Эльфёнку показался ответный свист в той стороне, затем… Внезапный вскрик. И необычный шум, похожий на треск ломающихся веток.
На свист больше никто не отзывался. Он побежал. Чуткий слух не подвёл. Даже сквозь резкий крик сороки и собственную брань, природное чутьё определило направление.
Овраг. Туда? Комель сгнившего дерева торчал над краем глинистой осыпи.
Внизу, под грудой сломанных ветвей, прямо в ручье, лежал его телохранитель. Маленький эльф быстро спустился к самой воде. Пришлось войти в неё. Мелкие волны, журча, смывали кровь с густой копны рыжих волос. Щепа расколотой паденьем ветки вонзилась в рёбра. Сын Ворона прошёл эту науку: он видел смерть и даже станцевал с ней весьма сложную партию. Он приподнял товарища за плечи, тот хрипло застонал. Жив. Но ненадолго. Фьоре часто, прерывисто дышал, что-то пытался произнести, но тут же захлёбывался кровью. В воде было не слишком трудно его тащить, но Эллеан и сам едва не задохнулся, выволакивая тяжёлое тело на землю. Справился лишь наполовину, и всё же усадил несчастного на берег, привалив к отвесной стенке оврага. Что ещё можно было сделать? Придерживать дрожащие от судороги руки, смотреть в лицо, теряющее краски жизни. И повторять: «Спокойно. Всё в порядке. Всё будет хорошо». Взгляд уже полумёртвый: глаза наполнены туманом. Таким же мутным, как и тот, что не позволил мальчикам искать обратный путь из леса. Но Фьоре Фич не потерял сознания совсем, он понимал, что происходит, старался что-то говорить, и Эллеан кивал, делая вид, что его слышит.
Нелепо… Жутко… Несправедливо…
В груди что-то стало вскипать, кончики пальцев закололо. Попробовать? Это тот самый случай. Крайний. Выдать себя – значит довериться другому полностью. Но разве твой телохранитель, пусть даже непродуманной отвагой, не доказал чего он стоит? Себя под наказание подвёл, желая защитить сеньора, на «волка» с дури кинулся… Да он всё время так себя ведёт. Чуть что - вступается за Эллеана, даже когда его не просят. Терпит, как должное, его придирки. А если бы и нет? Бедняга не заслуживает такой участи.
Эллеан уже делал это прежде. Он протянул руки над головой оруженосца и погрузился в состояние, похожее на транс. Бледно-зелёное свечение будто перетекало из его ладоней на лоб товарища и разливалось внутри тела. Так продолжалось несколько минут. Потом раненый резко втянул воздух и вскрикнул, потому что в этот миг целитель выдернул острую щепу из его бока, отбросил в сторону, тут же зажал место прокола, другую руку не отрывая ото лба Фьоре. И тот, круглыми от изумления глазами, следил за чудом. В какой-то миг от головокружения он выключился.
Очнулся и не мог сразу сообразить, где он и что случилось. Вода журчала всюду, промочив одежду. Кажется, он даже сидел в воде. Эллеан стоял последи ручья на четвереньках и пил воду, как зверь, время от времени приподнимая голову и встряхивая ею. И снова припадал к воде. Потом встал, убрал с лица облепившие его волосы, приблизился, присел на корточки.
- Скажи что-нибудь.
- Иди, иди, оставь меня, ты должен выбраться отсюда.
- Как только…
- Это что я тебе твердил. Но вроде у меня не получалось, а ты кивал, как будто понимаешь.
- Так ты и говорил. И ещё: съешь мой труп, когда проголодаешься.
- Я что, это сморозил? Наверное, в бреду.
Эльфёнок очень подозрительно ухмыльнулся:
- Мне показалось, что именно так.
- В общем-то… Почему бы нет, если мне уже будет безразлично… Эллеан, это была магия?
- Нет. Это были долийские припарки. Встать можешь?
Держась за глинистый отвес, подросток выпрямился. С трудом передвигаясь, сделал несколько шагов. Перевёл дух, похлопал себя по бокам, нащупал прорезь на рубахе. Под ней был шрам, но раны не было. Голова тоже не болела.
