи-то многочисленные кости. От волны смрада, значительно опережавшей незваного гостя, у Темного Солнца перехватило дыхание.
— Я — Олдрик. Пожиратель Богов, — удовлетворенно пробулькал визитер. — Я поглощу тебя и сим завершу Эру Пламени. Эра Глубокого Моря начнется с твоей гибели — и моей победы.
Гвиндолин покачнулся, опираясь рукой об алтарь. Несколько мгновений он балансировал на тонкой грани между абсолютным отчаянием и безнадежным смирением. А потом кто-то чувствительно боднул его в поясницу.
— Мааау, — густым басом сказал Кот, спрыгивая с алтаря и приземляясь на мраморный пол у ног Темного Солнца. Затем он посмотрел на Олдрика и угрожающе зашипел, выгнув спину, выпустив когти, вздернув хвост, распушившийся, как ламповый ёршик.
Черная бесформенная туша заколыхалась в приступе сардонического хохота.
— Так вот он каков, твой последний рыцарь? — издевательски поинтересовался Пожиратель Богов, медленно приближаясь к ослабевшему божеству. — Полагаешь, я похож на мышь?
В отличие от Олдрика, Кот не считал нужным тратить время на бессмысленные разговоры. Он не задумываясь ринулся вперед — двадцать фунтов чистой, незамутненной ярости, оснащенной полновесным набором зубов и когтей.
И в миг, когда Кот с отчаянным безрассудством вцепился в раздутое туловище бывшего клирика, Гвиндолин ощутил внезапный прилив сил. Черное отчаяние поджало хвост и с метафорическим визгом скрылось в метафорической норе, до смерти испугавшись Кота. Темное Солнце горделиво вскинул голову и выпрямился. Он не мог… не имел права сдаваться, когда за него сражаются так!
Не ради людей, предавших меня, — подумал Гвиндолин. — Не ради семьи, покинувшей меня. А просто потому, что кто-то ведь должен кормить Кота.
Собрав остатки сил, Лидер Клинков оттолкнул алтарь. Так. Он стоит без поддержки. Хорошо. Главное — сделано. Осталась сущая малость — выйти на бой и победить.

Наверное, вначале Олдрик был попросту ошарашен исступленным натиском Кота, гнусаво поющего свой боевой гимн, потому-то в первые мгновения атаки во все стороны летели ошметья темной гнилой плоти, исполосованные острыми когтями. А потом бывший клирик вспомнил о том, что он — Лорд Пепла и Пожиратель Богов. Рыжий комок меха оказался сплюснут, сжат безразмерными телесами. Секунду-другую из черной слизнеподобной туши ещё торчал рыжий пушистый хвост — словно флаг последнего защитника осажденного города — но вскоре втянулся внутрь.
В эту минуту тишину прорезал тонкий свист. Семь золотых стрел пригвоздили Пожирателя Богов к полу, уйдя в неподатливый мрамор почти наполовину — с такой ужасающей силой были они пущены тонкой рукой божественного лучника.
— Не может быть! — яростно прохлюпал Пожиратель Богов, бессильно извиваясь на мраморных плитах. — Ты отравлен! Ты слаб! Ты истощен! И, к тому же, я убил твоего кота! Твою последнюю защиту!
— Ты так ничего и не понял, — усмехнулся Гвиндолин, снова натягивая тетиву. Сила лилась в ослабевшее тело мощным потоком, тонкие пальцы уверенно обхватили засиявший золотом лук. — Дело не в коте.
Олдрик захрипел, забился в агонии, когда стрелы, посланные юным лучником, вонзились в обрюзгшее тело. Там, где золотые наконечники впивались в темную плоть, появлялись и стремительно ширились отвратительного вида раны, и всё могущество запаниковавшего Лорда Пепла было не в силах их исцелить. Гвиндолин бросил взгляд на отвратительное существо, и его тонкие бескровные губы искривились в странной, недоброй улыбке. Пожиратель Богов в ужасе попытался открыть портал, куда он мог бы скользнуть, укрыться от гнева лунного божества — но тщетно. Магия, такая послушная, такая привычная, на сей раз подвела его — в сознании, полном ужаса и боли, не осталось ни одного заклинания, которое Олдрик мог бы обратить против своего врага, так коварно обманувшего Пожирателя Богов, так правдоподобно притворившегося обессиленным и беспомощным!
С кончиков изящных пальцев Гвиндолина сорвался сияющий шар чистой силы, размером с голову ребенка, и Олдрик хрипло закричал в невыносимой муке — энергия Темной Луны со змеиным шипением разъедала бесформенную плоть, обнажая и тут же обугливая кости жертв, в своё время поглощенных Пожирателем Богов.
— Дело не в коте, а в мыслях о нём, — повторил Темное Солнце, бесстрастно наблюдая за тем, как жизнь покидает бывшего клирика, безумца, дерзнувшего бросить вызов богу. — Ты не сумел одолеть меня — больного, ослабленного и преданного. Олдрик, Пожиратель Богов, тебя самого победил мой воображаемый кот. Осознай это и умри.
Безобразно раздутое червеобразное тело конвульсивно дернулось в последний раз — и затихло. Гвиндолин внезапно ощутил, как слабость снова накатывает на него и на сей раз сопротивляться ей не было совершенно никакой возможности. Юный бог бессильно опустился на пол, цепляясь за свой лук, как за единственную опору, и перевел дыхание. Недвижимая туша, темнеющая у колонны, начала распадаться на глазах, превращаясь в лужу тягучей угольно-черной слизи. Пошатываясь от слабости, морщась от отвращения, Гвиндолин кое-как проковылял к поверженному врагу и, наклонившись над густой черной жижей, взмахнул рукой. Спустя миг, на его узкой ладони темно-синем пламенем вспыхнула душа Олдрика, впитавшая в себя десятки тысяч несчастных, поглощенных Пожирателем Богов ранее. Их души искристыми светлячками дрожали в глубине огненного сгустка.
Помочь им Гвиндолин не смог бы при всём желании. А вот правильно распорядиться попавшей к нему в руки силой — вполне. На то, чтобы убить болезнь в себе, Темному Солнцу потребовалось совсем немного энергии — пламя на его ладони даже не потускнело.
Почувствовав себя окончательно выздоровевшим, Гвиндолин принялся петь, вернее, мурлыкать без слов мелодию, пришедшую ему на ум ещё в тот самый день, когда он и случайно забредшая в Анор Лондо пепельная создавали Кота.
Непревзойденный мастер иллюзий вплетал в безыскусную песенку собственные воспоминания, надежду, лунные ночи, тёплые сны, наполненные густым урчанием, и острое, невероятное желание новой встречи. Завершив песню, Темное Солнце развел руки. Темно-синий сгусток пламени несколько мгновений висел в воздухе перед ним, а затем истаял с легким шипением. И стало тихо.

***
Кот сидел на ступенях храма и сосредоточенно умывался.
— Извини, — покаялся Гвиндолин, грациозно опускаясь рядом с ним. — Я тебя не послушался.
Кот фыркнул. Выглядел он довольно потрёпанным — от рваного уха остался куцый огрызок, хвост утратил добрую половину прежней пушистости, да и шрамов на спине и боках поприбавилось. Лидер Клинков вздохнул, протянул руку и почесал Кота под подбородком. Победитель Пожирателя Богов полуприкрыл янтарные глаза, а потом извернулся и несильно укусил бога Темной Луны за палец.
— Полагаю, я это заслужил, — философски согласился Темное Солнце. — Ну что, пойдем домой?
Кот немного подумал, а потом одним текучим движением, свойственным лишь представителям кошачьей породы, обладающим особым нахальством, переместился на колени Гвиндолина, а уже оттуда — перебрался к нему на плечи, старательно избегая тесного столкновения с шипастым шлемом.
Лидер Клинков Темной Луны легко поднялся и, задумчиво улыбаясь, двинулся во дворец. Ему предстояло ещё немало работы — выпустить из башни свою младшую сестру, найти и примерно наказать Понтифика Салливана, выяснить, почему Серебряные Рыцари вдруг оказались на постах, весьма отдаленных от храма, сжечь останки Олдрика и очистить осквернённый собор, но Гвиндолин знал, что справится. Теперь — справится.
А ещё, ему почему-то казалось, что Кот и Йоршка наверняка подружатся.




Мррр, очаровательная сказка! =*^.^*=

Благодармяу! )))

    • Selena это нравится

Мррр, очаровательная сказка! =*^.^*=


Обратные ссылки на эту запись [ URL обратной ссылки ]

Обратных ссылок на эту запись нет

Март 2024

В П В С Ч П С
     12
3456789
10111213141516
1718 19 20212223
24252627282930
31      

Новые записи

Новые комментарии